– В Ватикане – никто, – сказал Эндер. – Но Межзвездный Конгресс не занимается спасением души. У него ее нет.
– А возможно, они и правы, – прошептал епископ. – Вы же сами говорили, что свинксы мечтают о космических полетах. И куда бы они ни пришли, всюду будет то же самое. Даже на необитаемых мирах, не так ли? Всюду они будут оставлять после себя один и тот же однообразный пейзаж: леса, где все деревья одинаковы, степи, где растет только капим, а в степях пасутся только кабры и одна лишь ксингадора пролетает над ними.
– Возможно, когда-нибудь мы научимся управлять процессами десколады, – впервые заговорила Эла.
– Мы не можем рисковать нашим будущим. Шансы слишком малы, – отозвался епископ.
– Вот поэтому мы и должны восстать, – рассмеялся Эндер. – Видите ли, Конгресс именно так и подумает. Так оно и было три тысячи лет назад, в дни Ксеноцида. Все проклинают Ксеноцид, потому что мы уничтожили инопланетян, чьи намерения оказались вполне безобидны. Но пока человечество считало, что жукеры твердо намерены уничтожить людей, у лидеров человечества не оставалось выбора – только давать отпор всей имеющейся силой. И теперь мы стоим перед той же дилеммой. Они уже боятся свинксов. А когда разберутся с десколадой, перестанут верещать о необходимости защищать их. Во имя выживания человечества они уничтожат нас. Возможно, не всю планету. Как вы правильно заметили, среди нас нет Эндеров. Но они, несомненно, сравняют Милагре с землей, а с ним сотрутся и все следы контакта. Они убьют всех свинксов, когда-либо сталкивавшихся с нами. Установят вокруг планеты кордон и не позволят оставшимся в живых аборигенам выбраться из «деревянного века». Ведь, окажись вы на их месте, вы поступили бы точно так же, правда?
– И это говорит Голос? – удивился Дом Кристан.
– Вы были там, – сказал епископ. – Вы были там – в первый раз, когда мы воевали с жукерами.
– В прошлый раз мы даже не могли поговорить с жукерами, мы не могли узнать, рамен они или варелез. Но сегодня мы здесь! На другой стороне. Мы знаем, что не рванемся в космос уничтожать другие миры. Мы знаем, что будем сидеть на Лузитании, пока не нейтрализуем десколаду и не сможем выйти спокойно. На этот раз мы поможем рамен остаться в живых, чтобы тому, кто напишет их историю, не пришлось называться Говорящим от Имени Мертвых.
Вдруг дверь распахнулась и, оттолкнув секретаря, в кабинет ворвалась Кванда.
– Епископ, мэр, вам срочно надо… Новинья…
– Что такое? – спросил епископ.
– Кванда, мне придется арестовать тебя… – начала Босквинья.
– Арестуете позже, – выдохнула девушка. – С Миро беда! Он перелез через ограду.
– Он не… это невозможно! – выкрикнула Новинья. – Это убьет его… – И с ужасом поняла, что сейчас произнесла. – Отведи меня к нему.
– Вызовите Навьо… – скомандовала Дона Криста.
– Вы не понимаете, – прервала Кванда. – Мы не можем до него добраться. Он с той стороны.
– А что же мы можем сделать? – спросила Босквинья.
– Выключить ее, – ответила Кванда.
Босквинья беспомощно поглядела на остальных:
– Это не в моих силах. Оградой управляет Комитет. По ансиблю. Они ни за что не отключат ее.
– Значит, Миро мертв, – тихо сказала Кванда.
– Нет! – воскликнула Новинья.
И тут в дверь вошла еще одна фигура. Маленькая, покрытая мехом. Кроме Кванды и Эндера, никто здесь не видел свинкса во плоти, но догадаться было не так уж трудно.
– Простите, – проговорил свинкс, – вы хотите сказать, что нам следует посадить его немедленно?
Никого не интересовало, как свинкс перебрался через ограду. Все были слишком заняты, пытаясь осознать, что он имел в виду под словом «посадить».
– Нет! – закричала Новинья.
Мандачува удивленно уставился на нее:
– Нет?
– Я думаю, – вмешался Эндер, – вам вообще больше не следует сажать людей.
Мандачува застыл.
– Что вы хотите сказать? – спросила Кванда. – Вы расстроили его.
– Полагаю, он будет еще больше расстроен, прежде чем закончится этот день. Пошли, Кванда, отведи нас к ограде, туда, где лежит Миро.
– А что толку, если мы не можем проникнуть через ограду? – поинтересовалась Босквинья.
– Вызовите Навьо, – продолжал Эндер.
– Я приведу его, – кивнула Дона Криста. – Вы забыли – вызвать-то никого нельзя.
– Я спрашиваю: зачем? – потребовала Босквинья.
– Я вам уже говорил сегодня. Если мы решимся восстать, то прервем связь. И тогда – пожалуйста, отключайте ограду.
– Вы что, пытаетесь использовать беду Миро, чтобы подтолкнуть меня к решению? – возмутился епископ.
– Да, – сказал Эндер. – Он один из вашего стада, разве не так? Так что бросайте всех остальных, пастырь, и пойдемте спасать заблудшую овечку.
– Что происходит? – спросил Мандачува.
– Ты ведешь нас к ограде, – ответил Эндер, – и, пожалуйста, поторопись.
Они слетели по ступенькам, ведущим из покоев епископа в собор. Эндер слышал, как Перегрино топает у него за спиной, бормоча что-то о лицемерах, искажающих для личных нужд Священное Писание.
Они пересекли зал. Мандачува бежал впереди. Эндер заметил, что епископ задержался у алтаря, перекрестился и как-то странно посмотрел на мохнатого проводника. Когда они выбежали из собора, епископ поравнялся с Эндером.
– Скажите мне, Голос, – поинтересовался он, – как вы думаете, если мы разрушим ограду, если мы восстанем против Межзвездного Конгресса, мы тем самым положим конец всем ограничениям на контакт со свинксами?
– Надеюсь, – отозвался Эндер. – Надеюсь, что между ними и нами не останется искусственных барьеров.
– Тогда, – обрадовался епископ, – мы сможем понести Слово Господа нашего пеквениньос, не так ли? Ни одно правило уже не будет запрещать этого.
– Именно так. Они могут не обратиться в нашу веру, но попытаться никто не запретит.
– Мне нужно подумать об этом. Но возможно, возможно, мой дорогой неверующий, ваше восстание откроет двери к спасению для целой расы. Теперь я готов увидеть в вашем появлении Промысел Божий.
К тому времени, когда Эндер, Дом Кристан и епископ добрались до ограды, Мандачува и женщины уже успели отдышаться. Заметив, что Эла стоит между матерью и оградой, что Новинья внимательно рассматривает свои ладони, Эндер понял, что Новинья уже пыталась взять ограду штурмом и добраться до сына. Теперь она плакала и звала его.
– Миро! Миро, как ты мог сделать это, как ты мог!.. Миро!
Эла пыталась успокоить ее.
С той стороны ограды за всем этим наблюдали четверо ошеломленных свинксов.
Кванду трясло от страха за жизнь Миро, но у нее все же хватило сил собраться и рассказать Эндеру то, что он не мог вычислить сам.
– Это Чашка, Стрелок, Человек и Листоед. Листоед пытается уговорить остальных «посадить» Миро. Я, кажется, понимаю, что это значит, но все в порядке. Человек и Мандачува убедили своих не делать этого.
– Но это нам ничего не дает, – сказал Эндер. – Почему Миро поступил так глупо?
– Мандачува объяснил нам по дороге сюда. Свинксы жуют капим, который действует на них как обезболивающее, и могут перелезать через ограду, если хотят. Судя по всему, они делали это годами и считали, что мы не поступаем так только потому, что законопослушны. Теперь они знают, что на нас капим не действует.
Эндер подошел к ограде.
– Человек, – позвал он.
Человек выступил вперед.
– Есть вероятность, что мы отключим ограду. Но если мы сделаем это, то немедленно окажемся в состоянии войны со всеми людьми на всех обитаемых мирах. Вы поняли? Люди и свинксы Лузитании – против Ста Миров.
– Ого! – удивился Человек.
– Мы победим? – спросил Стрелок.
– Можем победить. А можем и проиграть.
– Ты принесешь нам Королеву Улья? – спросил Человек.
– Сначала мне придется встретиться с женами.
Свинксы застыли.
– О чем это вы говорите? – поинтересовался епископ.
– Я просто должен встретиться с женами, – продолжал Эндер. – Нам надо заключить договор. Соглашение. Установить общие правила. Вы понимаете меня? Люди не могут жить по вашим законам, а вы не способны придерживаться наших, но, если мы хотим жить в мире, чтобы ограда не разделяла нас, если вы хотите, чтобы я позволил Королеве Улья жить с вами, учить вас и помогать вам, вы должны дать несколько обещаний и выполнить их. Все ясно?
– Я прекрасно понял, – ответил Человек. – Это вы не знаете, чего просите, добиваясь встречи с женами. Они довольно глупы, они не такие, как братья.
– Они принимают решения, не так ли?
– Конечно, – кивнул Человек. – Обязаны, ведь они хранители матерей. Но я предупреждаю тебя, что говорить с ними опасно. Особенно тебе – жены слишком уважают тебя.
– Если ограда будет отключена, мне придется поговорить с женами. Если мне нельзя встретиться с ними, ограда останется на месте, Миро умрет, а нам всем придется подчиниться приказу Конгресса и покинуть планету. – Эндер не сказал им, что тогда все лузитанцы могут умереть. Он всегда говорил правду. Но не обязательно всю правду.
