«Так или иначе, слишком поздно менять наши планы», – подумал он. – «Кроме того, на этот раз я не уверен, что Юкель действительно ошибается. На моей памяти это впервые, но даже невероятные вещи случаются... иногда».
Затянутые в чёрную форму батальоны жандармерии маршировали мимо трибуны – блестящие как полированное чёрное дерево бронежилеты, наклонённые под идеально выверенным углом стволы тяжёлых пульсеров и в унисон громыхающие о керамобетон мостовой каблуки сапог. «Они действительно выглядят как настоящие солдаты», – подумал Хонгбо. – «Впрочем, несмотря на все её провалы – видит Бог, их было множество – Франциска Юкель действительно добилась высокого уровня дисциплины и подготовки личного состава, что, к сожалению, редко встречается в Солларианской Жандармерии». Он сам никогда не сомневался в том, что мегаломаньяк (одержимый манией величия человек) в ней наслаждался видом чётких коробок подразделений, словно маленькая девочка она забавлялась с игрушками способными убивать людей. Это не означало, что в процессе строевой подготовки она не превратила их в гораздо более эффективную силу, тем не менее, она предложила этот парад перед лицом губернатора сектора для – как она выразилась – «поднятия морали и поддержки чести мундира личного состава».
«Честь мундира, ха!» – мысленно фыркнул он. – «Толпа головорезов и костоломов вот они кто. Эта партия просто получилась лучше, чем большинство других!»
Хотя это было именно то, чего всегда хотела Пограничная Безопасность, когда дела катились в пропасть. Он сознавал, что сделал бы то же, что и Юкель, но в отличие от неё, он не был убеждён, что это была хорошая идея, особенно в данном случае. Предложение спустить их с поводка, да ещё и с полной свободой крушить головы – и что ещё хуже – в теоретически независимой звёздной системе, он воспринял как отличный рецепт для увеличения беспорядков и ненависти в Протекторатах.
«А мы и так сидим на баке с водородом, огонь пыхает совсем рядом, а тушить пожар практически нечем».
Он прислушивался к чёткому ритму каблуков и проклинал себя за все те годы, что сползал в постель к Мезе и «Рабсиле». Не стоило становиться на этот путь. Как предполагалось, эти маленькие договора были просто неизбежным приложением к должности каждого чиновника УПБ. Но его договор оказалась иным. В отличие от кого бы то ни было в администрации Сектора Мадрас он знал, что Мантикора права заявляя, что Меза организовала и конфликт в Новой Тоскане и нападение Крэндалл на Шпиндель, потому что именно он помог «Рабсиле привести эти события в движение, и он задавался вопросом, какая змея выползет из-под следующего камня.
И пока перед ним парадным строем проходил второй и последний штурмовой батальон холодный и твёрдый комок в его груди намекнул, что он, может быть, как раз сейчас и смотрит на ту самую следующую змею.
* * *
Лоркан Веррочио не знал, о чём думал его заместитель, но Жуньян Хонгбо возможно был бы удивлён тем, насколько мысли его номинального начальника созвучны его собственным. Веррочио страстно желал не позволить Юкель уговорить его разрешить эту десантную операцию, и ещё более страстно хотел, чтобы она не командовала ей лично. Но она уговорила его и на это, и сейчас было слишком поздно менять своё решение.
«Ты сам сказал, что эту проблему нужно решить быстро», – напомнил он себе, – «и она ухватилась за твои слова. Никто в Секторе не может справиться с чем-то вроде этого так же быстро, как она. Вопрос только в том, сколько яиц она готова разбить в свой омлет».
Это беспокоило его, потому как он подозревал, что ответ будет «много», а это может стать гибельным из за всеобщего внимания прикованному к Сектору Мадрас и Квадранту Талботт манти. Только Богу ведомо, как некоторые излишне эмоциональные иномирянские журналисты могут преподнести «разоблачения жестокости» УПБ в Протекторатах и за их пределами! В самом деле, одной только мысли о том, что кто-то вроде Одри O'Ханрахан сделает с высказыванием Юкель о лучшем способе справиться с беспокойным населением, было достаточно, чтобы завязать кишки Лоркана Веррочио в узел.
«Но что ещё я могу сделать? Мне нужно войти и выйти из Мёбиуса, и это нужно сделать, прежде чем ситуация станет хуже. Похоже, до сих пор никто за пределами Сектора не обратил внимания на рост напряжённости, скорее всего потому, что все заняты наблюдением за противостоянием Мантикоры и Флота. Но если рост напряжённости продолжится, если всё станет ещё хуже, то кто-то обязательно ткнёт в это пальцем. Смотрите, именно здесь начал разгораться пожар националистических переворотов! Не сомневаюсь, именно так эти ублюдки из СМИ подадут эту информации! Так что, если я не удержу крышку над этим варевом, Штаб-Квартира поимеет мою задницу, потому что ещё одно великолепное фиаско в Секторе – или в любом месте поблизости, если на то пошло! – обязательно привлечёт внимание репортёров. А это последнее, чего хотел бы домашний офис... за исключением эффектных обвинений в «чрезмерном насилии» или «жестокости Жандармерии»!»
Он расправил плечи и старательно удерживал на лице выражение благородной решительности, чтобы «поднять боевой дух» проходящих мимо него солдат, но даже этот парад может стать катастрофой для общественного мнения. Если мужчины и женщины, марширующие мимо него в своей чёрной форме и блестящих сапогах превратятся в подобие батальонов захватчиков (как зачастую их изображают газетчики), то очевидное утверждение, что он отправил их с такой официальной помпой, сделает ситуацию только ещё хуже.
«Это всё из-за проклятых манти», – с горечью подумал он. – «Пока они не сунули свой нос в Талботт, кого, чёрт возьми, волновало что здесь, в подмышке галактики, творится? Никого! А теперь малейший чих потенциально может превратиться в очередной межзвёздным инцидент!»
Он взглянул на Хонгбо, стоящего рядом с ним с таким же серьёзным выражением. Вице-комиссар достаточно аккуратно прикрыл свою задницу, обиженно размышлял Веррочио. На записи он выглядел как противник интервенции. Он согласился с ней откровенно неохотно и только потому, что все советники по безопасности Веррочио заявили о её необходимости. Так что, если одобренная Веррочио миссия с треском провалится, то Хонгбо всегда может заявить, что он был против с самого начала. А если всё пройдёт как задумано, он получит бонус за то, что открыт для убеждения и достаточно разумен и готов отказаться от первоначальных возражений при наличии аргументированных доказательств советников по вопросам безопасности.
«Вселенная», – обиженно заключил Лоркан Веррочио, – «отнюдь не переполнена справедливостью».
Глава 22
Система Мёбиус: месть
Одинокий аэровэн, раскрашенный в цвета АИНМ – Агентства Информации и Новостей Мёбиуса, официальной правительственной новостной службы системы Мёбиус – степенно снижался по широкому каньону между господствующими над сердцем Лэндинга башнями бизнес-центра. И не было заметно никакой видимой связи между ним, ещё двумя фургонами и парой слегка потрёпанных личных аэрокаров, и все пять машин по пути к своим особым пунктам назначения очень аккуратно придерживались транспортных указателей.
Однако видимость бывает обманчива, и места в первом аэровэне занимали одиннадцать очень мрачных и серьёзных мужчин и женщин, только что закончивших последнюю проверку своего оружия и готовясь пустить его в ход.
– Три минуты, – тихо обронил водитель через плечо.
Никто из пассажиров ему не ответил. Этого не требовалось. Каждый знал свою роль также хорошо, как и то, что нанести подобный удар посреди в разгар рабочего дня было более чем чрезвычайно рискованно. Фактически это означало самоубийство, однако это являлось одной из сильных сторон их плана. Никто, даже эта безумная сучка-убийца Ярдли, не подумает, что такое возможно.
Перед ними показалась блестящая башня «Триады». Корпорация занимала особое место в сердцах членов Освободительного Фронта Мёбиуса. Пусть она не входила в число самых могущественных межзвёздных корпораций Старой Земли, таких как «Технодайн» или «Замволт» [класс новейших эсминцев США] – «Триада» ничем не выделялась среди откровенных середнячков – но всё же ей напрямую принадлежало примерно шестьдесят процентов всей экономики Мёбиуса. И она не стеснялась напоминать об этом факте здесь, в своём маленьком частном «заповеднике». Башня «Триады» – цвета слоновой кости – являлась самой высоким зданием на планете и от своих владельцев получила прозвище «Серебряная Леди», но большинства граждан Мёбиуса (по крайней мере, между собой) звали её «Белой Шлюхой». Для того, чтобы превратить её в витрину и памятник корпоративному величию «Триады» (чего, по понятным причинам, она не могла себе позволить в ядре Солнечной Лиги) не жалелось ничего и никого. Она стала бесстыжим заявлением: Мёбиус – частный «заповедник» «Триады» и… каждый житель системы фактически является её рабом.
