– Может, и много. У вас ведь есть определенные навыки такого рода работы, не так ли?
– Так. Вы расскажете мне, что я должен выяснить в русском доме?
– Нет. Конечную цель вы все равно не поймете. И я тоже. Речь идет об этой чертовой электронике. Но я объясню вам, на что вы должны обращать внимание в первую очередь.
– Хорошо.
– Прежде всего на радиоприемники и телевизоры.
– Приемники и телевизоры?
– Да, я именно так и сказал.
– Но зачем?
– Откуда я знаю? Еще на пробочные коробки. Знаете, с такими кнопочками. При излишней нагрузке цепь размыкается и кнопочки выскакивают наружу. Обычно их устанавливают в ванных и на кухнях. Вы должны посмотреть, не стоят ли они у них еще и в комнатах.
– Понятно.
– Вы должны обследовать декоративные металлические накладки на дверях и окнах.
– Может, вам лучше направить туда какого-нибудь инженера-строителя?
– Бросьте свои шутки. Нам важно узнать, из какого металла сделаны эти накладки. Вам придется незаметно соскрести его частицы. У вас есть маленький ножичек, который не привлек бы к себе внимания при осмотре?
– Нет.
Эванс бросил Абрамсу через стол миниатюрный перочинный ножик. Затем, порывшись в карманах, извлек оттуда помятую сигарету и закурил.
– Еще вам предстоит подобраться как можно ближе к их антеннам. В большинстве своем они находятся у них на крыше, но одна из самых больших и, с нашей точки зрения, интересных установлена на лужайке с северной стороны дома. У основания этой антенны должны быть расположены предохранители. Если только они не зарыли их в землю.
– Я всегда могу раскопать их. У вас случайно нет миниатюрной лопатки?
– Вы все шутите, а я серьезно.
– Хорошо. Как выглядят эти штуки?
Эванс достал из внутреннего кармана пиджака небольшой листок и посмотрел на неумелый чертеж какого-то предмета.
– Точно такие чертежи я производил на свет в школе на уроках черчения.
– Ничего удивительного. Этот рисунок выполнен семнадцатилетним парнем под гипнозом.
Абрамс удивленно посмотрел на Эванса.
– Ну уж если быть абсолютно точным, то и под воздействием некоторых психотропных препаратов, – добавил тот.
Тони промолчал. Эванс продолжал как ни в чем не бывало:
– Один местный парнишка развлекался тем, что шлялся по русской территории. Однажды он спрятался от русских как раз возле этой антенны. Большего вам знать не следует. Так вот, нам нужно подтверждение того, что видел этот паренек.
– Зачем?
– Понятия не имею. Но знаете что?
– Что?
– Это не ваше дело.
– Согласен.
– И не мое дело, Смит. Так что следите, слушайте и запоминайте.
Абрамс закурил и откинулся на спинку стула. Тони слушал Эванса и начинал понимать, что его задание связано с немалым риском. Господа Стайлер и Эдвардс поступили мудро, освободив себя от труда присутствовать на этой беседе с Эвансом, но справедливости ради следует сказать, что, согласившись прикрыть Тони перед русскими, они тоже взвалили на свои плечи приличную долю риска.
Эванс умолк и внимательно посмотрел на Тони.
– Знаете, Смит, эта русская усадьба подвергается такому плотному электронному наблюдению, такой тщательной аэрофотосъемке, каким не подвергается, наверное, никакой другой объект на территории Соединенных Штатов, включая занимаемые русскими здания на Манхэттене и в Бронксе, а также их дипломатические и торговые миссии в Вашингтоне и Сан-Франциско. Но знаете что?
– Что?
– Ни одному нашему профессионалу еще не удавалось проникнуть в их особняк в Глен-Коуве.
– Послушайте, Эванс. Во-первых, я не профессионал, а во-вторых, я еще туда не попал.
– Попадете. И уж конечно, вы профессионал по сравнению с садовником, которого мы пытались туда запустить, с этим мальчишкой или, например, с бакалейщиком…
– С бакалейщиком?
– Ну да.
– Как его зовут?
– Зачем это вам, Смит? А вас как зовут?
– Его зовут Карл Рот?
– Может быть. Даже очень. Но забудьте об этом.
Абрамс кивнул. Эванс продолжал:
– Есть более тридцати различных способов обнаружить у посетителей всякие нежелательные предметы. Вам нужно идти к русским чистым. Как у вас с этим?
– У меня есть маленький «смит-вессон» 38-го калибра.
– Лучше оставить его здесь.
– Понятно.
– Вам нужен яд?
– Нет уж, увольте.
– Хорошо. Но я должен был спросить.
– Спасибо.
– Вы используете чужую фамилию?
– Нет.
– Хорошо. Если они сняли с вашей анкеты отпечатки пальцев, то данные уже в компьютере, и если они возьмут ваши пальчики за время вашего пребывания там, раскрыть вас не составит для них труда. – Эванс пристально посмотрел на Тони. – Так вы не используете чужую фамилию?
– Я же сказал – нет.
– Отлично. А то у меня иногда бывают такие клиенты, которых никак не удается убедить отказаться от всяких глупых легенд, к тому же они навешивают на себя столько всякой электроники, что хоть открывай магазин радиотоваров. Я считаю, что к русским надо идти чистым и под своим именем.
– Я так и собирался.
– И знаете, я не о вас лично беспокоюсь.
– Я понимаю.
– Просто я не люблю терять людей. Это плохо для дела.
– Еще бы, – отозвался Абрамс.
Эванс поставил свой кейс на стол и открыл его так, что Тони стало видно содержимое.
– Вы знаете, что это такое?
– Нет.
– Это ЭИТ.
– ЭИТ?
– Электронный индикатор трепа. – Эванс улыбнулся. – Некоторые еще называют его «электронный анализатор голоса».
– Я что-то слышал об этом.
– Вот и хорошо. Русские пользуются им, принимая посетителей. Мы знаем, что они предпочитают американские модели. Точно такие, как эта. – Эванс потянулся и включил прибор. – Анализатор работает в бесконтактном режиме. Они просто смотрят на показания прибора, когда вы говорите. Он может быть вот так же спрятан в кейсе.
– И показывать им, что я говорю неправду?
– Именно. Смотрите, сейчас я устанавливаю шкалу на нулевой уровень. Это мой нормальный голос. Когда я начну врать, аппарат среагирует на микроколебания моего голоса, возникающие самопроизвольно в связи с психологическим напряжением. Если цифры на дисплее зашкалят за отметку «пятьдесят», это будет означать, что я говорю неправду. Теперь посмотрите на экран. – И Эванс произнес своим обычным ровным голосом: – Смит, я думаю, у вас есть шансы справиться с этим заданием.
Абрамс посмотрел на индикатор, где высветилось число «106».
– Ложь, – сказал Тони.
– Совершенно верно, – спокойно подтвердил Эванс. – Теперь давайте вы. Скажите какую-нибудь нейтральную фразу, чтобы я вывел аппарат на нулевой уровень.
Абрамс отхлебнул виски.
– Ладно, шеф, сдаюсь. Как же мне обмануть эту штуковину?
Эванс крутанул атташе-кейс на столе, повернув экран в свою сторону, покрутил рукоятки приборов и сказал:
– Самый лучший способ – это побольше молчать. И то, что вы делаете сейчас, тоже не повредит.
– А что я сейчас делаю?
– Пьете виски. – Эванс опять порылся у себя в карманах и достал небольшую бутылочку. – Это микстура от кашля. Она на спиртовой основе. Кроме того, в состав входит небольшое количество анестезирующего вещества. Оно воздействует на голосовые связки и делает их менее зависимыми от команд мозга. А это – аэрозоль, якобы от бронхиальной астмы. – Он подтолкнул к Абрамсу маленький баллончик. – Только не пользуйтесь им слишком часто, а то ваш голос станет напоминать скрип несмазанных петель. Применяйте его только в том случае, если они начнут задавать вам слишком острые вопросы.
Абрамс кивнул.
Эванс откинулся на стуле, закинул ногу на ногу и сложил руки на животе.
– Итак, я русский. Я уже успел повозиться с бумагами в своем атташе-кейсе, а на самом деле я настроил аппарат на ваш нормальный голос, обсуждаю с вами погоду и ваш костюм. Теперь я собираюсь задать вам несколько важных вопросов.
– И что же мне делать?
– Приготовьтесь отвечать медленно, с расстановкой, покашливайте, глотните немного микстуры от кашля, пшикните себе в рот аэрозолью.
– Но ведь через некоторое время мои уловки могут быть раскрыты.
– Ничего, и вы к ним привыкнете, и они тоже.
– И вы думаете, они не поймут истинного предназначения всех этих лекарств?
– Поймут, если вы будете переигрывать. Но это лучше, чем если они с самого начала будут знать, когда вы говорите правду, а когда – нет. Ну, готовы?
– Да.
Эванс заговорил с русским акцентом:
– Итак, мистер Смит, вы хотели бы осмотреть здание?
Абрамс кивнул. Эванс улыбнулся.
– Не стройте из себя идиота. Отвечайте на вопрос.
– Да, хотел бы, – проговорил Тони.
