— Ты думаешь, это разумно?
— Возможно, нет. Но я полагаю, что встретиться с ней нужно обязательно. Я хочу убедиться, что это действительно та самая блондинка… У меня здесь гондола. Аллегра живет неподалеку от палаццо Антонелли, так что мы сможем передать записку твоей матери, если захочешь.
— Да, конечно. Я написала ей.
По пути они оставили записку для Кэтрин и повернули к дворцу Аллегры. Когда Эван попросил Бьянку назваться девичьей фамилией, она поняла, почему он взял ее с собой. Немногие в Венеции осмелились бы не принять дочь Франческо Антонелли — во всяком случае, Аллегра была не из их числа.
Белокурая красавица в розовом шелковом платье грациозно спускалась по лестнице навстречу гостям, и казалось, она плывет по воздуху. Бьянка взглянула на Эвана, но его лицо было непроницаемым. Он пристально разглядывал молодую женщину, но это ее, похоже, нисколько не смущало — было очевидно, что Аллегра Нетти привыкла к вниманию мужчин. Хозяйка провела Бьянку с Эваном в гостиную, и им подали печенье.
Призывно улыбаясь гостю, Аллегра поинтересовалась его впечатлениями от Венеции. Эван же убедился, что Кэтрин верно описала эту женщину. Ее волосы были мягкими и золотистыми, как у Бьянки, а изумрудная зелень глаз завораживала. Но красота Аллегры казалась искусственной, как и ее тошнотворно-сладостный голосок, — Эван сразу же почувствовал неприязнь к ней. Вскоре ему наскучил разговор с хозяйкой, и он повернулся к Бьянке:
— Спроси ее как бы между прочим, не встречалась ли она с Чарльзом Греем? Я просто хочу увидеть ее реакцию.
Едва Бьянка произнесла имя Чарльза, как маска спала с лица красавицы и Эван увидел страдающую, убитую горем женщину. Ошеломленный этим превращением, он в растерянности пробормотал:
— Она определенно помнит его, так что попробуй выяснить, каковы были их отношения.
Бьянка удивилась жестокости Эвана — ведь было совершенно ясно: разговор о Чарльзе причиняет Аллегре нестерпимую боль. Легонько коснувшись колена Аллегры, словно успокаивая ее, Бьянка сказала:
— Мы похожи, словно сестры, не правда ли? Я искренне сочувствую вашему горю. Я читала дневник Чарльза, и каждая строчка в нем свидетельствует о любви к вам. Мы просто хотим знать, что произошло…
Заливаясь слезами, Аллегра с усилием проговорила:
— Я боготворила его, но у нас было так мало времени… Мы уже все решили и должны были покинуть Венецию, но вдруг… — Не в силах продолжать, она закрыла лицо ладонями.
Бьянка перевела Эвану слова Аллегры, потом спросила:
— А кто мог ненавидеть Чарльза до такой степени, чтобы желать его смерти? Возможно, ваш муж или возлюбленный? Кто?..
Аллегра энергично покачала головой:
— Это был грабитель. Ко мне это не имело никакого отношения.
Она встала, и Эван с Бьянкой тоже поднялись.
— Я помогу вам подняться наверх, — сказала Бьянка и, взглянув на Эвана, обняла заплаканную женщину за талию. Когда они вошли в будуар, Бьянка сразу заметила портрет у постели и безошибочно определила, что это работа Стефано. Но не мог же он забыть такую женщину… — Аллегра, Чарльз называл вас богиней. У него были для этого особые причины?
Аллегра, утирая слезы, опустилась на постель.
— Обычно моя служанка была нам переводчицей, хотя чаще мы обходились без слов. Он спросил об этом портрете, и я сказала, что художник всегда называл меня своей Венерой, богиней любви. И тогда Чарльз сказал, что отныне я — его богиня. До встречи с ним я никогда не любила. Мы думали, что наша любовь будет вечной, а у нас была всего одна неделя.
Аллегра, казалось, была убеждена в том, что Чарльза убил обычный грабитель, однако Бьянка очень в этом сомневалась. Она спросила:
— А кто знал, что вы полюбили Чарльза? Кто еще, кроме служанки? Она могла рассказать кому-нибудь?
— Тереза никогда бы не выдала такую тайну. Кроме нее, никто не знал, что я люблю Чарльза.
Бьянка сидела рядом с Аллегрой, пока та не заснула. Укрыв ее покрывалом, Бьянка вернулась в гостиную.
— Аллегра слишком расстроена и твердит, что Чарльза убил грабитель, — сказала она Эвану. — Жаль, что мы узнали так мало.
Эван едва заметно улыбнулся:
— Вообще-то мы узнали довольно много. Например, о том, что любовь Чарльза не была безответной. Я, признаться, этого не ожидал.
— А это что-то меняет для тебя? Эван покачал головой:
— Нет, лишь прибавляет мне решимости добиться того, чтобы мерзавец, убивший моего брата, оказался в могиле, кем бы он ни был.
Они вышли к ожидавшей их гондоле, и Бьянка невольно вздрогнула — она вдруг поняла, что ее муж знает, кто этот мерзавец.
Глава 26
Когда они добрались до жилища художника, Эван попросил гондольера подождать и вошел следом за Бьянкой в дом. Он хотел познакомиться со Стефано и был разочарован, узнав, что тот еще не вернулся.
— Спасибо, что помогла мне сегодня, Бьянка. Знаешь, я не хочу оставлять тебя здесь. Возвращайся со мной на «Аврору». Мне нужна твоя помощь, потому что… Все очень просто: ты нужна мне, потому что я тебя люблю.
Бьянка отвернулась, чтобы скрыть свою растерянность.
— Эван, так кто же она, эта Аллегра Нетти? Я видела ее дом раньше, но не знала, кому он принадлежит. Я никогда не слышала о семье Нетти, а когда спросила Аллегру о муже, она ничего не ответила.
— Думаю, она не замужем, — сказал Эван. — Наверное, мне не следовало вовлекать тебя в эту историю, но теперь уже ничего не изменишь… Возможно, мне придется в спешке покидать Венецию, и у тебя не будет времени на раздумья… Поэтому я хочу, чтобы ты находилась на борту «Авроры».
Бьянка тяжело вздохнула:
— Мне нужно еще немного времени, Эван. Хотя бы день. Пожалуйста, не сердись на меня.
Эван, нахмурившись, направился к двери. И вдруг увидел мольберт, за которым утром работал Стефано. Он машинально сдернул полотно, прикрывавшее холст, и резко остановился, в ужасе глядя на картину.
Хотя это были всего лишь предварительные наброски, Эван сразу же узнал Бьянку. Повернувшись, он пристально посмотрел на жену.
— Как ты могла?.. Значит, ты хочешь остаться со Стефано?
— Эван, ты ничего не понимаешь! — в отчаянии воскликнула Бьянка.
— Это ты ему позировала, ведь так?! — в ярости закричал Эван и тотчас же вышел, не попрощавшись.
Бьянка бросилась следом за ним, но Эван уже садился в гондолу. Вернувшись в мастерскую, она прикрыла мольберт полотном и задумалась… Бьянка была уверена: если Стефано и Аллегра были близки, то у него обязательно должны сохраниться наброски или рисунки. Решив их разыскать, она начала со спальни, но там никаких работ не было. Повернувшись, чтобы уйти, Бьянка вдруг заметила, что в одном месте на стене краска выгорела меньше. Вероятно, там висела картина, но совсем недавно Стефано снял ее. Зачем? Чтобы продать или же спрятать от нее? Вдохновленная этой мыслью, она направилась в комнату, больше походившую на склад. Здесь хранились мраморные подставки для ваз, восточные ковры, свернутые в рулоны, целые ярды бархата, который Стефано использовал для драпировки, а также карнавальные костюмы. Вскоре Бьянка обнаружила несколько картин и среди них — великолепный портрет Аллегры Нетти. Однако она так увлеклась поисками, что не услышала, как в дом вошел Стефано. Он стоял, прислонившись к дверному косяку, и уже несколько минут наблюдал за ней. Наконец, окликнув ее, проговорил:
