— Это такая новая должность в Храме? — после недолгого молчания спросил жрец.
— Это самая старая должность в Храме! — процедила Аякчан. И неожиданно добавила: — И я не собираюсь закрывать вашу Буровую!
На нее уставились все — ошеломленные жрецы, Донгар, Хакмар, Хадамаха… Даже сонные пчелы, кажется, глядели на голубоволосую девушку, а между решетками Буровой блеснули круглые глаза духа.
— Вот как это закроешь? Опять взрывать? — она требовательно поглядела на Хакмара.
Хадамаха задохнулся: с Рыжим огнем надо что-то делать, но… устроить здесь второй Сюр-гуд? Он представил, как под Буровой подламываются опоры, она кренится на сторону, как подрубленное дерево, а на ее месте вздымается столб Пламени. Сшибаясь, волны сине-алого Огня борются над тайгой, и сосны вспыхивают коронами Пламени и осыпаются золой. И черное пепелище меж разоренными стойбищами Мапа, Амба, крылатых и людей.
— Нет, — в ужасе выдохнул он.
Хакмар сочувственно дернул плечом:
— М-да-а, тут и без взрывов, с одним Кандой, невесело… Только откуда я знаю: взрывать — не взрывать? Смотреть надо!
— Так смотри! — аж в воздух взвилась Аякчан. — Кто тебе не дает?
— А… кто мне дает? — переспросил Хакмар.
— Я, — торжественно объявила Аякчан. — Это — храмовая собственность, — она махнула в сторону вышки Буровой. — Кто тут может решать от имени Храма? Только я! Ты — черный кузнец. И вот я, жрица Храма, говорю тебе, черному кузнецу, что ты должен разобраться с этим… безобразием.
— Черных кузнецов не бывает, — осторожно вмешался жрец. — Это легенда гор Сумэру, вероятно возникшая при столкновении горцев с прорывами подземного Пламени…
Хакмар молча сунул под нос жрецу свой пылающий меч. Жрец поднял дрожащий палец и попытался дотронуться до клинка. Сдавленно взвизгнул и сунул обожженный палец в рот.
— Огневедение в металлургии! Совершенно новая отрасль! — речь его была невнятной, но звучащее в ней благоговение нельзя было заглушить никаким пальцем. Он поднял на Хакмара восторженные глаза. — Вы — тот самый специалист! Которого нам обещал господин Советник! Мы вас так ждали, так… — И жрец вцепился в Хакмара обеими руками, будто боялся, что отнимут. — Вы из гор Сумэру, да? Мы почти ничего не знаем о южных кланах, наверняка у вас очень, очень прогрессивные методики! У кого вы учились работать с Рыжим огнем?
— У кузнеца Хожироя, в Нижнем мире, — буркнул смущенный Хакмар.
— У них свои учебные заведения? — недоверчиво, но вместе с тем упоенно застонал жрец. — И горцев посылают туда учиться?
— Раньше посылали, — уклончиво ответил Хакмар. — И сейчас… снова начали.
— Вы должны посмотреть наши исследования! — завопил жрец. — Честно говоря, мы там совершенно запутались, такие непонятные, странные результаты, не укладываются ни в одну теорию!
— Теории пересмотреть не пробовали? — поинтересовался Хакмар.
Жрец воззрился на него чуть не со слезами на глазах, как на давно потерянного и вновь обретенного сына:
— Вот вместе с вами и займемся! Такое счастье, что настоящий специалист наконец здесь! Госпожа жрица! — он обернулся к Аякчан, прижав руку к сердцу. — Вы простите, что я на вас накинулся! Я думал, вы нас закрыть хотите, а вы для нас такое большое дело… — Он задохнулся от восторга.
— Я думала, это я на вас так накинулась, — хмыкнула Аякчан.
— Ну пойдемте же, пойдемте… — жрец уже не слушал Аякчан, он тащил ко входу в Буровую своего вожделенного специалиста. — Как вас зовут?
— Хакмар… Мастер Хакмар из клана Магнитной горы, — неуверенно добавил кузнец.
— Мастер Хакмар! — упоенно выдохнул жрец. — Я вам сейчас все, все покажу!
— Погодите-ка… — Хакмар легко высвободился от хватки жреца и шагнул к Аякчан. — Что ты задумала, жрица? — прошептал он, подозрительно вглядываясь в Пламенные очи цвета сапфира.
— Ты умный. Ты все знаешь. И землям, где живут родичи Хадамахи, вред причинять не станешь, верно? Вот и решай: взрывать Буровую или можно оставить здешний Рыжий огонь для твоих горцев. Пусть приезжают, исследуют. — Аякчан приглашающим жестом указала на Буровую, будто предлагала Хакмару роскошный пирог.
— Приезжают, — повторил Хакмар. — Исследуют. — Лицо его прояснилось — он понял подвох! — На храмовую землю? Где жрицы главные?
— А что такого? — Аякчан лукаво покосилась на него из-под ресниц. — Земля — наша, и все, что на ней, — тоже наше, и все, что под ней. Но мы — хорошо, пока что не мы, только я! — готова делиться. Ты хочешь Рыжий огонь для горских кузниц — пожалуйста, вот он! А я хочу, чтобы он не обернулся против моего Храма, ну, и всего остального Сивира тоже — и собираюсь проверять, что вы с ним делаете, ясно?
— Ясно. Проверяй. Пожалуйста, — неожиданно согласился Хакмар и, наклонившись к Аякчан еще ниже, так что его губы почти коснулись ее волос, прошептал: — Когда горные мастера получат право проверять, что жрицы делают с Голубым огнем в своих храмах! Чтобы не было вреда для Сивира! — И он победно улыбнулся.
— Как я могу такое обещать, если я в Храме не главная? — повела плечом Аякчан.
— Ради того, чтобы мастера могли на жриц рявкать, почему зола из-под Чаши с Огнем не выметена, я тебе даже помогу стать в вашем проклятущем Храме главной! — выпалил Хакмар.
— Правда? Поможешь? — вскинула брови Аякчан. — Ну что ж… Не очень-то мне это нравится, но… По рукам! — И Аякчан решительно протянула Хакмару руку.
Он отпрянул назад, глядя на эту руку, точно на змею:
— Ты… серьезно? И вы позволите проверять что угодно?
— Вы же тоже не станете ничего от нас скрывать, не так ли, благородные горные мастера, повелители Рыжего пламени? — прикрывая глаза ресницами, промурлыкала Аякчан (не иначе у Амба научилась!).
— Повелители… Пламени? Я, конечно… пока еще не глава совета мастеров, чтобы обещать за всех… — Голос Хакмара вдруг охрип. — Но… А, по рукам! — И он с силой шлепнул по ладони Аякчан.
Девушка взвизгнула… и повисла у него на шее, болтая в воздухе ногами:
— Хакмарчик, правда? Ой, как здорово, я так рада! — и звонко чмокнула его в щеку.
Потом вдруг посерьезнела, расцепила руки и даже заложила их за спину, скромненько отступив назад:
— Тебе надо работать. Тебя ждут.
Хакмар, ошеломленно держащийся за щеку, красную, словно по ней врезали, а не поцеловали, дико поглядел на переминающихся в отдалении жрецов.
— Я, наверное, чего-то не понял… — с явной угрозой в голосе сказал он. — Но я обязательно разберусь, в чем подвох!
— Поговорим, разберемся, — окидывая его лучащимся взглядом, немедленно согласилась Аякчан. — Ты же знаешь — мне всегда с тобой интересно!
Точно у тигров научилась! Рычать она и без них умела, а вот так мурлыкать…
Хакмар, то и дело оглядываясь, направился к поджидающим его жрецам. Аякчан вскинула ресницы — в ее глазах полыхало торжествующее Пламя, словно весь этот разговор, включая обещание сделать ее главной в Храме и ежедневно наезжать с инспекцией, она запланировала очень давно и наконец добилась своего! Хадамаха не сомневался, что так оно и было.
А ведь где-то сидят беззаботная Снежная Королева с верховными и, если уж на то пошло, такие же беззаботные горные мастера… и не знают, что за много переходов пути от них парень с девушкой кой о чем договорились. А если б даже узнали, только б посмеялись. И напрасно. Хадамаха всеми шестью душами чувствовал — очень напрасно!
— У нас, конечно, не такая богатая экспериментальная база, как в Сюр-гудском храме… — терпеливо дождавшийся конца разговора жрец Губ-Кин вцепился в Хакмара.
— Ваше счастье! — оборвал его Хакмар. — Иначе пришлось бы с вами тоже… как с Сюр-гудским храмом. Показывайте!
— Погодите! — раздался сзади жалобный крик, и Донгар шагнул к обернувшемуся отцу. — А я? Я тоже… Спи… спе… списилист, вот! Я… больше всех знаю про черную воду! И откуда она берется, и про Нижний мир, и…
— Специалист, — с тяжелой насмешкой сказал жрец Губ-Кин. — Который даже слово это выговорить не может.
— Но это правда! — вмешался Хакмар, останавливаясь в раскуроченном Огненными духами дверном проеме. — Я работаю с металлом и механизмами, но только шаман может рассказать про дух Огня!
— Дух Огня, конечно… А также ведьмы-албасы, повелевающие силами льда, камня, трав и рек! — Голос жреца сочился сарказмом, будто взрезанная кора березы по весне — соком. — В настоящем, научном Огневедении нет места всяким албасы, Эрликовым дочкам, а также племянникам вон того дерева и внукам ближайшего камушка!
Аякчан, албасы Голубого огня, поглядела на жреца без гнева, но с нехорошей такой задумчивостью.
— Не думал я, что просвещенный юг еще помнит шаманские бредни! — жрец укоризненно поглядел на Хакмара. — Впрочем, вы идите, мастер, там вас уже заждались! — он кивнул Хакмару на вывороченные двери Буровой, в проеме которых нетерпеливо топтались младшие жрецы. — А я тут словом перемолвлюсь… со вторым специалистом.
