Сделав это, она, похоже, растерялась, словно не знала, что делать.
«Он делает это со мной?» — ощутил он её мысленный вопрос.
— Нет, кузина, — сказал он ей, не подумав.
Она опешила, удивлённо моргнув и уставившись на него. Локи наблюдал, как её глаза широко распахиваются, пока она переваривала следствие того, что он сказал.
«Он только что прочёл мои мысли. Он только что прочёл мои мысли, бл*дь! Должно быть, так и есть. Какого чёрта я творю? Он явно один из них. Разве не это они делают? Зачаровывают людей?»
Он почувствовал, как она старается сделать свои мысли жёстче, циничнее, и его боль усилилась, когда ей это не удалось. Она не хотела думать, что не может ему доверять. Она не хотела верить, что он может ей навредить. Более того, она не хотела верить, что её чувства — это всего лишь какая-то разновидность манипуляции видящих. Он чувствовал, как она пытается заставить себя поверить в то, что это иллюзия, но ей это не удавалось.
Его боль усилилась, когда он почувствовал в ней терзания, а пальцы крепче сжали его руку.
Её разум почти паниковал.
«Чего он от меня хочет? — дрожь страха пронеслась по её свету. — Это потому что он видит во мне шлюху? Потому что он видел меня в том месте?»
Он решительно покачал головой.
— Нет, — сказал он. — Нет, кузина. Даже не думай о таком. Пожалуйста.
Когда она посмотрела вниз, и её щёки и шея залились румянцем, Локи закрыл глаза, силясь контролировать свой свет. Она, похоже, приняла тот факт, что он может читать её мысли, и это возбуждало его — может, потому что она по-прежнему почти не боялась его.
Когда он продолжил смотреть на неё, её челюсти сжались, а в тёмных глазах проступило неповиновение.
— Потому что я не такая, — сказала она ему, крепче стискивая её пальцы. — Я не такая. Ты же это знаешь, верно? Я просто пыталась выжить. Ради Дани. И ради себя.
— Я знаю, — заверил он её, сжимая обе её руки своей ладонью. — Кузина, не волнуйся из-за этого.
— Я знаю, как это выглядело… — начала она, но Локи покачал головой.
— Нет, — сказал он. — Ты не знаешь, как это выглядело для меня, — пожав одним плечом в манере видящих, он добавил: — Ты обнаружишь, что видящие такое не осуждают. И я не исключение. Мы никогда не считаем, что кто-то стал бы заниматься подобным, будь у него вариант получше. Для нас это не вопрос морали. Только выживание, ничего больше.
Его слова, похоже, поставили её в тупик. Но он видел, как в её глазах блестел ум. Он чувствовал, что она поняла его правильно.
Пока она обдумывала его слова, взгляд Локи подметил её грубо подстриженные чёрные волосы и понял, что он узнает основные очертания причёски.
— Что? — спросила она. — На что ты смотришь?
— Твои волосы, — честно сказал он, продолжая смотреть на неё, подмечая, как иначе это выглядело в сочетании с её лицом, как это обрамляло её скулы. — Думаю, твоя дочь подрезала свои волосы в таком же стиле, потому что очень скучала по тебе.
Когда в её глазах проступила боль, Локи прочистил горло. Молчание затянулось, и он глянул на столик у кровати. Он не выпустил её пальцы, но кивнул в сторону контейнера с водой, который увидел там.
— Я хочу пить, кузина, — сказал он. — Если тебе не сложно…
— Нет.
Он почувствовал, как она вздрогнула, заговорив, словно её выдернули из глубин разума.
Он старался держать свой свет подальше от неё, дать ей какое-то уединение, но тоже не особо преуспевал. И всё же он видел лишь образы лица её дочери. Он чувствовал пылавшую там любовь к её человеческой дочери, и это тоже тронуло его.
— …Нет, конечно, мне не сложно, — добавила она немного запоздало. К её щекам прилило тепло, и в этот раз Локи почувствовал, как его член затвердевает. — Прости.
Она выпустила его руку.
Осознав, что его пальцы хватают холодный воздух, он пожалел, что заговорил и не позволил себе подольше прикасаться к ней.
Но он лишь лежал, наблюдая, как она склоняется над столиком, хватает контейнер с водой и маленькими пальчиками вставляет туда трубочку для питья прежде, чем поднести сосуд ближе к нему. Она присела на матрас, поставив контейнер на подушку возле его груди, и согнула трубочку так, чтобы та доставала до его губ. Локи опять попытался приподняться, но ладонь женщины твёрдо опустилась на его плечо, совсем как Мика делала ранее.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Нет, — сказала она, и её тон был таким же твёрдым, как и её пальцы. — Оставайся на месте.
Он отреагировал на её прикосновение совсем не так, как на Мику.
Потянувшись рукой вверх, он запустил пальцы в её волосы и сжал, издав низкий звук и сам не осознавая своих намерений. Он начал притягивать её губы к своему рту, затерявшись в её свете, окутавшем его практически с той же секунды, как она села рядом.
Она остановила его, сжав его запястье свободной рукой.
— Сначала попей, — сказала она ему.
Локи посмотрел на её лицо.
Он сосредоточился на её губах, затем заставил себя закрыть глаза. Теперь он ещё сильнее чувствовал, как её свет вплетается в него, буквально слышал сердце, колотящееся в её груди.
И всё же он не упустил смысл её слов. И его разум не прекращал искать подтекст в слове «сначала».
— Я не… — Локи пытался подобрать слова. — Для меня это тоже непривычно, кузина, — сказал он, зная, как неуклюже и, наверное, неискренне это прозвучало.
За это он заслужил улыбку.
Это только усилило его эрекцию — намного усилило.
— Да, да, — протянула она, и в её голосе отчётливее послышался нью-йоркский акцент. — Готова поспорить, обычно ты просто святой, да?
Он не ответил, но почувствовал, как к лицу приливает тепло.
Она поднесла трубочку к его рту, и он обхватил её губами, радуясь отвлечению, возможности отвести от неё взгляд. Втягивая жидкость через трубочку, он невольно почувствовал облегчение, заполонившее его организм от ощущения прохлады на языке.
Он пил, наверное, целую минуту, если не две. Всё это время он ощущал её взгляд, прикованный к его лицу, но теперь отказывался смотреть на неё, как минимум, пока не напьётся.
— Кто ты? — спросила она, когда он оторвался, чтобы перевести дыхание. — Мы знаем друг друга?
Он помедлил, прежде чем ответить, выпив ещё немного между вздохами.
Стараясь подумать, он сосредоточился на очертании его ног под тонким одеялом. Затем, давая себе больше времени поразмышлять над её вопросом, он попил ещё, чувствуя, как его тело расслабляется на матрасе. Он гадал, не добавила ли Мика в воду витамины или какие-то питательные элементы, и поймал себя на мысли, что она или кто-то из видящих наверняка это сделал.
В итоге в его теле закончилось место.
К тому времени огромный контейнер с широким горлом опустел больше чем наполовину.
Осознав, что его желудок переполнился, он выпустил трубочку изо рта и медленно выдохнул, положив голову обратно на подушку.
Когда он посмотрел на неё в следующий раз, взгляд тёмных глаз не отрывался от его груди.
Локи впервые осознал, что его грудь обнажена почти полностью — одеяло прикрывало его лишь до верхней части живота. Почему-то он не замечал этого, когда к нему прикасалась Мика.
Он ждал, когда человеческая женщина закончит свой осмотр, и невольно реагировал на его взгляд, хоть и отказывался смотреть в ответ и на её тело, и на её лицо.
Он знал, что был мускулистым и от усиленных тренировок в mulei, в том числе и с Мечом, и от тренировок с Врегом и остальными, которым он посвятил последние несколько недель, готовясь к работе в полевых условиях. И всё же её взгляд застал его врасплох, как и проблески одобрения, которые он ощущал в её свете.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Он действительно много лет не думал о том, как выглядит его тело — разве что в практическом отношении.
Он чувствовал, что ей нравится его тело. Очень нравится.
Эту мысль он тоже вытеснил из головы.
— Ты меня не знаешь, — выпалил он, наконец отвечая на её вопрос, но всё ещё не глядя на неё. — Я совершенно точно не знаю тебя. Встречу с тобой я бы не забыл, — добавил он, снова говоря вопреки нервозности.
