– Да, – ответила она будничным тоном. – Они так всегда делают. И в ту ночь, когда мама вместе со всеми умерла под деревьями.
Меня вдруг осенило.
– И ты сегодня полезла на дерево, чтобы они не забрали тебя из палатки?
– Да.
Кейт недоуменно посмотрела на меня, потом снова на Ли.
– А кто тебя увел из лагеря?
– Как кто? Те люди. – Ребенок говорил так, будто объяснял очевидное. – Они приходят ночью. Они меня уносят из палатки. – Она подняла глаза, огромные за стеклами очков. – Серые люди.
53
Мы шли в набег за яблоками, поскольку… как говорит эта дурацкая пословица?
ЛУЧШИЕ ПЛАНЫ МЫШЕЙ И ЛЮДЕЙ…
Мне это всегда казалось идиотизмом. Если уж мыши строят планы, то наверняка насчет погрызть сыру и не попасться соседской кошке. Но опять-таки мы сейчас действовали на уровне мышей. Наши планы вертелись вокруг добыть побольше еды и не попасться людоедам, которые нас употребят не задумываясь.
Но наши планы уже трещали по швам. Пару дней назад я был готов лететь в Лондон, где Говард нашел нетронутый продуктовый склад. Но у нашего единственного самолета – четырехместной “сессны” – было свое мнение. Электрика у него коротила, и стоило Говарду врубить мотор, как тут же вылетели все предохранители, заполняя кабину мерзкой горелой вонью. Так что мы сели на мель, пока не будет проверен каждый сантиметр проводки в поисках замыкания.
И потому мы сидели под деревом на краю пастбища в шести часах хода от Фаунтен-Мур. Это был конкретный план: совершить набег за яблоками в сад, который мы нашли летом. Теперь, когда плоды созрели, мы методично убирали урожай во всех найденных ранее садах. План был прост: прийти в сад. Набить рюкзаки и портпледы яблоками. Вернуться в Фаунтен-Мур.
Яблоки – вещь хорошая.
Клетчатка. Витамин “це”. Натуральные сахара.
Только к Рождеству от вида яблок будет уже с души воротить.
Красные осенние листья шелестели на холодном ветру. Слева от меня сидела Кэролайн. Она хорошо выглядела даже в альпинистском анораке, который был ей велик на три размера. Ей на волосы слетел лист; на волосы, ставшие пушистыми за четыре месяца от мытья в горных ручьях. Она сняла лист, улыбнулась мне радостно. Ей было приятно, что путешествие в Лондон откладывается.
Справа сидел Дин Скилтон. У него были темные очки на лице и бандана вокруг головы. Он чистил одну из своих любимых “беретт”, протирая ее длинными ласкающими движениями, и говорил о чем-то, что услышал по радио. В эфире из англоязычных станций осталась только одна.
– Этот тип говорил, что Земля постоянно проходит через такие возмущения – вулканы, землетрясения, ледниковые периоды.
– Да, но о таком я не слышала, – сказала Кэролайн, обхватывая руками колени. – Горячие периоды?
– Это бывает чаще, чем ты думаешь. Вероятно, вулканическая активность сгубила динозавров.
– Да, но сейчас вулканы – не главная проблема. Сама земля разогревается.
– Если подумать, – сказал я, – то земля – это большая капля расплавленного камня и железа, окруженная тоненькой оболочкой холодного твердого камня.
– Брр! – вздрогнула Кэролайн. – И ты думаешь, что эта катастрофа только и ждала момента?
– В конце концов, глубже двенадцати километров никто старушку не бурил. – Я похлопал ладонью по земле. – Дальше стальные долота плавятся.
– Всего двенадцать километров?
– Я ж так и сказал. Мы ходим, относительно говоря, по очень тоненькой корочке твердой земли.
– И она все тоньше, – тихо сказала Кэролайн.
– И она все тоньше, – согласился я и стиснул ей руку. Я хотел ободрить ее, но сам не чувствовал особой бодрости. Дин, продолжая полировать пистолет, сказал:
– Где-то восемь миллионов лет назад высохло Средиземное море. Гибралтарский пролив закупорился и море испарилось. И знаете что?
– Давай, удивляй, – мрачно ответил я.
– Когда Атлантика наконец прорвалась, получился самый большой водопад за много миллионов лет. Этот тип говорил, что вода рванулась с такой силой, что ее слышно было по всей Западной Европе и Северной Африке.
Кэролайн встала и потянулась.
– Когда они уже хоть что-нибудь хорошее скажут?
– Когда Ад замерзнет, – бесстрастно ответил Дин.
Я засмеялся, но без всякого веселья:
– Хоть какая-то надежда.
Кэролайн вдруг принюхалась:
– Чем это пахнет?
– Похоже на “Макдональдс” на этой дороге, – сказал Стивен, засмеявшись тоже невесело. – Кому биг-мак с чипсами? Я угощаю.
– Хотелось бы, – с чувством произнес я. – Раз ты платишь, я еще и пару яблочных пирогов уговорю.
– Они всегда были такими горячими, что есть невозможно. Помнишь?
– Ага. Я в детстве всегда себе губы обжигал, потому что не мог дождаться.
– А молочный коктейль? Всегда был такой густой, что не втянешь через соломинку.
– А ты никогда не пробовал действовать соломинкой как ложкой?
Наш с Дином разговор неожиданно зазвучал так, будто мы вспоминали умершего друга. Наверное, так и было. Мне даже показалось, что в глазах у старины Дина блеснула слеза.
– А правда, чипсы всегда были слишком солеными? – спросил он.
– Сейчас бы ты от них все равно не отказался?
– Нет, – согласился он с мрачной улыбкой. – Не отказался бы.
– А я у них никогда рыбного филе не ел. Никогда…
– Постойте! – Кэролайн оглядела поле. – Я в самом деле слышу какой-то запах.
– Кей-Эф-Си?
– Пицца-хат?
– Дин, я серьезно. Чем это пахнет?
Дин встал, потянул носом воздух, потом пожал плечами:
– Ничего не чувствую.
Подул ветер, сухо зашелестели листья.
– Это не еда, – сказала Кэролайн. – А ты слышишь этот запах, Рик?
– Нет, но при этом ветре трудно… погоди-ка…
– Что-то там есть, правда? – Кэролайн поглядела на меня. – Странно пахнет? Как…
– Летний дождь, – быстро сказал я. – Когда льется на землю после жаркого дня.
Дин покачал головой:
– Может, вы мне скажете, что это за таинственный запах?
– Собирайтесь, – сказал я. – Уходим. Быстро!
– Но что это за чертов запах?
– Он оттуда. – Я показал вниз. – Мы сидим на горячей точке.
Дин посмотрел на траву – такую же свежую и зеленую.
– Ничего не вижу.
– Я тоже, но я не хочу тут болтаться – а вдруг мы сидим на газовом кармане, который собирается бухнуть?
– Рик! – Кэролайн схватила меня за руку. – Смотри, что с землей творится!
– Ничего не вижу, – тревожно сказал Дин. – Что вы там видите?
– Под ноги посмотри, – ответил я.
– Ух ты! – Он поднял удивленные глаза. – Чертова уйма червей!
– Помнишь вечер, когда собирались у Вена Кавеллеро? В последний раз? – Я показал на червей, вылезающих из земли и стоящих на хвостах. – Вот тогда я их видел. Жар выгоняет их из почвы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
