Анито высветила согласие и благодарность.
— Кроме того, — сказала Нинто, — мне очень хочется посмотреть на вашего бейми.
Анито улыбнулась.
— Этого хочет вся деревня. Надеюсь, они не заметили, как я устала.
— Ты выглядела хорошо, пока не вошла в дверь. Ну-ка, — сказала Нинто, протягивая ей желтый банья и завернутый в лист кусок кайю, — ешь и отдыхай.
Анито села у стены и впилась зубами в банья. Сначала она откусила кусочек его кожуры, обладавшей резким, почти горьким вкусом, а уж затем кусок сладкой мучнистой сердцевины. Получилось изумительно вкусно. Прикончив банья, Анито выплюнула косточки в ладонь, чтобы разбросать их во время плавания по реке. Лозы банья встречались редко. Она чувствовала, как сладость фруктового сока и банья вливаются в кровь, восстанавливая истраченную энергию. Анито раскрыла пакет с кайю. Крахмалистые семена приправлены кровью тайры, кусочками морских водорослей и мелко нарубленным мясом. Анито стала бирюзовой от наслаждения, доставленного таким деликатесом. Она быстро доела угощение и слизнула с листа прилипшие к нему крошки, ужасно жалея, что все так быстро кончилось.
Нинто заискрилась смехом.
— В корзине с едой есть еще кайю, обжора. Ты сможешь поесть, когда мы отнесем корзину остальным.
Анито схватила корзину и повесила ее через плечо.
— В таком случае пошли. Наверняка они тоже голодны.
Когда Нинто, Анито и несколько тинок спускались в комнату Анито, деревенские уже тащили корзины с едой и листьями, приготовленные для праздника встречи нового бейми и предстоящего отъезда вниз по реке. К тому времени, когда будет готов пир, им тоже необходимо быть готовыми.
Один из местных бейми, увидев затуманенный взор Анито, высветил ей «поздравляю» огромными яркими символами. Анито пригляделась — это была Пенни. Ее радость была совершенно понятна: она означала, что Пейни теперь уже не самая юная из деревенских бейми, теперь есть кто-то ниже нее по статусу. Анито почувствовала, что в ней поднимается гнев. Это не ее следовало поздравлять. За нового бейми в ответе Иирин и Укатонен. И ей придется разъяснить это всем деревенским.
Укатонен и Иирин радостно приветствовали появление еды. Они тут же разбудили задремавшего бейми. Он жадно ел и пил. Анито улыбалась, глядя на то, с каким интересом он рассматривает все окружающее.
— Я помню, какой вкусной мне показалась еда в первый раз после пробуждения, — вспомнила она. Остальные тенду согласились с ней, слова их были окрашены ностальгией по тем давно прошедшим временам, когда они сами пережили превращение.
— А я все время испытывала голод, — сказала Нинто. — Мой ситик даже жаловался на то, что ему все время приходится ходить на охоту.
— А я вырос почти на ладонь за первый месяц, — вспомнил Укатонен, уплетая плод банья. — Зато прошла целая неделя, пока я научился составлять слова. Все боялся начать.
— Я думала, трансформация завершается сразу, — вмешалась Иирин, прервав поток воспоминаний. — Он будет еще меняться?
Бейми, глаза которого не отрывались от Иирин, стал бледно-оранжево-розовым и перевел взгляд на Укатонена.
Уши Анито насторожились, и она подавила в себе прилив раздражения по поводу невежества Иирин.
— Превращение полное, — объяснила она, — но твой бейми вырастет еще ладони на три-четыре за следующий год. И все время будет голоден. Тебе придется побегать, пока насытишь его.
— Но я так мало знаю! — воскликнула Иирин. — Я не умею охотиться и не знаю, что можно есть, а что нельзя.
— Вот и пришло время учиться этому, — ответил Укатонен. — Я помогу тебе по возможности, Анито — тоже. Ты ее атва, и она должна о тебе заботиться. Но, — продолжал он, заметив вспышку протеста Анито, — ты тоже должна научиться нести свою долю ответственности, Иирин. Ты ведь теперь что-то вроде тенду. Умеешь думать самостоятельно. И есть предел тому, что должна делать для тебя Анито.
— Я понимаю большую часть того, что ты говоришь, эн, но я до сих пор не знаю, что такое атва. А я не могу соглашаться с тем, чего не понимаю.
Укатонен погладил подбородок, обдумывая ответ. И он, и Анито уже пытались объяснить это Иирин, но потерпели неудачу.
— Что ты знаешь об атвах? — спросил он.
— Я знаю, что каждый тенду имеет атву или принадлежит к какой-то атве. Знаю, что многие растения и животные — часть атвы. Знаю, что есть много правил, касающихся атвы, что многие животные или растения не могут употребляться в пищу из-за этих правил.
Укатонен кивнул.
— Каждый старейшина выбирает себе часть мира, за которой он будет присматривать. Эта часть мира и есть его атва. Он заботится о том, чтобы эта часть мира находилась в гармонии и в равновесии с другими частями мира. Твой народ — новая часть этого мира. Анито избрана, чтобы присматривать за этой новой атвой. Она должна привести твой народ в гармонию с миром. Теперь ты поняла?
— Думаю, что поняла больше, но не все, эн. Я не растение и не животное. Я человек, личность. То, чего хочу я или мой народ, должно быть выслушано.
Уши Анито прилипли к голове от удивления.
— То, что ты утверждаешь, — невозможно. Ты ешь, ты пьешь, ты испражняешься. Как ты можешь утверждать, что ты не животное?
— Да, — ответила Иирин. — Я животное, мой народ — животные, но мы отличаемся от других животных тем, что изменяем мир, в котором живем. Мы создаем вещи.
Уши Анито растопырились. Это новое существо, видимо, верит, что оно не зависит от мира, в котором живет!
— Другие животные тоже изменяют мир, — сказал Укатонен. — Даже растения привносят в него изменения.
— Но ваш народ и наш народ отличны от прочих животных. Мы решаем, как менять мир. Кроме того, ваш мир теперь не один. Ваш мир и наш мир соприкоснулись, и они будут изменять друг друга. А наши миры очень разные.
— Тем больше оснований, чтобы кто-то приглядывал за вами, направляя изменения.
Иирин покачала головой.
— Все не так просто. Это не такое дело, которое может осуществить один человек.
— Анито будет первой из многих. Я надеюсь, что твой бейми тоже изберет твой народ в качестве своей атвы, когда станет старейшиной.
Анито наклонилась вперед.
— А как твой народ держит в равновесии свой мир? — спросила она.
Иирин покачала головой.
— Не уверена, что смогу объяснить. Мой народ и твой народ слишком различны…
В эту минуту раздался гулкий звук, вызванный ударами по опорным корням дерева. Это означало, что пир начинается. Вошла Нинто с охапкой венков. Анито помогла украсить ими головы Иирин и ее бейми. Взяв венок, связанный из цветов и украшенный множеством нитей из сверкающих и переливающихся голубых жуков, они водрузили это сооружение на голову Иирин. Ядовитые железы на спине Анито напряглись, когда она заглянула в странные, глубоко посаженные глаза Иирин с их маленькой коричневой радужкой и крохотными круглыми зрачками. Анито припомнила странные эмоции, возникшие в ней сегодня при пробуждении бейми. Сможет ли она когда-нибудь привести это странное существо в гармонию с миром? Она поглядела на нового бейми. Всюду, где только появляется Иирин, всюду возникают сложности. Может, было бы лучше, если бы это существо умерло до возвращения своего народа? Может быть, ее народ тогда оставил бы в покое народ Анито? И тогда она могла бы вернуться к жизни простой деревенской старейшины?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
