Любопытно, подумал Босх. По-видимому, кассеты уже однажды использовались для записи – судя по отсутствию картонных подкассетников и пластмассовых упаковок, в которых их продают в магазине. Хотя у него не было своего видеомагнитофона, он знал, что обычно старые домашние видеозаписи не стирают, а просто записывают поверх них новые. Зачем же Мора понадобилось тратить время на то, чтобы стирать записанное на этих кассетах? Босху хотелось забрать одну из них на экспертизу, но, поразмыслив, он решил, что это было бы слишком рискованно – Мора наверняка заметит пропажу.
Последняя из кассет с домашними записями – та, что лежала в верхнем ящике прикроватной тумбочки, – все же оказалась не пустой. На ней был заснят интерьер какого-то дома; на полу возилась с игрушечной лошадкой маленькая девочка; за окном виднелся заснеженный двор. Потом в кадре появился какой-то мужчина. Сначала Босх решил, что это Мора, но мужчина сказал: «Габриэла, покажи дяде Рею, как ты любишь лошадку».
Обняв игрушечную лошадь, девочка пролепетала:
– Асибо, дядя Ей!
Босх перемотал пленку обратно, вернул кассету в верхний ящик, потом выдвинул оба ящика и заглянул под них. Пусто. Он встал на кровать так, чтобы видеть, что лежит сверху на комоде, но и там ничего не оказалось. Выключив оборудование, он привел шкаф в прежнее состояние и посмотрел на часы. Прошло уже около часа.
В стенном шкафу по обеим сторонам была аккуратно развешана одежда. На полу стояли восемь пар обуви – носками к задней стене. Не найдя больше ничего интересного, Босх вернулся в спальню. Наскоро заглянув под кровать, он просмотрел ящики зеркального шкафа, но и там не оказалось ничего стоящего. Спустившись вниз, он заглянул в гостиную, но там не было телевизора. Телевизора также не было ни на кухне, ни в столовой.
Тогда Босх прошел в заднюю часть дома. В коридор выходили сразу три двери; эта часть походила на переоборудованный гараж или более позднюю пристройку. В потолке виднелись отдушины для системы кондиционирования воздуха, а белый сосновый пол выглядел гораздо новее потемневших и поцарапанных дубовых досок, которыми была выложена оставшаяся часть первого этажа.
Первая дверь вела в комнату для стирки. Быстро осмотрев ящики над мойкой и сушилкой, Босх не нашел там ничего для себя интересного. Следующая дверь вела в ванную, явно оборудованную гораздо позже той, что он уже видел наверху.
Последняя дверь вела в спальню, посреди которой стояла кровать с пологом на четырех столбиках, покрытая розовым покрывалом. Все это почему-то напоминало женский будуар, и Босх понял почему: здесь пахло духами. Тем не менее комната не производила впечатления жилой: похоже, здесь уже давно не ночевали. Возможно, решил Босх, это комната взрослой дочери Мора, которая уехала учиться в колледж, или же ею пользовалась его бывшая жена – до того, как окончательно отсюда уехать.
В углу на тележке стояли телевизор и видеомагнитофон. Подойдя к ним, Босх открыл находившийся под магнитофоном ящик для хранения кассет, но там ничего не было, за исключением круглого металлического предмета размером с хоккейную шайбу. Босх внимательно его осмотрел, но так и не понял, что это такое: может быть, часть комплекта для силовых упражнений? Положив предмет обратно, он закрыл ящик.
После этого он стал по очереди открывать ящики комода. В верхнем лежало женское белье. Во втором находились коробка с разноцветными тенями для глаз и несколько кисточек. Здесь также лежала круглая пластмассовая коробка с пудрой. Коробки с косметикой явно предназначались для домашнего использования: они были слишком велики, чтобы носить их в сумочке, а следовательно, не могли принадлежать кому-либо из жертв Последователя. Это были вещи той, что жила в этой комнате.
В трех нижних ящиках не оказалось вообще ничего. Посмотревшись в висевшее над комодом зеркало, Босх заметил, что снова вспотел. Он понимал, что работает слишком медленно. Взглянул на часы – прошло уже ровно шестьдесят минут.
Открыв дверь платяного шкафа, Босх вдруг резко подался назад, охваченный резким приступом страха. Отступив в сторону, он вытащил пистолет.
– Рей! Это ты?
Ему никто не ответил. Осторожно осмотревшись, он понял, что рядом с ним находится выключатель. Включив свет в чулане, он пригнулся и резко влетел туда, целясь в человека, которого увидел, когда открыл дверь.
Оказавшись за дверью, он сразу протянул руку назад и погасил свет. Вверху на полке лежал пенопластовый мяч, на который был напялен длинный черный парик. Немного успокоившись, Босх прошел чулан до конца и, не дотрагиваясь до парика, тщательно его осмотрел. «Что бы это значило?» – думал он. Повернулся направо – и обнаружил там прозрачное женское белье и висевшие на плечиках тонкие шелковые платья.
Под ними на полу стояли, носками к стене, красные туфли на высоких каблуках.
С другой стороны чулана, за висевшей там одеждой, стоял штатив от видеокамеры. Сердце Босха учащенно забилось. Он поднял глаза и принялся разглядывать стоявшие наверху коробки. На одной из них виднелась какая-то японская надпись, и Босх осторожно снял ее с полки. Коробка оказалась на удивление тяжелой. Внутри обнаружились видеокамера и кассетный магнитофон.
Камера оказалась довольно большой, и, осмотрев ее, Босх понял, что она отличается от тех, что используются в управлении. Она больше походила на камеры телевизионщиков. Аппарат имел стробоскоп и съемную батарею промышленного типа, а к магнитофону его присоединял двухметровый коаксиальный кабель. Магнитофон же располагал экраном воспроизведения и устройствами для видеомонтажа.
То, что Мора обладает столь дорогим оборудованием, было довольно странно, но не более того. Вероятно, детектив конфисковал его у какого-нибудь порнопродюсера и так и не сдал в хранилище вещдоков. Босх нажал на кнопку выброса кассеты, но никакой реакции не последовало – магнитофон был пуст. Снова упаковав оборудование в коробку, он вернул ее на полку, удивляясь тому, что у человека с такой камерой нет записанных кассет. Еще раз окинул взглядом чулан и пришел к выводу, что найденные им кассеты были очищены совсем недавно. Если это так, Мора заметил за собой наблюдение.
Он посмотрел на часы. Семьдесят минут. Он уже на грани. Закрыв дверь в чулан и повернувшись, чтобы идти, он уловил свое отражение в зеркале комода и в следующий миг заметил подвешенное над дверью спальни осветительное устройство. В нем было пять ламп, и, даже не включая софитов, можно было сказать, что все они направлены на кровать.
Начиная догадываться, он и сам уставился на кровать, потом снова взглянул на часы, хотя и так знал, что уже пора идти, и вновь направился к двери.
Не дойдя до нее, он взглянул на телевизор с видеомагнитофоном и понял, что кое-что забыл. Быстро опустившись на колени, Босх включил видеомагнитофон и нажал на кнопку выброса кассеты. Видеокассета выскочила из магнитофона, но он вставил ее обратно и нажал на кнопку обратной перемотки. Включив телевизор, он вытащил из кармана ровер.
– Как там у нас дела, Первый?
– Кино уже кончается. Я за ним слежу.
Тут что-то не так, подумал Босх. Обычно кинофильмы не бывают такими короткими. В «Куполе» только один зал, и одновременно там показывают только один фильм. Значит, Мора вошел в кинотеатр, когда фильм уже начался. Если он действительно туда вошел. Босх ощутил, как адреналин снова забушевал у него в крови.
– Ты уверен, что кино кончается, Первый? Он пробыл там не больше часа.
– Мы сейчас туда входим!
В голосе Шихана звучала паника. И тут Босх обо всем догадался. «Мы сейчас туда входим» – значит, Опельт не пошел в кинотеатр вслед за Мора. Когда Ролленбергер приказал им разделиться, они подтвердили получение приказа, но выполнять его не стали. Они не могли этого сделать, потому что днем раньше Мора видел Шихана и Опельта возле центрального отделения, у киоска с буррито. Как только кто-то из них стал бы отыскивать Мора в темном зале, тот вполне мог бы его заметить. Если бы это случилось, Мора сразу бы все понял. А Шихан подтвердил получение приказа от Ролленбергера лишь потому, что иначе ему пришлось бы рассказать лейтенанту, как они прокололись накануне.
Раздался щелчок – пленка перемоталась. Босх сидел неподвижно, палец его завис над магнитофоном. Он понимал, что раскрыт. Мора – тоже полицейский, он заметил слежку за собой. Поездка в кинотеатр была всего лишь уловкой.
Он нажал на кнопку «воспроизведение».
Эта запись не была стерта. Качество изображения на ней оказалось выше, чем в том видео, которое Босх смотрел в «Марке Икс» четыре дня назад. Пленка обладала всеми достоинствами полнометражной порноленты. В кадре была кровать с пологом на четырех столбиках, на которой двое мужчин занимались сексом с одной женщиной. Немного посмотрев, Босх нажал кнопку ускоренной перемотки, причем изображение все еще оставалось на экране. Исполнители начали быстро дергаться, что создавало почти комическое впечатление. Босх смотрел, как они меняют одну позицию за другой. Все мыслимые позы в ускоренном варианте. В конце концов он переключился на нормальную скорость и принялся рассматривать исполнителей.
