— Чего ему бояться? Магда давно над всеми башнями поколдовала, и дома зачаровала тоже. Даже в лесу пожара не будет.
— Хорошо, когда ведьма под рукой.
Вейма вместо ответа оскалила зубы.
— Не только ведьма, — поправился Вир.
— То-то же.
— О чём ты думаешь?
— Ни о чём, — с излишней поспешностью ответила вампирша. — Молнии считаю.
— Зачем?
— Грозу измеряю.
— А!
Но Вейма думала совсем о другом. Ей не давала покоя мысль, что она смертна. Когда слёт? Сколько ей осталось? Неделя, месяц? Приглашение всегда приходит внезапно, но обязательно не позднее, чем за сутки. Значит, можно загадывать только на день вперёд. Что ей за дело до людей, феодалов, ведьм, инквизиторов и оборотней? Завещать нечего, исповедь не для неё — чем занять последние дни жизни? Жизни ли? Бессмысленного существования, которому самое время прерваться.
Перед глазами встали картины учёбы в Университете: наставники, товарищи… город Раног, семья… показались слёзы. Себя не так жалко, как других. Что им скажут? Как объяснят? Почему всё так?
Влажный шершавый язык слизнул слезинку. Вампирша тихо засмеялась. Больше ничего не имеет смысла. Совсем. Ничего. Кто рядом — друг или враг — какая разница? Он не успеет ни помочь, ни предать. Аттестация может быть уже следующей ночью. Или послеследующей… Вир слегка вздрогнул, когда тонкие пальцы легли ему на плечи, но душить оборотня на этот раз не стали.
Глава третья. Ухаживания
— Из-за тебя барон стал мне меньше доверять, — чуть слышно шепнула Вейма, когда они, обнявшись, вышли из кабинета.
— Почему?
— Он только выслушал, даже не посоветовал ничего! Просто кивнул — и велел идти! Это всё из-за тебя, так и знай!
— А раньше барон доверял тебе?
— Не начинай всё сначала!
— Не хочешь говорить? Боишься, я донесу Совету о дружбе барона с вампирами?
— Опасаюсь, — призналась девушка.
— Зря.
— Ты оборотень.
— Ты вампир.
— Я не пью кровь! А ты…
— Продолжай. Охочусь на людей? Ем живьём? Отгрызаю головы?
— Откуда мне знать? Ты оборотень. Двуличный.
— Лицо только одно. Вторая — морда.
— Ты же понимаешь, о чём я!
— Ты мне не веришь?
— А чем ты заслужил доверие?
— Нечем?
— Я не знаю.
— Я знаю. Можешь верить. Разрешаю.
Вампирша истерически засмеялась.
— Это самое щедрое разрешение за последние три года!
— Были щедрее?
— Да, когда Ватар отстал со своей кровью.
— Своей?
— Со своей идеей, что я должна пить кровь, если тебе так понятней.
Оборотень хмыкнул.
— Какие у вас отношения с бароном?
— Что ты имеешь в виду? — напряглась вампирша.
— Вы с подругой приносили вассальную клятву? Или только арендуете дом?
— Только арендуем. Выпускники Университета или Башен не могут быть чьими-то вассалами, разве что в самом крайнем случае, если ты не знаешь. А вампиры и вовсе никому не принадлежат.
— У вас так?
— А у вас разве нет? После того, как человек становится вампиром, все предыдущие обязательства считаются разорванными. Разве что имущественные сохраняются, если никто не успеет ограбить. А так — вампир перестаёт быть слугой, вассалом, женой или мужем, служителем Защитника или наёмником.
— А после?
— Тоже нет. С вампиром можно договориться, но подчинить его нельзя — вот кредо клана. Мы подчиняемся только друг другу или — немножко — закону. Но закону исключительно ради удобства.
— И не вступаете в брак?
— Тебя это волнует?
— Я просто спросил.
— Тогда — нет! — щёлкнула зубами вампирша. — Храмовое бракосочетание не для нас, а что касается сожительства — мы слишком непостоянны. И потом, супруги будут каждую ночь изменять друг другу со своими жертвами. Любовь — часть игры, не более. Смертельной игры. Вампир в браке — такой же нонсенс, как и кукушка, кормящая своих птенцов. Всякий знает, кукушка бросает детей, а вампир — возлюбленных.
— Учту.
— И учитывай.
— Вампиры часто отказываются пить кровь?
Вейма вздрогнула.
— Нет. Не больше одного-двух в выводке. Три — максимум. И к переаттестации все исправляются.
— А если нет?
— Плохо будет, — проворчала вампирша. — Отказ от проклятья — дорогое удовольствие.
— Почему упорствуешь?
— Не хочу — и всё тут. Не нравится мне ни вкус, ни запах, ни вид. И хватит об этом!
— Если хочешь.
— Хочу. Давай про другое.
— Про что?
— Ты спрашивал про обычаи вампиров. У оборотней не так?
— Не так.
— А именно?
— Оборотнями рождаются, не становятся. Иногда — среди людей. Соблюдают все законы, клятвы и обязательства людей.
— И ты тоже?
— Да.
— А в чём состоит ваше проклятье?
— Состоит?
— Ведьмы берут обязательство делать гадости, — пояснила Вейма. — Маги — злые чары, вампиры — пить кровь. А у вас как?
— Охотиться. Хоть иногда — на людей. Выслеживать, настигать, наносить удар.
— И ты… ты тоже?..
— Тоже.
— А!
— Я — следователь Совета. Совмещаю проклятье с профессией. В основном.
— Повезло тебе, — позавидовала вампирша.
— Это не так легко.
— Всё равно. Хотела бы я так… быть психологом, применять свои способности и чтобы это ещё за проклятье считалось… а в Совете знают?
— Кому надо — знает.
— Как ты стал следователем?
— Семейное ремесло.
Вампирша переливчато засвистела.
— Совет несколько поколений держит на службе оборотней?!
— Тише! Нет.
— Нет? То есть у тебя в семье только ты — проклятый? Но разве… — Вампирша осеклась.
— Да, — подтвердил её мысли Вир. — Мой предок был излечен ведьмой.
— Теперь я понимаю, почему ты на Магду рассердился.
— Не поэтому.
— А почему?
— Она замела следы. Нехорошо.
— А что через одно-два поколения появится новый оборотень, тебя не волнует?
— Нет. Зря только ведьма клятву не взяла. Стае будет трудно забрать детёныша вовремя.
— Вовремя — это пока не обернулся?
— Да.
— А когда вы оборачиваетесь первый раз?
— В младенчестве.
— То есть тебя забрали ещё крошкой? Ты рос без семьи? — посочувствовала вампирша.
— Нет. Прадед дал клятву, её дали дед и отец. Меня воспитали дома. Стая только прислала учителя.
— Зачем учителя? — запуталась вампирша.
— Мало обернуться. Надо уметь быть волком. Знать лес, знать себя. Волки учат детей. Учим и мы.
— А мы не учим и всё равно летаем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
