Воры, кому, как не нам, сторожить закон справедливых людей.
Смотрящий России Варяг. Бог нам в помощь».
Владислав аккуратно сложил маляву и передал в руки Мулле.
— Пусть попадет на все воровские зоны. А оттуда гонцы пускай разнесут по всей России. Негоже, если народ решил, будто смотрящий сгинул невесть куда.
— Будет сделано, Варяг. У меня есть надежный канал. Можешь не сомневаться. — Мулла поднялся и, не прощаясь, покинул барак.
Глава 51 Интуиция барина
Подполковник Беспалый обладал отменной интуицией. Он за версту чуял упрямого смутьяна или послушного холуя и за неделю мог угадать готовящуюся бузу на зоне или внезапный приезд министерской комиссии. Именно потому он неизменно брал любую ситуацию под свой жесткий контроль.
Вот и теперь, когда в колонии вроде бы все шло своим чередом, как по накатанному, Александр Тимофеевич вдруг забеспокоился.
И, как показали события, забеспокоился не зря. В течение нескольких майских недель один за другим по-тихому ушли из жизни четырнадцать человек — неслыханный для образцово-показательной зоны случай. В сводках, представленных подполковнику Беспалому, значилось:
«7 мая в 14.00 в столовой обнаружен труп заключенного номер 798/к Артамонова Ивана Свиридовича — кличка Артамон, 38 лет. Никаких следов насилия или отравления. Заключение врача — инфаркт (сердечная недостаточность)».
«8 мая в 19.30 в бараке на нарах обнаружен труп заключенного номер 412/к Силкина Григория Петровича — кличка Левак, 34 года. Никаких следов насилия или отравления. Заключение врача — инфаркт (сердечная недостаточность)».
И так далее… по списку… Лишь в двух случаях у умерших были обнаружены ножевые ранения, полученные ими в драке: участники драки не установлены. И еще трое из четырнадцати покончили жизнь самоубийством.
Беспалый, выпив стакан водки, сидел у себя в кабинете, не показываясь на глаза подчиненным и крепко задумавшись над сложившейся ситуацией. Беспалому было страшно… Впервые в жизни Александр Тимофеевич ощущал такую пустоту, такую беспомощность и отчаяние, от которых отнимались руки и ноги, мысли путались.
Впрочем, подполковник Беспалый всю жизнь был верным материалистом и ни в какие потусторонние силы не верил, зная, что всему происходящему на земле может быть и есть вполне разумное логическое объяснение. Надо его только отыскать. Он вызвал к себе Щеголя и дал ему команду в сорок восемь часов доложить, что происходит. Но Щеголь — этот наглый, вечно самоуверенный тип — и сам что-то спал с лица. За последние две недели он лишился своего «ближнего круга» — самых верных подпаханников. И теперь ему было столь же невесело.
И Беспалый решил копнуть там, где ему чуялся корень всех бед, — в бараке, куда месяц назад перевел Варяга.
* * *
С середины мая Владислав стал готовиться к предстоящему побегу. По совету Муллы он раз пять уже ходил на псарню прикармливать собак. Звери оказались и впрямь чудовищные — встретиться с такими беглому зэку в лесу было смерти подобно. Но Варягу уже со второго визита удалось если не приручить, то приучить псов к своему запаху. «Ничего, — думал он, — привыкнут кобели, авось не порвут в лесу».
Накануне намеченного для ухода дня — 28 мая — Варяг впервые за последние месяцы встал очень рано, задолго до подъема, и пошел умываться. За ним как тень шмыгнул в умывальню Сенька-Чмырь, сделав вид, что вышел поссать. Но Варяг твердо знал, что Сенька — пацан Щеголя и что ему просто приказано не спускать с Варяга глаз, куда бы тот ни пошел. Варяг не спеша умывался, поглядывая в зеркало. За его спиной маячила костлявая фигура.
— Что-то, парень, ты раненько поднялся, — тихо, врастяжку, произнес Варяг. — Понос у тебя, что ли?
Сенька обомлел: он никак не ожидал, что «больной» выдаст такую реакцию. Он буркнул что-то под нос и вышел. Но Владислав знал, что Сенька встал за дверью и ждет.
Смотрящий мысленно проговаривал план ухода: после обеда незаметно юркнуть за клуб, там дойти до кучи всякой рухляди, оставшейся с осени после ремонта здания, отпереть ключом железную дверь, что прикрывала вход в котельную, спуститься в котельную, нащупать в темном коридорчике деревянную дверку с проржавевшим замком, легонько толкнуть ее — и попасть прямо в «метрополитен». А там самое тяжелое: километр ползком в кромешной тьме, в мерзлоте, без всякой гарантии, что на выходе в ельнике не поджидает его взвод молоденьких сытых солдатиков с «АКМами» наперевес…
Мулла предупреждал, что лаз хоть и узкий, но крепкий мужик пролезет там без труда. Итак, километр — тысяча метров, а это значит, что ползти ему там не меньше часа в самом лучшем случае. Да как бы не задохнуться… Вдруг на том конце выход завалило? Мало ли что могло случиться после последнего контрольного обследования «метро», которое провели по приказу Муллы. Варяг закрыл кран и вышел в коридор. Сенька дремал, прислонившись к стенке. Увидев Варяга, от неожиданности крякнул и бросился опрометью по коридору в спальный отсек.
«Итак, сегодня после обеда. Неужели это произойдет и я выберусь отсюда? Ну тогда гадом буду, а свечку поставлю Николаю-угоднику! Или какому-нибудь воровскому богу…»
Смотрящий вошел в душное помещение и приблизился к своей койке. Сел и сосредоточился. Потом незаметно для постороннего глаза в наволочке он нащупал небольшой ключ от подвальной двери, который ему позавчера сунул человек Муллы. Этот ключ теперь был самым большим его богатством.
Вдруг до его чуткого слуха донесся шум с улицы. Голоса. Потом стукнула входная дверь барака. В коридоре послышался топот сапог.
На пороге появился подполковник Беспалый собственной персоной. За ним толпились человек пять-шесть охранников с автоматами.
— Подъем! — рявкнул Беспалый на весь барак. — Поднимайся, соколики!
— Что-то рано сегодня, гражданин начальник! — недовольно протянул из угла дядя Петя. — До подъема еще минут сорок! Дай поспать!
— Отставить разговорчики! — По тону Беспалого было ясно, что начальник зоны на взводе. — Всем встать у коек!
Он быстрым шагом протопал к Варягу.
— Встать!
Владислав продолжал сидеть, только прикрыл веки и постарался придать взгляду бессмысленное выражение.
— Начальник, я только поссать сходил, а ты уже кричишь, — с дурацкой улыбочкой протянул он.
Подполковник Беспалый кивнул головой охранникам, и те подскочили к Варягу, взяв его с двух сторон в коробочку.
— Ты мне тут дуру не корчи! — прошипел Беспалый в лицо Владиславу. — Встать, сука, по стойке «смирно»!
Варяг как бы машинально сунул руку под подушку, мгновенно нащупал под тонкой тканью железный прутик ключа и, сжав его в ладони, не спеша поднялся с койки.
— Обыскать всех! Все вверх дном перевернуть! — свирепо гаркнул Беспалый и добавил: — А особенно внимательно осмотреть личные вещи этого голубя!
Варяг спокойно встретил ненавидящий взгляд Беспалого.
«Похоже, — подумал он невесело, — что график пуска „метрополитена“ будет сорван. Только бы они не нашли ключ. Найдут ключ — все пропало. Toгда уж точно конец!»
Беспалый вплотную подошел к Владиславу и, глядя на него в упор, произнес:
— Стоять, сука! По стойке «смирно» стоять! Ты из себя мудака не корчи! Цирк тут, понимаешь, устроил! — Беспалый перешел на крик. — Ты что о себе возомнил, блядь? — И, развернувшись к охранникам, скомандовал: — Все вещи у этого ублюдка перевернуть! Пока не найдете — отсюда не выходить!
Варяг невозмутимо продолжал сидеть.
— Что ищешь, начальник? — спросил он насмешливо. — Скажи, может, я помогу найти.
Беспалый не удостоил его ответом. Трое охранников подошли к койке Варяга и несмело стали ворошить постельное белье, заглядывать под койку. Варяг встал и незаметным движением сунул ключ в штаны. Железный прутик проскользил вдоль ноги и беззвучно упал в тапок. Варяг накрыл ключ стопой, а потом, как бы поправляя тапок, подпихнул ключ под стельку. Минуты через три-четыре охранники с напряженными лицами вытянулись у койки.
— Нет ничего, товарищ подполковник, — виновато доложил старший наряда сержант Тялин.
Беспалый раскрыл рот, желая что-то сказать, потом, видимо, передумал и злобно бросил:
— Лады. Тогда поступим так. Ты, сержант, останешься в бараке — с этого субчика глаз не спускай!
Он хотел еще что-то добавить, но осекся и, круто развернувшись на каблуках, быстрым шагом вышел из барака. К обеду по колонии пронесся слух, что подполковник Беспалый совсем слетел с катушек и настроился учинить на зоне большой шмон. Никто, впрочем, не мог понять, что именно он намеревается искать.
Глава 52 Большой шмон
Большой шмон начался сразу после вечерней поверки, когда заключенные, не пожалев о прошедших сутках, принялись готовиться к следующему дню: зэки, богатые на чай, — чифирили, любители кайфа — тайком глотали по углам «дурь», а прочие вели бесконечный душещипательный треп и в беседах торопили возможную амнистию.
