А, может быть, об этом пожалеет она сама…
***
Катя сидела на пенечке возле игровой площадки и ждала папу, он вчера сказал, что приедет к обеду, и она заняла самую удобную позицию — сразу увидит, когда он пойдет от ворот.
Так здорово, что она приехала в этот лагерь — здесь море, здесь подружки и так интересно! А еще здесь папа и это самое замечательное, что с ней случилось.
Правда, скоро конец потока и папа уедет на свою противную работу, но она будет его ждать сильно-сильно!
Девочка осторожно расправила альбомный листок, который держала в руке — подарок папе — три человечка с палочными ручками и ножками, два побольше и один маленький, идут куда-то, взявшись за руки и над ними слова: МАМА, КАТR, ПАПА.
Глава 44
Прежде чем ехать в лагерь, в Феодосии Влад зашел в магазин детских товаров «Семейный дом» и приобрел для Кати большой набор для эбру-рисования, заранее предвкушая, как весело и интересно они им воспользуются.
— Папа-а-а! — дочь летела к нему навстречу, раскинув ручки, сверкая щербиной на месте переднего зуба и сияя ярче солнышка. — А я тебя давно жду!
— Катюша! — Влад поймал сероглазое счастье, прокрутил вокруг, гася инерцию, и прижал к себе. — Играла бы со всеми, я же обещал, что вернусь к обеду.
— Я еще потом наиграюсь, я тебе рисунок нарисовала. Вот!
— Котенок, — растроганно пробормотал Морозов, разглядывая композицию.
Почему-то особенно умиляла «отвернувшаяся» буква «я» в имени дочери.
— Мама тоже меня так называет, — Катя задрала мордашку и посмотрела Владу в лицо. — Я ваш собственный Котенок, да?
— Конечно, — серьезно ответил Владислав. — Самый- самый собственный!
Дочь удовлетворенно вздохнула и обратила внимание на пакет в руках отца.
— Ты что-то купил?
— Да, это такой набор для рисования на воде, пойдем, оставим его пока в комнате и мне надо на работу выходить. А вечером я тебя отпрошу, и мы с тобой порисуем.
— Я люблю рисовать!
— Знаю, поэтому и купил. И у меня для тебя еще есть кое-что!
— Что? Покажи!! — подскакивая от избытка эмоций, дочь крутилась вокруг отца.
— Телефон, вот он, в этой коробке. Но я его тебе тоже потом отдам, сейчас нет времени все показать — тебе пора бежать в отряд, а мне — за дело браться.
— Совсем мой телефон? Такой, как у мамы?
— Совсем твой, но вот как у мамы или нет, я не знаю. Когда захочешь или соскучишься — сразу мне позвонишь, и мы поговорим.
— Здорово! — Катя захлопала в ладоши. — Ладно, я побежала. Ты мой рисунок куда денешь?
— Повешу на стенку, — серьезно ответил Влад. — А когда уеду, то заберу с собой вместе с другими.
Катя довольно улыбнулась и понеслась к отрядным корпусам.
С ребенком проще — будь с ним искренен, не обманывай, держи слово, и тебя примут и поверят. Вот что делать с мамой, которая уже не один раз обожглась, причем, твоими же стараниями?
Владислав вздохнул, быстро переоделся и отправился выполнять свои обязанности — через несколько дней закрытие потока и работы хватало.
Дни пролетели, как один, завтра ему уезжать, откладывать разговор с Асей больше было нельзя, а он так и не придумал, как ему лучше это сделать.
Ася смотрела из окна второго этажа, как от особняка отъезжает такси.
Уехал. Не узнал. Как она и хотела.
Что же так горько-то? Почему глупое сердце скулит обиженным щенком, и слезы так и норовят смыть макияж?
Ася машинально общалась с сестрами, чем-то занимала девочек, во что-то даже играла с ними, а душа была в том такси, которое увезло ее любовь и боль.
Она никогда раньше не слышала, чтобы Владислав так говорил, как он говорил вчера с матерью. Повзрослел, изменился?
К черту размышления, все равно ничего путного она не придумает, надо вернуться в реал и выкинуть Морозова из головы!
Вечером Ася сказала Ванессе Павловне, что не будет подписывать постоянный контракт.
— Вас не устраивает оплата? — забеспокоилась Одоровская. — Думаю, мы можем прибавить, я довольна, как Вы обращаетесь с девочками.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Нет, дело вовсе не в деньгах, — покачала головой Ася. — Лето заканчивается, моя дочь осенью идет в школу, маме одной жить тяжело. Я думала, что смогу находиться от родных далеко, но пожила лето и поняла — не осилю такую разлуку. Мне очень нравится у Вас работать, а к Диане и Агате я по-настоящему привязалась, но моя собственная дочь для меня — на первом месте.
— А если я поговорю с мужем, и он разрешит привезти сюда Вашу дочь? — предложила Ванесса Павловна. — Девочки только-только начали разговаривать, они привыкли к Вам, мне не хотелось бы обрывать занятия.
— Я не могу переехать к Вам всей своей семьей. Простите меня, но я вынуждена отказаться от места.
— Очень жаль. Рената, имейте в виду, если Вы передумаете — звоните, я всегда приму Вас обратно.
Агаша с Дианой тоже расстроились, узнав, что Рената уезжает, но дети быстро переключаются и забывают.
Ася с удовольствием собирала вещи — завтра утром она поедет за Катей и, наконец-то, окончательно снимет порядком надоевшую маскировку. Нет уж, больше она в эти шпионские игры играть не станет, а если Морозов попробует опять угрожать, что заберет Катю, она ему все глаза выцарапает!
На мгновение ей представилось, как она протягивает руки и… и запускает Владу в волосы, а он обнимает ее, приподнимает…
Нет, это просто гормоны разбушевались, насмотрелась на Морозова, вот они ей и устроили фейерверк с элементами шоу.
Сложно устоять, когда он такой… Гад он, вот кто, и никакие его слова и игры с девочками Одоровских не изменят ее мнения.
В раздражении на саму себя Ася вытряхнула чемодан и принялась складывать вещи заново.
Телефон зазвонил неожиданно. Первая мысль — что-то с Катей, но номер был не знакомый, не Верин.
— Да? — осторожно ответила женщина.
— Ася, не бросай, пожалуйста, трубку, — раздался голос Влада. — Я не собираюсь преследовать тебя или забирать Катю, пожалуйста, просто выслушай.
Ноги подкосились, Ася без сил опустилась прямо на пол.
— Ася, я… Я осел. Наверное, самый большой осел из всех. Понимаю, что мне нет оправдания, я и сам себя заел уже. В общем, я рад, что ты убежала и оставила меня с носом, потому что без этого я мог еще долго не понимать всю мерзость своего поведения и поступков. Я искал тебя, но нашел только чуть больше месяца назад.
Ася судорожно выдохнула.
— Я нашел и Катю, ты здорово придумала, устроив ей отличный отдых перед школой. И вот когда я нашел вас, то окончательно понял, что с тобой сделал и так же понял, что не имею права ничего требовать и ждать. Я решил, что отпущу тебя, не стану ни преследовать, ни давить или еще что-то подобное. Но Катя… я не могу передать, как ее появление в моей жизни перевернуло все. У меня никогда не было опыта общения с детьми, а тут нестерпимо захотелось узнать лучше свою дочь, и я устроился на работу в «Орленок».
— Ты… что? — хрипло спросила Ася.
— Устроился на один поток в «Орленок».
— Воспитателем??!
— Нет, что ты, какой из меня воспитатель? Разнорабочим. Катя меня узнала и так встретила — я чуть не умер на месте. Ася, это были самые чудесные три недели! Наша девочка — она необыкновенная, нежная, внимательная, веселая, любопытная и искренняя. Ты отличная мать и прекрасно ее воспитала, поверь, мне было с чем сравнить.
— Где Катя?
— В лагере. Я сегодня уволился и уехал в Симферополь. Катя думает, что на работу. Несколько дней решался тебе позвонить, вот, набрался храбрости, — Влад откашлялся, немного помолчал и продолжил. — Катю не ругай, что не рассказала про меня. Мы с ней договорились, что врать не станем, и если ты ее спросишь, виделась ли она с папой или — кто этот рабочий? — то она все тебе сразу расскажет. А если не спросишь, то она промолчит. Я бы не хотел и этого, но боялся, что ты испугаешься, схватишь дочь и опять исчезнешь, а мне так хотелось хотя бы три недели побыть папой и лучше узнать Катю. Правда, теперь я плохо представляю, как смогу дальше жить без нее…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
