Мы заманим их в здание, а затем уничтожим. Я чувствую прилив восторга, когда мы идем по улицам.
Мы сделаем это. Мы победим. У Азара нет ни единого шанса.
— Это работает? — шепчет Эми, прижимаясь к моей спине, пока Зор бредет по городу. Вверху Дах и Кэйл несутся сквозь облака, их пары у них на спинах. Они создают помехи на случай, если другой дракон решит прилететь и проверить оставляемый нами след.
— О да, — говорю я и практически хихикаю от радости.
Иди и возьми это, сукин ты сын.
Эми
На улице жарко и липко. Солнце поджаривает меня заживо после нескольких месяцев прятания в здании, и я почти уверена, что моя кожа головы горит от лучей, которые безжалостно падают сверху. Жарко, в воздухе пахнет гарью, и вдоль всей дороги, по которой мы едем, разбитые машины. Я цепляюсь за Эмму, и седло неприятно сдавливает мне зад, а моя больная нога ноет так, словно я простояла на ней несколько часов.
Я еще никогда не чувствовала себя такой… живой… в вечности.
Дует свежий ветерок. Вдалеке щебечут птицы. Воздух полон всевозможных свежих запахов — как хороших, так и не очень. Здесь нет духов. В моей маленькой комнатке, похожей на «горячую коробку», меня не душит застойная жара. Солнечный свет необычайно ярок, и мне это нравится.
Я хочу остаться снаружи навсегда и быть свободной, но я знаю, что не могу. Даже сейчас при мысли о возвращении в свою комнату, запертой, скучающей и, о боже, такой чертовски одинокой, мне хочется кричать.
Я вытаскиваю из кармана комок ткани и крепко сжимаю его в руке. Это мои трусики. Никто не видел, как я снимала их, когда переодевалась. Я намеренно сняла с себя одежду под рубашкой и юбкой, потому что не хотела, чтобы Эмма видела, чем я занимаюсь. Я имею в виду, да, я стеснялась при мысли о том, чтобы раздеться перед ней и ее драконом, но у меня был скрытый мотив. Мои трусики теперь крепко зажаты в руке, и я жду подходящего момента, чтобы сбросить их. У меня перехватывает дыхание, и я чувствую, как мое сердце колотится одновременно от возбуждения и ужаса.
Хочу ли я это сделать? Могу ли я? Знаю ли я, во что ввязываюсь, если поступаю подобным образом?
Я закрываю глаза, и прохладный ветерок треплет мои волосы на потном лице. Он пахнет травой и далеким пеплом, но в то же время пахнет свежестью. Чистый.
Это решает за меня. Я хочу этого.
Тяжело сглатывая, я жду, пока мы не проедем мимо высоких зарослей тростника, которые перерастают древний бордюр и выливаются на дорогу. Мы ковыляем мимо, дракон движется медленно и виляет хвостом взад-вперед. В последний момент я швыряю свои трусики в траву.
Я задерживаю дыхание, ожидая, что Зор выкрикнет предупреждение. Жду, когда Эмма спросит меня, какого хрена я делаю. Но никто ничего не говорит. Никто этого не заметил. Вместо этого Эмма тихо посмеивается и что-то бормочет себе под нос, поглаживая чешуйчатую шею своего дракона. Я чувствую урчание глубоко в брюхе дракона, похожее на смех. Они не обращают на меня никакого внимания.
Я закрываю глаза и загадываю маленькое желание.
Пожалуйста, найди меня. Кто-нибудь. Кто угодно. Я не могу продолжать жить в тюрьме. Найди меня… и люби меня.
Глава 37
Эмма
Проходит час за часом тишины.
Мы ждем, готовые встретить Азара и его людей в здании с баннером, развевающимся на ветру. Эми вернулась домой, надежно укрытая и надушенная в своем убежище, Клаудия нависает над ней и следит за тем, чтобы она была защищена. Я знаю, Клаудия сердита на меня за то, что я использовала ее сестру в качестве приманки, но она знает, что это правильный поступок.
План должен был сработать идеально, но по мере того, как проходит ночь и приближается рассвет, а по городу даже не проносится мотоцикл, я вынуждена признать, что Азар не попался на нашу удочку.
Он не придет за «Фелицией». Никто не придет. Он не посылает своих людей ловить молодую, свежую самку для приманки для дракона. Либо он нас раскусил, либо она ему не нужна. В любом случае, он не придет.
Я в отчаянии сжимаю кулаки в своем укрытии на третьем этаже здания. У меня на боку пистолет и три «Молотова». Зор ждет в человеческом обличье рядом со мной, готовый в любой момент перейти в боевую форму. Несколькими этажами выше Кэйл и Дах ждут, пара Даха поблизости и вооружена до зубов.
И все впустую.
«Уже рассвело. Клаудия и Саша собираются отдохнуть несколько часов. Тебе тоже следует это сделать», — Зор говорит.
— Я в порядке, — говорю я ему, поднимая бинокль и снова осматривая улицы внизу.
«Боже мой, если он придет, я почувствую его запах. — Зор убирает волосы с моей щеки своими когтями нежным, любящим жестом. — Ты можешь отдохнуть. Я разбужу тебя».
— Я в порядке, — упрямо говорю я ему. — Я не хочу засыпать. Я знаю, что в тот момент, когда я лягу спать, он выставит свою задницу напоказ, и я хочу быть готовой всадить пулю ему между глаз.
«Хорошо. — Он проводит когтем по моему подбородку. — Но если ты устанешь, тебе следует отдохнуть».
Я не устану. Я знаю, что не устану. Я слишком взвинчена. Слишком озабочена тем, чтобы поскорее покончить с этим. Я хочу двигаться дальше. Я хочу, чтобы наша жизнь двигалась вперед, а мы не можем, пока Азар прячется в тени. Но я киваю ему, и мы снова устраиваемся поудобнее, чтобы подождать еще немного.
Я немного подремываю в течение дня. С этим ничего не поделаешь. День невероятно жаркий, и душная жара действует мне на нервы. Я мечусь взад-вперед между измученным сном и бодрствованием. Здесь тихо, единственный звук — это шум самого ветра.
Здесь нет мотоциклов. Никаких драконов, кроме того, что был рядом со мной. Нет, ничего.
Я ем свою еду, ничего не ощущая на вкус. Я пью, чтобы не напиться, и сжимаю пистолет, надеясь вопреки всему, что он покажет свое лицо. Я знаю, это произойдет в самый последний момент, когда я этого ожидаю. Вот почему я не могу покинуть свой пост. Вот почему я должна оставаться бдительной и готовой.
Моя работа — довести это дело до конца.
***
Сумерки. Бл*ть.
***
Я просыпаюсь на рассвете только для того, чтобы осознать две вещи.
Я проспала почти десять часов.
А Азар все еще не приехал.
Он не придет. Он не попадется в нашу ловушку. Черт возьми. Я сжимаю кулаки, даже когда протираю глаза, прогоняя сон. «Все еще ничего?» — спрашиваю я Зора.
«Ничего. — Его глаза мерцают золотом с намеком на черноту по краям. Он смотрит на пустые улицы, явно расстроенный. — Ни звука, ни запаха. Там ничего нет. Никто даже близко не подошел. Остальные пока ожидают. Кэйл и Дах скоро уйдут. Паре Даха нужен отдых, а Кэйл беспокоится за свою. Мы перегруппируемся и разработаем новый план после того, как все выспятся».
Я должна согласиться с этим. Согласиться с тем, что они предложили. Это правильно и разумно. Мы пришли сюда за помощью, и они оказывают нам ее. Это просто… теперь мы потратили впустую два дня, проявляя благоразумие. Сколько еще драконов погибнет, пока мы будем «благоразумно» ждать? Что я буду делать, если Азар снова поймает моего Зора, пока мы будем «терпеливы»?
К черту это.
«Я согласен, — говорит Зор, подхватывая мои мысли. Он кладет руку мне на затылок и сжимает ее, его прикосновение теплое. — Сделаем это по-своему?»
Меня переполняет прилив благодарности и любви к этому парню. Он понимает, что я чувствую. Он понимает. Мне не нужно объясняться с моим драконом — он знает. Я киваю. «Ага. Мы идем за ним. Ты и я. Мы сделаем это так, как это должно быть сделано».
