Нет, он недостоин мисс Эллис. Недостоин ее нежности, ее света, ее тепла, ее заботы. Вообще недостоин ничего — ведь он даже не сумел спасти свою семью…
Но он не потеряет Эллис! Нет, он будет рядом, когда ей потребуется зашита. Именно поэтому он лежит сейчас здесь вместо того, чтобы попытаться успокоить боль прогулкой… Ради Эллис он вжимается в матрац, вместо холодного равнодушия зимней ночи, привычного одиночества и долгих миль пустынных улиц.
Но ведь это же безумие, думал Нейл. Разве не помешательство считать, что телесными муками можно искупить вину за гибель жены и детей? Даже его бывший шеф однажды сурово отчитал его, и все из-за того, что Морфи упорно видел себя виновником происшедшей трагедии.
— Если тебе так необходимо обвинить кого-нибудь, — яростно орал тогда шеф, — то обвини этого чертового придурка, копа, который позволил Лэрри Сантино узнать твое настоящее имя! Обвини того, кто сделал бомбу! Или того, кто подложил ее в твою машину, наконец. Но ты не смеешь винить себя в том, что в меру сил пытался делать то, что должен был делать!
Шеф был прав… Умом Нейл понимал это. Вот только ноющее сердце и опустошенная душа оказались невосприимчивы к доводам рассудка. Как бы глупо и нелогично ни казалось это со стороны, Морфи по-прежнему считал себя одного виновным в случившемся. Порой он видел в этом известную долю эгоизма.
Ведь он сделал не больше того, что каждый день делают тысячи безвестных агентов… Просто, к несчастью, именно он отправил в тюрьму Тони Сантино. Если бы не он, это сделал бы другой агент… и тогда взорвался бы другой автомобиль. Таковы правила игры. Вот и все.
Но если бы он не был агентом, тогда бы…
Именно эта мысль терзала его. Если бы он был электриком, шофером или фармацевтом, Джейн и ребятишки были бы живы.
Возможно. Если бы слепая судьба не вовлекла бы их в другую смертельную игру… Автокатастрофа. Торнадо. Или маньяк, вроде того, который выслеживает Эллис.
Подавив стон, он повернул голову, чтобы взглянуть на спящую рядом женщину. Он слышал ее тихое спокойное дыхание, чувствовал тепло ее тела, проникающее в самые отдаленные уголки его существа. Она достойна лучшего, чем Нейл Морфи. Неизмеримо лучшего.
Но Нейл чувствовал, что не в силах сопротивляться этой женщине. Неистовство их стремительного сближения покорило бы и куда более сильного человека. А кроме этого, было и еще кое-что, действующее гораздо сильнее, — доброта, мягкость, забота. Всем этим щедро одарила его Эллис. Она разрушила стены его одиночества, теплым бальзамом доброты врачевала душевные раны.
Заставила его думать, что, может быть, он и не зря выжил тогда, в адском пламени… Может, жизнь все-таки стоит того, чтобы ее прожить. А может, он и сам чего-то стоит в этой жизни…
Ему нужна Эллис. Потребность в ней невозможно объяснить только сексуальным влечением, которое он испытывал. Еще одна бездна разверзлась в душе Морфи, как прообраз того, что уготовила ему судьба в будущем. Потому что мисс Эллис ни за что не захочет ее заполнить.
Боль раскаленной бритвой полоснула спину, и Нейл снова не сумел сдержать стон. Женщина зашевелилась рядом с ним.
— Нейл? — сонно пробормотала она.
— Все в порядке, Эллис, — сдавленно прошипел он. — Спи.
Она повернулась и, протянув руку, дотронулась до его плеча.
— Болит?
— Да. Как обычно. Спи же, спи.
На какое-то время она замерла, теплые пальцы застыли на его плече. Но когда Нейл решил, что она опять уснула, Эллис зашевелилась снова.
— Спина? — участливо спросила она низким со сна голосом.
— Как обычно, Эл. Постарайся уснуть, милая.
— Вот это мне нравится, — прошептала она.
— Что тебе нравится?
— Когда ты называешь меня милой.
— О черт! — выдохнул Нейл, чувствуя, что пропал.
Видите ли, ей нравится, когда он называет ее милой! А ведь не прошло и недели с того дня, когда она устроила скандал из-за того, что он посмел назвать ее просто по имени. Тогда это показалось ей слишком фамильярным. А он объяснил, что фамильярно звучало бы, например, обращение «дорогая»…
Нейл вздохнул, пытаясь отогнать невеселые мысли о том, как много всего произошло и еще произойдет между ним и Эллис.
— А как насчет любимой? Нет возражений?
Он хотел бы назвать ее так. Любимая. Никогда никого на свете не назвал он этим именем, даже Джейн. Но сейчас именно чувство любви испытывал он к Эллис. Угрызения совести не заставили себя долго ждать, но на этот раз они явно были бессильны достучаться до его души.
— Да, — раздался шепот в ответ. — Мне нравится это. Если ты действительно так думаешь.
Грудь ее сжалась от волнения… А Нейл понял, что не смеет ответить. Ведь тогда придется сказать всю правду, и Эллис почувствует себя обязанной остаться с ним…
Нейл Морфи не нуждался в нежных словах и жарких клятвах, данных среди ночи, в полусонной интимности теплой постели. Если когда-нибудь… Если когда-нибудь он захочет, чтобы Эллис вошла в его жизнь, он предложит ей это при ярком свете дня. Чтобы она видела все его шрамы, чтобы от нее не укрылся ни один из его недостатков. И если, несмотря на все это, она признает его достойным…
А Эллис и не ждала ответа. Она знала, что не услышит его. Ведь она не та женщина, которую мужчина сможет когда-нибудь назвать любимой… Но Нейл страдал, и она чувствовала, как ужасно он страдает. Сбросив одеяло, Эллис встала на колени рядом с ним.
— Эл?
— Ш-ш-ш. Тебе нужен небольшой массаж.
Ее руки легли ему на спину и принялись с неожиданной силой прощупывать ее, ища узлы и уплотнения. Новый стон вырвался из его груди, на этот раз стон облегчения.
— Боже, как хорошо, — пробормотал он. — О Эл…
— Ш-ш-ш… просто расслабься. Не мешай мне.
Как чудесно, что можно свободно сделать это. Еще вчера она не посмела бы коснуться Нейла без разрешения, а теперь склонилась абсолютно голая над обнаженным мужским торсом и яростно массировала его.
Она чувствовала твердые узлы в мышцах Морфи — горный хребет его страданий.
— Вот это вызывает боль? — спросила она.
— Похоже на то.
Господи, у нее просто волшебные руки! Нейл чувствовал, как рассасывается узел за узлом.
— Это результат повреждения нервных окончаний.
— Помогает?
— Любимая, — после секундной внутренней борьбы прохрипел Нейл. — Я как в раю!
Золотым дождем счастья осыпало Эллис это короткое слово, придав еще большее очарование их прошедшей близости. Наклонившись, она поцеловала Нейла в ложбинку между широкими плечами и, быстро выпрямившись, продолжила массаж.
