Гитлеровское руководство считало, что «лучше сдать Берлин англосаксам, чем пустить в него русских»[312] и сосредоточило на берлинском направлении группы армий «Висла» и «Центр». В них имелось 48 пехотных, 4 танковые, 10 моторизованных дивизий, 37 пехотных полков, 98 отдельных батальонов и крупные резервы, общая численность войск составила 1 млн. человек. В течение марта — первой половины апреля созданы оборудованные рубежи с общей глубиной обороны 20–40 км. В армию призван очередной контингент 1929 г. рождения, т. е. 16-летние юноши. Принимались жестокие, беспощадные меры, чтобы заставить армию сражаться до последнего, а население привлечь к борьбе в тылу советских войск. Берлин был превращен в мощный оборонительный район.
Верховным комиссаром по обороне столицы Гитлер назначил самого близкого ему человека — Геббельса, который с присущей ему энергией занялся организацией фольксштурма, вооружения его фаустпатронами для борьбы с советскими танками, приступил к формированию женских батальонов. Желая использовать опыт обороны Москвы, Геббельс принялся изучать досье на советских военачальников и сделал примечательный вывод: «…Эти маршалы и генералы почти все не старше 50 лет… С большой политико-революционной деятельностью за плечами, убежденные большевики, исключительно энергичные люди, и по их лицам видно, что они хорошего народного корня… Словом, приходится прийти к неприятному убеждению, что военное руководство Советского Союза состоит из лучшего, чем наш, класса».
Замыслом советского командования на завершающем, третьем этапе кампании предусматривалось мощными ударами войск 1-го и 2-го Белорусских и 1-го Украинского фронтов прорвать оборону противника по Одеру и Нейсе и, развивая наступление в глубину, окружить, рассечь и уничтожить берлинскую группировку с одновременным выходом на соединение с союзными войсками на Эльбе. На южном направлении планировалось разгромить обороняющиеся немецкие войска, завершить освобождение Чехословакии, ее столицы Праги и также выйти на линию встречи с союзными войсками. Готовя завершающее наступление, советское руководство еще раз объявило о целях борьбы Советского Союза. В статье, опубликованной 14 апреля в «Правде», говорилось: «Красная Армия, выполняя свою освободительную миссию, ведет бои за ликвидацию гитлеровской армии, гитлеровского государства, гитлеровского правительства, но никогда не ставила и не ставит своей целью истребить немецкий народ».
Несмотря на то, что сопротивление на западе было практически сломлено, союзное командование и в этот период проводило серию массированных авиационных ударов по городам Германии. Как пишет американский историк Ч. Макдональд, «для любого человека, хотя бы мало-мальски знакомого со сложившейся обстановкой, было очевидно, что стратегическая воздушная война была уже давно выиграна. И тем не менее люди в голубой форме авиаторов продолжали жирно обводить на картах цветными карандашами, выделяя для ударов с воздуха новые цели, которые они подводили под категорию объектов, подлежащих уничтожению, однако, в сущности, там были только люди… По мере приближения немцев к военному краху серия мощных воздушных рейдов на города в Восточной Германии, как считали эти руководители, могла ускорить капитуляцию Германии… Наиболее ужасным был один из первых рейдов на Дрезден — этот город архитектурных сокровищ стиля барокко, куда тысячами стекались беженцы в надежде, что только варвары могут решиться на осквернение этой святыни. Союзники, как гласила одна из версий, бытовавших среди немцев, пощадят Дрезден, также как в свое время люфтваффе пощадили Оксфорд. И тем не менее опять, как и в Гамбурге, в Дрездене забушевала буря огня. Это была картина ада, только значительно ужаснее. Погибло что-то около 135 тыс. человек»[313]. Немецкий историк Гельмут Арнти, ссылаясь на официальные сведения Госдепартамента США, указывает число жертв налета на Дрезден 13 февраля 1945 г. — 250 тыс. человек[314]. Следует отметить, что Дрезден должен был отойти к советской зоне оккупации.
Берлинская стратегическая операция началась 16 апреля. По всему фронту развернулись напряженные бои. Особенно упорный характер оборона немцев носила на Зееловских высотах против войск, ведущих наступление с Кюстринского плацдарма. Зееловские высоты взяты к утру 18 апреля, к исходу 19 апреля прорвана третья оборонительная полоса и войска фронта начали наступление на Берлин, а также в обход его с севера.
1-й Украинский фронт форсировал р. Нейсе, утром 18 апреля танковые армии вышли к р. Шпрее, форсировали ее и начали развивать наступление на Берлин с юга. К этому времени в наступление перешли и войска 2-го Белорусского фронта, связав боями немецкую 3-ю танковую армию.
Советские войска 21 апреля вступили в пригороды Берлина, и перед германским командованием ясно предстала угроза окружения всей берлинской группировки. Среди нацистского руководства началась паника. Ю. Торвальд так описывает очередное совещание у Геббельса: «…21 апреля, когда прорыв войск маршала Жукова на Берлин стал очевидным и когда на улицах города появились охваченные паникой беженцы с востока… лицо Геббельса было мертвенно бледным… Впервые он признал, что пришел конец… Его внутреннее напряжение вылилось в страшный припадок ненависти… „Немецкий народ, — кричал он, — немецкий народ! Что можно сделать с таким народом, если он не хочет больше воевать… На Востоке он бежит. На Западе он не дает солдатам воевать и встречает врага белыми флагами. Немецкий народ заслужил участь, которая его ожидает… Но если нам суждено уйти, то пусть тогда весь мир содрогнется“»[315]. На совещании в имперской канцелярии 22 апреля Гитлер в первый раз официально признал, что война проиграна. Он обвинил генералитет и своих помощников в предательстве и заявил, что хочет покончить с собой, однако время для этого еще не наступило. По предложению А. Йодля, Гитлер принимает решение снять с западного фронта все войска, бросить их в бой за Берлин и самому руководить через ОКВ всей операцией[316].
Геринг и Гиммлер еще 20 апреля покинули Берлин и независимо друг от друга предприняли попытки заключить сепаратное перемирие с Англией и США, используя личные связи. Геринг попытался сначала взять власть в свои руки на основании указа от 29 июня 1941 г., в котором он назначался преемником Гитлера. Однако в ответ на телеграмму Геринга об этом Гитлер приказал арестовать его, лишив всех званий и должностей. Геринг рассчитывал вылететь к Эйзенхауэру, но был пленен американскими войсками.
Гиммлер 23 апреля в Любеке встретился с представителем Швеции в шведском консульстве и просил сообщить Эйзенхауэру о готовности гитлеровцев сдаться в плен на западе, но продолжать войну на востоке до тех пор, пока союзные войска не выступят против Красной Армии. Гитлер, узнав о бегстве Гиммлера из ставки, приказал исключить его из партии и арестовать как изменника. Черчилль, как отмечает начальник штаба президента США адмирал У. Леги, вначале положительно отнесся к предложению Гиммлера, однако президент США Г. Трумен не согласился с ним, так как открытый сговор западных держав с правительством фашистской Германии на завершающем этапе войны не только не получил бы поддержки у народов этих стран, но и не соответствовал американским планам о привлечении СССР к войне с Японией. Впоследствии Черчилль в мемуарах с откровенностью писал: «Англия, хотя она все еще оставалась весьма сильной державой, не могла одна действовать решительно. В этот период я мог лишь предупреждать и взывать. Таким образом, этот, казалось бы, кульминационный период безмерного успеха был для меня наиболее печальным»[317].
Однако английский премьер не только взывал, но лично дал указание фельдмаршалу Монтгомери «еще до того как кончилась война… тщательно собирать и складывать германское оружие, чтобы его можно было снова раздать германским солдатам, с которыми нам пришлось бы сотрудничать, если бы советское наступление продолжалось»[318].
В соответствии с принятым решением на последнем оперативном совещании в ставке Гитлера 12-я немецкая армия генерала В. Венка оставила свои позиции на Эльбе и повернула фронт на восток на соединение с 9-й армией. Армейская группа генерала СС Ф. Штайнера направлялась для удара по советским войскам севернее Берлина. В течение 23 и 24 апреля на берлинском направлении развернулись ожесточенные бои.
На западном фронте 20 апреля 7-я американская армия заняла Нюрнберг, а на следующий день Д. Эйзенхауэр послал начальнику Генерального штаба Красной Армии генералу армии Антонову информацию, что на центральном участке наступление союзных войск задерживается на несколько недель, а продвижение намечается на севере с форсированием Эльбы с целью занятия Шлезвиг-Гольштейна и Дании и на юге вдоль Дуная в Австрию. Главнокомандующий союзными войсками предложил наметить рубежи встречи своих войск с советскими войсками на линии рек Эльба и Мульде. Генерал армии Антонов 24 апреля сообщил согласие с предложениями относительно рубежа встречи и информировал о планах наступления советских войск. Передовые части американских войск в районе Торгау 25 апреля встретились с передовыми частями 1-го Украинского фронта, вышедшими на Эльбу. Соединение советско-германского и западного фронтов расчленило войска фашистской Германии на две части.
