– Спустился, Андрей, есть такой грех. Кое-какие дела на земле имеются. С тобой, например, поговорить кое о чем.
– Опять? – Сталкер помотал головой. – Забудьте!
– Не спеши. – Генерал хлопнул его по плечу. – Сейчас выпьем, расслабимся, тогда и поговорим. Тебе ведь все равно контракты нужны. Вот и выслушаешь первое коммерческое предложение. Поступят другие, повыгоднее, не держу.
– Можно было не усложнять, без выпивки обойтись, – пробурчал Андрей. – С подчиненными разве можно?
– С подчиненными пить не рекомендуется, но какие могут быть рекомендации в Зоне? – Остапенко подбросил на ладони ключи. – Поехали, сам поведу. У тебя, Лунев, был когда-нибудь шофер в звании генерала?
– У меня вообще шоферов не было. – Андрей протиснулся мимо Остапенко в дверь. – Только водители.
– И у меня. – Следом протиснулся Бибик.
– Бражников, хоть ты промолчи. – Генерал поморщился и махнул майору. – Шевелись. В «Соме» скоро мест не останется.
– Можно в «Якорь» или в «Зону-Х», – предложил Бражников.
– Притоны, – отрезал генерал и неожиданно подмигнул. – Только в «Сом». Там такая Вера!..
…В зоринском баре «Сом» всегда было людно. Бар работал круглосуточно, и круглые сутки в нем обязательно кто-нибудь сидел. Поэтому две улыбчивые официантки вечно порхали между столиками, а бармен без устали тер стаканы. Обычно троица справлялась, но иногда, как, например, сейчас, в связи с внеочередным наплывом посетителей, жаждущих не столько пива, сколько обмена новостями, на помощь персоналу приходила еще и Вера. Та самая, «мечта поэта» и любого другого мужчины, застрявшего в Зоне более чем на год.
Хотя, не любого. Андрей пропадал тут больше пятилетки, но ему до сих пор было трудно понять причину популярности этой дамы у завсегдатаев.
Сегодня он и не пытался ничего понимать. Просто сидел, пил, ел и наслаждался относительным покоем. Пару раз инстинкты срабатывали на посредников, а однажды на замаскированного под военного проводника разведчика синих, но никто из троих представителей синдиката Андрея не узнал, а потому Лунев просто плюнул и забыл. В запасе было еще часов шесть спокойной жизни с «чужим лицом», и тратить их на всякие глупые страхи было бы неразумно. Будет день, будет пища, как говорится. Вернется нормальное обличье, вернутся и проблемы, а вместе с ними и осторожность. А пока… Когда еще удастся выбраться в бар? Значит, надо отдохнуть на всю катушку! Чтобы запомнилось надолго.
И все же полностью расслабиться у Андрея не получалось. Но его беспокойство имело другую подоплеку. В какой-то момент, устав строить догадки, Андрей решился и сел поближе к генералу. Остапенко сразу понял, что сталкер не отвяжется, пока не получит все ответы, и кивнул.
– Спрашивай. Что тебя гложет?
– Всего один момент непонятен. – Во всеобщем гаме приходилось говорить почти по слогам. – Татьяна вообще… человек? Почему она такая странная? Или дело в химической накачке? Вы так подстраховались против телепатического воздействия, чтобы враг не смог прочитать ее мысли и понять, что она шпионка? Подготовили дамочку к внедрению в тыл врага, но в процессе чуток переборщили? Да так, что она лишилась половины чувств и эмоций? Это пройдет или это навсегда?
Выслушав «пакет» вопросов, Остапенко пристально посмотрел на Лунева и покачал головой.
– Зачем спрашивать, если сам все знаешь лучше меня?
– Это мои предположения. Мне нужно, чтобы все это произнесли вы. Я оказался прав?
– И что, если так?
– Плюну вам в морду за такое свинство.
– Ну, плюнь. – Остапенко скривился. – Думаешь, кому-то легче станет?
– Думаю, нет.
– И зачем тогда пинать курицу, несущую золотые яйца? Я тебе мало плачу, что ты такой на меня обиженный?
– Я не за себя обиду держу. Мне за вас же и обидно. И за ваших подчиненных. Хорошее дело вроде бы делаете, а методы выбираете… мягко говоря, на грани фола. А грубо говоря – скотские!
– Эх, Андрюша, ты ходок со стажем, но ты крепко зациклился на этом аномальном пятаке и не видишь ничего вокруг. – Остапенко налил себе и сталкеру, выпил и поморщился. – А вокруг, скажу тебе по секрету, совсем другая жизнь! Ты и представить себе не можешь, какое гигантское озеро дерьма плещется вокруг Зоны и Приграничья. Мы с тобой все боимся, что Зона расширится, суетимся, злодеев ловим. Но ведь это все чистый театр! В жизни Зона давно расширилась. Вот тут расширилась. – Остапенко постучал пальцем по виску. – В головах она. У миллионов в головах. И все эти миллионы думают, как бы урвать с нее хоть клок шерсти. На все готовы ради этого. И ты еще осуждаешь меня за жесткие методы? Нельзя иначе.
– С чужими иначе нельзя! – Лунев кивнул. – Своих-то зачем мучить?
– Не мучить, Андрей, не мучить! Закалять! Кто прошел мою школу, нигде не пропадет. Ты тоже закаленным станешь… если выживешь.
– Вашими молитвами выживу.
– Возможно. Нырнешь еще пару раз в дерьмовое озеро, там посмотрим. А насчет Татьяны ты почти угадал. Никакой мистики или фантастики. Она не робот и не монстр в человеческом облике. Мы действительно обработали ее перед внедрением. А как иначе, когда кругом телепаты и прочие таланты? Вспомни Казакевича и его друзей. Так что ничего мы не переборщили. Намеренно до такого состояния ее довели. Но это пройдет. Через полгодика.
– Повесят вас, генерал, за такие фокусы. Точно повесят. На вытяжной трубе над саркофагом, чтобы другим неповадно было.
– Не повесят. – Остапенко усмехнулся. – У меня банк, я сдаю. Что ты решил?
– Я готов нырнуть при условии, что там, в дерьмовой пучине, непременно встречусь с Татьяной. Желательно «оттаявшей».
– Зацепила? – Генерал снова улыбнулся. – Хорошо, встретишься. Теперь о деле. Следующий цикл мы будем просто наблюдать, что изменилось или не изменилось, а после решим, куда тебя направить. Предварительно будь готов к худшему.
– Зашлете в штаб МИС писарем?
– Не настолько, мы же не звери. Есть у меня подозрение, что «черные ангелы» финансировались вовсе не с Большой земли. Помнишь полковника Дорогина? Когда пришел в себя, он поведал, что Казакевич упоминал о целой сети подпольных лабораторий. Думаю, этой сетью руководил не Казакевич, равно, как группировкой «Черный ангел» командовали вовсе не «Ангел» Альфа или Бета. Но этот загадочный кукловод не миллионер из-за пределов Зоны. Кроме общего подхода к делу в обеих историях есть немало такого, о чем люди с Большой земли не знают и знать не хотят. Это неспроста.
– Обе авантюры задумал и спланировал один человек, и это кто-то из обитателей Зоны, я правильно понял?
– Человек или инициативная группа, пока неясно. С полной уверенностью могу лишь повторить: у авантюр единый почерк, и придуманы они непосредственно в Зоне.
– И чего добиваются эти авантюристы?
– Не знаю. Может быть, хотят взять Зону под контроль, а может, просто заработать, быстро и много. Собственно, чтобы это понять, мне и нужен ты, Лунев. Полковник Бибик говорит, у тебя мозги не на месте, но я считаю, что даже если они сдвинуты, то именно в ту сторону, в которую нужно. И ровно настолько, насколько требуется для успешной работы в Зоне. Улавливаешь?
– Мудрено говорите, но улавливаю. Хоть какие-то зацепки имеются? Кроме подхода к делу.
– Никаких, – Остапенко развел руками. – Будь они в наличии, я бы сам тему раскрутил, без тебя. Голая теория и логика – все, что имеем.
Андрей вспомнил свои измышления насчет отсутствия в природе логики и усмехнулся. На первый взгляд задача казалась невыполнимой, но это лишь распаляло интерес.
– Ну, что ж, начнем поиски господина кукловода с чистого листа.
– Начнем, Андрей, только чуть позже. Пусть хотя бы Мертвый полдень закончится. – Генерал вновь наполнил и поднял рюмку. – Давай, за здоровье.
– За Зону, – сказал Лунев. – И за тех, кто с ней навсегда!
