Падать, вставать и снова идти…, знать бы только: стоят ли твои потуги, стремления того, чтобы попасть туда, куда ты так спешишь? Не лучше ли повернуть назад или сделать шаг совсем в другом направлении? Прислушаться к себе, своим желаниям, остановиться, чтобы оглядеться, понять, чего же ты действительно хочешь? На это часто не хватает времени, жизнь торопит, подгоняет, и не замечаешь, как оказываешься у пропасти и с радостным криком делаешь тот шаг, от которого тебя так стремятся отгородить все, кто идет с тобой рядом.
Незаметно для себя, я задремала:
— Приляг, — услышала голос Агнесс, и с удовольствием свернулась калачиком внутри кибитки. Пригрезилась бабушка: легонько дотронулась до меня, улыбнулась по-доброму, согрела этой забытой лаской родного тепла.
Резко проснулась от того, что кибитка подпрыгнула на какой-то кочке и остановилась. Семейство выбралось наружу, и я вышла следом за ними. Сделали небольшой привал. Лошадей распрягли, дали им возможность отдохнуть и отведать сочной зеленой травы, что росла в избытке вокруг.
Легкий ветер теребил и без того взлохмаченные волосы, играл складками моего платья. Солнце стояло высоко, ромашки былыми ладошками стремились к небу, желтыми сердцевинами пестрели среди высокой травы. Птицы носились по небу, словно сошли с ума — резвились и играли так беззаботно и самозабвенно, как будто одни в целом мире. Казалось, что их гомон сильнее грома во время грозы.
Луи подошел ко мне сзади и обнял за плечи:
— Они довезут нас до Труа, а там, что-нибудь придумаем.
— Хорошо, — ответила я, наслаждаясь этим тихим мгновением почти полного счастья. Так бывает, когда кажется, что все у тебя хорошо и лучшего уже как бы и не надо. Воздух, наполненный ароматом полевых трав, кружил голову.
— Средь роскоши полей, лесов;
Среди размытых неба облаков,
Склоню колени пред тобой, Земля!
Из века в век ты берегла себя,
Чтобы могли тобой мы любоваться.
И тем, что сотворил Господь — не уставали восхищаться, — продекламировал Бюсси только что родившиеся в его душе строки.
— Как поэтично, Луи! Вот так бы и осталась тут, под этими облаками, навсегда!
— Согласен, здесь прекрасно, но вот оставаться "тут" я вам не позволю. Неужели мне одному придется возвращаться в Париж, сударыня? — с укором проговорил он.
— Конечно, нет. Но так не хочется… возвращаться.
— Вас что-то тревожит?
— Да. Мне очень неспокойно на душе. И если честно, то страшно.
— Чего же вы боитесь?
— Скорее, кого, — повела плечами и немного позавидовала безудержному веселью детей Агнесс и Пьера. Они танцевали на поляне, кружили среди цветов и казались счастливыми, как никто другой.
Граф нахмурился, я даже догадывалась — почему. Ему передалось мое настроение и тревоги. Он знал те опасения, что тревожили меня и тоже боялся, хоть и старался не показывать этого.
— Едем! — скомандовал Пьер, и повозка снова запылила по дороге к нашим страхам и бедам.
Наверное, мое уныние легко прочитывалось, потому что Агнесс, вдруг предложила:
— Хотите, скажу, что ждет? Может, все не так уж и плохо, как кажется?
— Нет. Я не верю в предсказания.
— Скорее боитесь. Но если знать, что ожидает, можно изменить многое…
— Изменить? Но неужели судьба не предначертана свыше, и обойти её почти никому не удается?
— Почти — хорошее слово, для тех, кто не теряет надежду. Подумайте. Вы ведь умеете думать? Быть может, наша встреча не случайна?
Я взглянула на Агнесс, соприкоснулась с её взглядом, полным сочувствия и чего-то еще… Она знала то, о чем говорит, она видела и хотела, чтобы я тоже увидела…
Трудно объяснить, то, что произошло со мной, в тот миг. Чувство полной беспомощности перед "завтра" вдруг отступило. И появилась пусть еще не полная уверенность в том, что я смогу изменить еще раз будущее, но скромная надежда: "Вдруг получится?" Не говоря ни слова, протянула к гадалке ладонь. Она склонилась над ней и, через мгновение, произнесла:
— Я поняла, что вы не из этих мест, но не знала, что настолько… Странная судьба, сложная и довольно интересная. Вы — стрекоза. Символ жизнелюбия. Редкий дар, полученный при рождении, зовет к вам силы, способные менять мир.
— Не понимаю…
— Все довольно просто и сложно. Вы можете изменить ход судьбы, если очень захотите. А вот как? Это может вам подсказать только сердце.
— Это все?
— Да. Это то, что я вижу.
— Благодарю. Но я ожидала большего.
— Знать — этого ли мало?
— А если я — ошибусь?
Агнесс посмотрела долгим взглядом, словно сквозь меня, и тихо сказала:
— Ошибка возможна. Нельзя, имея один кувшин, заполнить его и водой, и вином. Нужно делать выбор.
— Выбор? Но в чем он заключается этот выбор?
— Я не знаю.
— Жаль. Я надеялась получить ответ, а возникли новые вопросы.
— Не печальтесь, сударыня. Вы знаете, что у вас есть сила. И это — не мало. А что касается выбора…, сердце подскажет. Верьте. Оно не обманывает. Никогда.
Сложно было успокоиться и поверить её словам. Но мне ничего больше не оставалось. Я только хотела узнать еще кое-что и поэтому спросила:
— Агнесс, вы можете предсказать судьбу моему мужу?
— Я не предсказываю. Вы не поняли? Я читаю.
— Прочтите для меня. Пожалуйста.
— Прочту. Только завтра.
Я не стала спрашивать, почему не сегодня, хватило её согласия. Странное прочтение по моей ладони встревожило не на шутку и чтобы хоть как-то успокоиться, мысленно вернулась в прошлое, в детство. Когда мир казался простым и добрым. Когда от меня почти ничего не зависело, и только родители решали, как и что нужно делать, чтобы в нашей семье было всем хорошо.
Следующим днем мы тепло расстались с нашими попутчиками. Я подарила Агнесс свои серьги, она отказывалась брать, но, уступая моим уговорам, все-таки взяла их 'на память'. За время поездки успели подружиться с шумным семейством, как-никак совместный кров и пища — объединяет людей. Париж наши попутчики не собирались посещать, во всяком случае, сейчас, но от предложения "когда-нибудь погостить в доме графа де Бюсси" — не отказались. На прощание Агнесс подала Луи руку и вскользь посмотрела на его ладонь. А потом, обнимая меня, прошептала на ухо:
— Он — не твоя любовь. Ты ошиблась.
Я знала, что она не хотела причинять мне боль. Сказала, что увидела. Но сердце кольнуло от её слов.
Мне не хотелось верить в то, что это правда. Зря я поддалась на её уговоры, предсказания — какой от них толк? Только недоразумение и растерянность после этих "знаний", а больше — ничего.
