— Если вы не договаривались, барон тебя не ждёт.
— Но у меня…
— Никто тебя ночью не пропустит. Тут всюду стража. Только шум поднимешь.
Вампирша скривилась. Этого она не учла.
— Извини. Ты прав. Тогда я пойду, утром вернусь.
— Не пойдёшь.
— Это ещё почему?
— Я запретил.
— Да по какому праву?!
— По праву следователя Совета. Я должен знать, какое важное дело привело тебя сюда среди ночи.
— Не твоё дело!
— Ты вторглась в мою комнату, — подчеркнул следователь Вир.
— Это ты меня сюда заманил!
— Предпочитала остаться под дождём?
— Уж как-нибудь сама бы сообразила!
— Сомневаюсь. Итак?
Вампирша прикинула, стоит ли заедаться сейчас, когда по округе и так ходят безумные слухи про неё и этого оборотня. Прорываться на свободу с боем в любом случае не имеет смысла. Остаётся только вопрос, будет ли Вир выбивать информацию силой. Не зверь же он какой, подумала девушка и нервно захихикала.
Оборотень скупо улыбнулся.
— Итак? — напомнил он.
— Ладно, — решилась Вейма. — Это насчёт того проклятого, который пытался тебя нанять.
— И ты молчала?!
— Хотела и молчала. Не нравится — могу и дальше молчать.
— Говори!
— Я узнала, кто он. Это чёрный маг, он вместе с Магдой из Башен уходил. А ему дал задание цех. А цех сотрудничает с инквизицией, чтобы помочь её усилению.
— Откуда у тебя сведения?
— От него. Он хотел Магду нанять.
— Где он?! — Вир вскочил, готовый сей же час преследовать чёрного мага.
— В Раноге…
— Вы его отпустили?!
— Удержишь его, как же! Он сам ушёл!
— Когда?!
— Да только что…
— Куда?
— Обратно, в Раног.
— Далеко в грозу не уйдёт, — соображал следователь. — Пойдёшь со мной?
— С ума сошёл? Он уже у себя дома! Это же маг, они могут мгновенно перемещаться!
— Допустим…
— Не допустим, а истинная правда! Я сама видела, как он исчез.
— Сама видела? Он тебя тоже видел?
— А как же?
— Ладно. — Оборотень отвёл девушку от двери к скамье, усадил и сел рядом. — Теперь по порядку. С самого начала.
Вейма решила сделать вид, что не замечает, как рука Вира по-хозяйски расположилась у неё на плече. Причём, не столько обнимая, сколько контролируя малейшее движение. Вампирша глубоко вздохнула и постаралась расслабиться. Ещё бы знать, насколько оборотню можно доверять, а насколько он притворяется… кем?
— И вы рассказали всё. Магу! Чёрному магу!
— Да, рассказали, — с вызовом подтвердила вампирша. — Почему бы и нет?
— Ты ему доверяешь? Магу?
— Лим в него заглянул.
Оборотень скептически хмыкнул.
— Не веришь?!
— Лиму — возможно, магу — нет.
— Магда тоже самое говорила про оборотней, — мстительно сообщила Вейма.
— Догадываюсь.
— И кому мы теперь должны верить?
— Мне.
— Почему ещё?
— Я служу Совету, волшебник — себе.
— Именно поэтому!
— Совет солидней чёрного мага.
— Солидней, но не честнее!
— К волшебникам честность неприменима!
— Но Лим его проверял!
— Кто знает, что ему завтра стукнет? Можешь поручиться?
— Но Магда…
— Твоя подруга верит старому товарищу.
— С ним она, по крайней мере, знакома. А кто ты такой? Кто ты нам?
— Я тот, кто я есть.
— Хм!
— Теперь дальше. У меня тоже новости.
— Какие? — оживилась вампирша.
— Об инквизиторе.
— Ты опять! — простонала Вейма, безуспешно пытаясь вывернуться из объятий собеседника. — Не знаю я ничего об инквизиторе!
— А магу что сказали?
Вейма заткнулась.
— Инквизитор со мной разговаривал. Сегодня. Думает, раскрыл нападение.
— И? — осторожно спросила вампирша.
— Винит своих.
— Своих?!
— Да. Говорил с ведьмой, решил: предвидеть его появление невозможно. Вас не подозревает — не стали бы злодеи выхаживать. Барона тоже. Разбойники исключаются. Зато с почтой пришло письмо от инквизиции.
— И ты его прочёл?
— Крам дал почитать.
— О чём?
— Инспектора поздравляли с чудесным выздоровлением. Но советовали скрыть. Или изобразить ухудшение. Подстроить всё так, чтобы обвинили ведьму. Или сразу барона. Второе лучше.
— Зачем?!
— Не догадываешься? Приближается Ассамблея!
— Ну и что?
Оборотень сострадательно посмотрел на девушку, и к ней вернулась способность соображать. Да, врагам надо обвинить барона до Ассамблеи.
— И что теперь?
— Крам убедился: нападение выгодно инквизиции. Никому больше. Они знали и дорогу. Могли быстро скрыться.
— Он это серьёзно?
— Да.
— Ну, так хорошо же? — осторожно предположила Вейма. Хмурая физиономия следователя выражала совершенно другие эмоции.
— Плохо. Он хочет написать Совету.
— Ну и?
— Сама подумай. Инквизитора лечила ведьма. Инквизитор влюбился в ведьму. Инквизитор говорит слова, которые она нашептала.
— Магда ничего ему не шептала!
— Я — верю. Инквизиция — нет. Совет не поверит.
— Хочешь сказать, все решат: Магда его приворожила и научила, что говорить?
— Да.
— И что теперь? — неоригинально спросила вампирша.
— Я отговорил его.
— Ты?
— Да. Сказал, пусть успокоит своих и выступит на уже Ассамблее. Так безопасней.
— Ты? Зачем ты это сделал?
— Я не разбрасываюсь словами.
— Ты говорил, что арестуешь меня и передашь инквизиции или светскому суду. И что я должна предать друзей. Тоже — не разбрасываешься?
— Тогда я не знал тебя.
— А теперь знаешь?
— Да.
За окном громыхнуло, а Вейма подумала, что столь непродолжительное знакомство — совершенно не повод её обнимать. И целовать — тоже. Но оборотень явно так не считал — если судить по его действиям.
— Я пойду.
— Нет.
— Это ещё почему?
— Я так хочу. Останься до утра, там с бароном поговорим.
— Я могу уйти и вернуться.
— Не можешь.
— Почему?
— Я не пущу.
— Да как ты смеешь?! — разозлилась вампирша.
— В такой дождь?
Он отстранил девушку, подошёл к окну и откинул щеколду. Ветер ударил в комнату, распахнув створки. Подоконник моментально вымок.
— Дождись утра здесь, — снова предложил оборотень.
— Разве ради дождя, — проворчала вампирша, подходя к окну и подставляя лицо струям воды и ветру.
— Барон за донжон не боится? — осведомился Вир, привлекая к себе Вейму. На этот раз девушка не только не протестовала, но и сама прижалась к нему. — В грозу опасно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
