– И что я должна буду делать? – мрачно спросила Надя после некоторого раздумья.
– В общем, Зинка придет к пяти – ну, якобы морально поддержать меня, это я ее попросила... Потом она сразу едет на свадьбу – свадьба будет за городом, на даче у Мардарьевских. Но никуда она не поедет – мы ее свяжем и отнимем приглашение! Вдвоем мы с ней справимся.
– Лиля, я на это не пойду, – твердо произнесла Надя.
– Ладно, тогда другой вариант – мы ее подпаиваем. Зинке много и не надо! Она засыпает (ее после водки всегда в сон клонит), мы вытаскиваем приглашение, и я мчусь на свадьбу.
– Зинка пить не будет, – задумалась Надя. – С чего это она напиваться-то начнет – ей ведь ехать еще!
– Начнет... – угрожающе произнесла Лиля. – Я к ней подход знаю...
Лиля была уже практически спокойна. Она умылась еще раз и принялась быстро приводить себя в порядок – примочки на глаза, бигуди на волосы, лак на ногти... Торопливым бесстрастным голосом она диктовала Наде свой план...
Около пяти приехала Зина Трубецкая.
– Надюха, ты тут? – изумилась она, держась за стену. – А Лилька сказала, что у нее депрессия и только я ей могу помочь...
– Ну да, только ты, – хмуро произнесла Надя. – Меня она не слушает. Сидит, пьет водку, в полной прострации...
– Водку – это правильно, – смягчилась Зина. – Самое лучшее успокоительное...
Навалившись на Надю, Зина побрела в гостиную.
– Лили, ты как?
– Очень плохо... – печально произнесла Лиля. – Ах, Зинуля, так хорошо, что ты ко мне заехала! Обещай, что расскажешь потом об этой свадьбе. Но как же он мог, Адам, как он мог... – Лиля поднесла к глазам платок. В пеньюаре, завитая и накрашенная, она полулежала на кушетке и разыгрывала салонную скорбь. Зина ни в коем случае не должна была понять, что Лиля вне себя от настоящего, бабьего горя... Такого, в каком ее застала Надя и какое хоть кого могло напугать и насторожить. Перед Лилей на столике стоял хрустальный графин и пара рюмок.
– Все мужики – сволочи! – с чувством произнесла Зина, не отрывая от графина глаз. – Крепись, Лили...
– Я бы предложила тебе выпить, но ты за рулем, наверное... – вздохнула Лиля и, подвернув кружевные рукава пеньюара, стала медленно переливать содержимое графина в рюмки. – А вот Надюша, наверное, не откажется...
– Не откажусь, – деревянным голосом произнесла Надя и села рядом с Лилей. – Налей мне, Лиля.
Вся эта сцена была шита белыми нитками. Но неожиданно Зина дрогнула.
– Ну, и мне, на посошок... – сказала она и почесала мизинцем под своим тюрбаном.
– За нас, за женщин! – надменно произнесла Лиля.
Следующий тост был за женскую дружбу. Потом Зина придвинула к себе графин и сама налила себе третью рюмку... Лиля и Надя молча смотрели на нее.
– Крепись, Лилька... – уже не очень уверенным голосом произнесла Зина. – Ты найдешь кого получше... А этот твой Адам – ну, что ж, бог ему судья...
– Ты меня очень поддержала в трудную минуту, Зиночка, – громко произнесла Лиля. – Может быть, полежишь минутку, отдохнешь перед дорогой?
Зина откинулась назад, на кресло.
– Не забудь меня разбудить... – невнятно пробормотала она. – Я только полчасика... сосну.
И она захрапела.
– Пора, – тихо сказала Лиля и, кинувшись к ридикюлю Зины, судорожно щелкнула замком. – Где же оно, это приглашение...
Из ридикюля посыпались косметика, упаковки каких-то таблеток, дамский роман, визитница, театральный бинокль, электрошокер, освежитель воздуха...
– Может быть, она оставила его в машине? – предположила Надя.
– Нет, она все с собой таскает... Ах, да вот оно, в отдельном кармашке! – Лиля вытащила из сумочки небольшой квадратик с золотым тиснением. – Надька, какая удача...
– Что еще?
– Тут написано – на два лица. Все, решено – ты едешь со мной!
– Никуда я не поеду, – застонала Надя.
– Нет, поедешь! – Лиля была похожа на обезумевшую фурию – ни намека на салонную страдалицу, только что томно вздыхавшую перед Зиной. Если бы Зина Трубецкая увидела ее такой, то и порога бы этого дома не переступила!
– Лилька, ненормальная... – с отчаянием произнесла Надя. – Я тебя сейчас вот этой штукой обезврежу! – Она погрозила электрошокером.
– Только попробуй...
Наверное, даже если бы Надя и воспользовалась этим устройством, то вряд ли бы какой-то жалкий электрический разряд смог остановить Лилю. Она сама была как молния!
Лиля вышла из дома в самом лучшем своем, просто фантастическом наряде – небесно-голубое платье, полушубок из голубой норки. Дивные светлые кудри кольцами вились поверх меха... Надю она тоже заставила переодеться – благо было во что. «Замарашек охрана не пропустит, – сказала Лиля. – Надо выглядеть соответственно – как-никак на свадьбу отправляемся!»
Теперь Лиля, судорожно вцепившись в руль, гнала свою машину по бесконечному черному шоссе.
– Мы немного опоздаем... – пробормотала она. – Но это хорошо, у входа уже не будет встречающих, только охрана. А охрана Мардарьевских меня в лицо не знает, поди разберись, кто я – Зина Трубецкая или Лиля Лосева...
– Зачем ты едешь туда? – устало спросила Надя. – Тебе правда так охота устроить там скандал?
– Нет, я сначала хочу поговорить с Адамом... – не сразу ответила Лиля. – Посмотреть ему в глаза. Знаешь, ведь в последний раз мы встречались дней десять назад. Все было как обычно – ни единого намека на эту чертову свадьбу...
– Ну, посмотришь ты ему в глаза – так что с того... Думаешь, он опомнится, бросит Дарину и побежит вслед за тобой?
– Ну, не знаю... – с раздражением дернула плечом Лиля. – Может, и побежит!
Они съехали с шоссе к высокому каменному забору.
– Кажется, здесь... – озабоченно сказала Лиля. – Ох, надеюсь, нас пропустят.
Но охранник у ворот особо не усердствовал – он просто посветил фонариком в именное приглашение, зачем равнодушно скользнул лучом по лицам подруг. Надя и Лиля выглядели слишком хорошо, чтобы вызвать подозрение. Наверное, именно так выглядело большинство женщин, прибывших на этот праздник, – все они были ухоженные, в дорогих украшениях, на хороших машинах и в нарядах от известных кутюрье.
Дачный участок Мардарьевских занимал огромное пространство – наверное, не меньше, чем санаторий «Хрустальные ключи», в котором летом отдыхали Надя с подругами.
– Нехилый домишко... – презрительно заметила Лиля, хлопнув дверцей машины. – Вылезай, Надюха.
– Господи, какая красота! – невольно вырвалось у Нади.
Трехэтажный дом, освещенный со всех сторон, напоминал сказочный торт – с колоннами кремового цвета, белоснежными, словно сливочными, вазонами, с шоколадной глазурью решеток... Асфальтированные дорожки были вычищены – ни одной снежинки, по ним можно спокойно ходить в босоножках. А самое главное – маленькие ели и кустарник перед домом были сплошь в мерцающей подсветке. На небольшой площадке перед лестницей, ведущей в дом, журчал фонтан, тоже с подсветкой, и от воды курился легкий пар.
