нём. И я не могу оставить их погибать. Меня вырастили в уважении к этому миру. Здесь мой дом. И моя безупречная работа тому доказательство. Поэтому вы можете быть уверены, что я не стану ничего разрушать, если вы сделаете так, как я прошу.
– Льен очень ценный кадр. Чтобы вырастить такого специалиста, требуется очень много времени и сил. И врожденные способности. Мы хотели бы оставить его в живых. Но захочет ли он? – с этими словами Морт посмотрел на Льена, молчавшего до сих пор.
– Я готов и дальше служить нашему миру. Только под началом Палача. Рея, – голос его чуть дрогнул на последних словах. Не так уж он и слаб, как мне казалось. Ведь до сих пор у него нет никаких гарантий и доказательств того, что всё происходящее не спектакль.
– Хорошо. С этого момента вы оба свободны. Начнете свой путь с самых низов. Но стоит вам только раз оступиться – и больше вы не будете прощены, – Морт развернулся и пошёл в сторону дверей.
– И вы так просто отпустите их? – Судья обернулся к Морту.
– Ну а почему бы и нет? Нам нужны хорошие военные и пушечное мясо. Тем более что Рей, непревзойденный Палач, теперь у нас в долгу.
Элен и Судья посмотрели на меня с ненавистью, и вышли вслед за Мортом. Солдаты открыли дверь камеры Льена и выпустили его. Нас проводили до выхода из небоскреба, а потом и до ворот в стене, окружавшей центр города. Всю дорогу мы шли молча. Осунувшийся Льен, пустыми глазами смотрящий перед собой, и я, бывший Палач, испачканный в чужой крови, с самыми черными глазами во всем городе, но с уже не такой черной душой.
8.
Около ворот нас ждал солдат.
– Ваш дом ближе к окраине, над дверью символ змеи. Ваш спутник может занять первый безымянный дом в конце той же улицы, – во время этих слов солдат так и не осмелился поднять на меня глаза. Противно. Но за воротами мало кто будет знать хоть что-то про меня. А значит, у меня есть шанс влиться в новую жизнь.
Мы с Льеном вышли в город и отправились по одной из улиц. Было пустынно, в это время все солдаты на фронте, а значит, мы можем пройти до своих домов незамеченными.
– Почему они так просто отпустили тебя?
– У них много причин. Им нужен кто-то среди обычных людей, кто сможет сплотить их вокруг себя и отправлять на смерть сотнями. Тот, кто будет выполнять приказы и вести наши войска к победе.
– Такого человека можно слепить из кого угодно, если с детства воспитывать его в этом направлении.
– Можно. Но я уже готовый материал. И то, что могу я, не может никто. Кроме Судьи, пожалуй.
– Ты про способности?
– Да.
– Тогда почему ты просто не сбежал, а остался здесь? Неужели и правда потому, что тебе так дорог этот мир? – Льен был удивлен.
– Потому что я обещал Анне, что ты останешься жив. Если бы я сбежал, тебя бы точно убили, – я и сам не до конца понимал причин своих поступков. Но эта версия была мне ближе всего. Пусть я буду выглядеть в глазах Льена благородным спасителем.
– Странно. Ты же ненавидишь преступников. Ты же сам, своими руками убиваешь людей, – Льен явно не верил мне. И я мог его понять.
– У меня нет другого объяснения, Линкок. Да, именно так она хотела, чтобы тебя звали теперь.
Льен замолчал и больше не проронил ни слова, пока мы шли по пустому городу. Я не мог даже представить, о чем он думает сейчас, как и не мог понять его чувств. Ясно одно – теперь мы связаны до конца своих дней и хотим мы того или нет, нам стоит подружиться. Иначе нам не выжить. Я чувствовал, как какая-то горечь и тяжесть разливается у меня внутри. Обретенная свобода, хоть и условная, не давала мне ощущения покоя. Этот мир не отпустит меня, мои поступки навечно вплетены в его историю.
Выйдя на окраинную улицу, я стал всматриваться в двери домов, пытаясь разглядеть символ змеи. Улица стала уходить под уклон, и в этот самый момент я увидел свой новый дом. Большой, высотой в три этажа. Белый, как и все дома вокруг.
– Нам пора прощаться, Линкок. Увидимся завтра, в первый день нашей новой жизни.
– Да, пора. Я не стану тебя благодарить. Но постараюсь быть тебе верным другом и соратником, – Льен-Линкок протянул мне руку и крепко пожал мою грязную ладонь. Я не почувствовал привычного отвращения от прикосновения ко мне и ответил этому человеку, моему первому другу, таким же крепким пожатием.
Я стоял на пороге своего дома и смотрел, как Льен уходит вниз по дороге. Сдержит ли Совет своё слово? Получится ли у меня жить другой жизнью? Ответы я получу позже. А сейчас – надо зайти в дом. Я открыл дверь и вошёл в большую белую прихожую. У лестницы стояла маленькая женщина-служанка. Понятно, Совет приставил её ко мне, чтобы всегда быть в курсе происходящего. То, что для обычных солдат является привилегией, для меня будет наказанием. Старушка молча кивнула мне и ушла в противоположную от лестницы дверь. Значит тотальный контроль. Придется найти способ его обойти.
Я стал осматривать дом. На первом этаже кроме кухни, была ещё небольшая столовая и огромная пустая гостиная. Поставлю здесь диваны и кресла, чтобы можно было спокойно отдыхать вечерами. На втором этаже я обнаружил просторную ванную и несколько жилых комнат. В одной из них я решил устроить свою спальню. Остальные комнаты пусть будут пустыми. Третий этаж полностью повторял второй. Зачем мне столько комнат я понять не мог. Но кто знает, для чего они могут пригодиться. Так что все комнаты на третьем этаже стоит обставить как маленькие гостевые спальни. Я снова спустился вниз и отдал распоряжения старушке, а сам отправился в ванную. Мне нужно было вымыться, смыть засохшую кровь с себя и подумать. Под потоками воды мне всегда хорошо думалось.
Я стоял под горячими струями воды, которые уносили следы чужой крови и размышлял. Стоит попробовать вернуться в тот мир, куда я переместил Анну и попробовать отыскать её. Мне нужно убедиться, что с ней всё хорошо. Но она не должна меня видеть, ей ни к чему давать надежду. И Льену я ничего не стану говорить. Это только моё дело и моя ответственность. Сейчас перемещаться опасно, надо выждать какое-то время. Может
