Догадки, словно кадры из фильма, разворачивались перед внутренним взором Клары. Ее зрачки то расширялись, то сужались. Она не могла унять дрожь в руках. Последняя догадка пришла, как гром среди ясного неба: если кочующий дух перешел от Тамары к ней, то ее собственная душа умерла?! Широко раскрыв глаза, Клара от отчаяния и навалившегося ужаса вскрикнула и в следующий миг упала в обморок.
* * *
Очнувшись на полу в кухне, Клара почувствовала едкий запах нашатыря, открыла глаза и увидела перед собой размытый силуэт дочери Тамары. С трудом сфокусировав взгляд, Клара в недоумении огляделась. На затылке она нащупала свежую шишку и застонала от боли. Марина привстала с колен и выбросила в мусорное ведро ватный тампон, пропитанный нашатырем; ее смуглое лицо было испуганным и растерянным.
– Если бы я знала, что вы такая восприимчивая, ни за что бы не стала рассказывать вам про смерть Тамары!
– Все в порядке, это не из-за вашего рассказа, – слукавила Клара и попыталась встать, но голова закружилась, и она снова опустилась на плиточный пол. – Сколько я уже здесь лежу?
– Минуты три, не больше. Голова у вас не болит?
– Болит. Меня подташнивает.
– Я сейчас сделаю вам крепкий сладкий чай, вы можете встать? – спросила Марина и протянула ей руку.
– Попробую, – неуверенно ответила Клара, со второй попытки поднялась на ноги и тут же опустилась на стул.
В манеже царила непривычная тишина. Дети перестали играть, затихли, с любопытством посматривая на странную гостью. Изображение перед глазами немного расплывалось. Стул, на который она села, показался ей необычайно жестким, и Клара пересела в мягкое кресло у окна. Марина протянула ей кружку с горячим чаем и вопросительно посмотрела.
– Может, вам вызвать врача?
– Нет, все в порядке. Скоро все пройдет, – извиняющимся тоном сказала Клара.
– Будем надеяться, – сухо ответила Марина, повернувшись к плите.
Помешивая деревянной лопаткой содержимое сковородки, она с опаской посматривала то на часы, то на свою гостью. Заметив ее настороженный взгляд, Клара поняла, что откровенничать хозяйка дома больше не будет, а значит, находиться здесь дальше – тратить время зря.
– Вы не могли бы вызвать мне такси? – вежливо попросила Клара.
Марина кивнула и с облегчением потянулась к телефону. По ее виду Клара поняла, как она рада избавиться от впечатлительной гостьи.
Такси подъехало к дому через полчаса. Клара уже садилась на заднее сиденье, когда Марина крикнула через ворота:
– Если у вас будут вопросы, приезжайте! Вы единственная, с кем я могу о ней поговорить!
Клара кивнула головой и захлопнула дверь автомобиля. Назвав адрес гостиницы, она откинула голову на подголовник и закрыла лицо руками. Отчаяние и гнев навалились и сдавили грудь: она почувствовала, как наружу, словно прорывая плотину, рвутся слезы и, не выдержав, громко разрыдалась.
Водитель испуганно вздрогнул и спросил:
– Вас кто-то обидел?
На ответ у Клары совсем не было сил. Плечи на вздохе рывками вздрагивали, а на выдохе каменели в неподвижности. Тело сотрясалось в конвульсиях: мощной волной они пробегали от леденеющего затылка до дрожащих пальцев, прикрывающих распухшее от слез лицо.
– Вам плохо? Может, отвезти вас в больницу?
Она сделала ему знак рукой, давая понять, чтобы не обращал на нее внимание.
Несколько минут водитель с опаской посматривал на странную пассажирку в зеркало заднего вида, а затем приоткрыл окно. Свежий воздух ворвался в салон автомобиля, обдавая лицо прохладой. Клара опустила руки и с жадностью начала вдыхать морской зимний воздух. Это ее успокоило. Она решила привести себя в порядок: достала из сумки зеркальце и взглянула на свое отражение – веки покраснели и распухли, губы вздулись.
– Извините, – вполголоса произнесла она, когда приступ паники окончательно отступил.
Водитель ничего не ответил, но все еще выглядел напряженным и растерянным.
Проезжая мимо хорошо знакомых улочек, Клара вспоминала свою жизнь в Сочи. В памяти всплыли самые приятные моменты: как Полина пошла в первый класс, переезд в новую квартиру, поездки семьей на Агурские водопады, катание на лыжах на Красной поляне, защита дипломного проекта на курсах в школе ландшафтного дизайна и, наконец, открытие цветочного салона. Все это Клара оставляла в прошлом, а что ее ждало впереди? Какие новости привезет Уваров из дальней поездки в пустыню?
Приехав в гостиницу, Клара прошла мимо ресторана, проигнорировав ужин, и поднялась в номер. Горячая ванна немного приободрила, но не смогла вывести Клару из забытья. Женщина легла в кровать и через окно стала наблюдать, как ночь опускается на город. С каждым вдохом из тела уходило напряжение, хотя слабость еще чувствовалась, а в голове пульсировала боль. Подумав об Уварове, Клара бросила взгляд на мобильный телефон и набрала смс с текстом: «Ты где». Через минуту пришел ответ: «Все там же». Она написала: «Хочу услышать твой голос». Он тут же ответил: «Позже позвоню».
Клара вспомнила о Марине. Всем своим видом та показывала, что счастлива, но глубоко в душе тосковала по той, что спасла ей жизнь в заснеженном Анадыре. Из дневника Тамары и слов Марины Клара поняла, что примирение между матерью и дочерью проходило не гладко. Тамара даже рискнула дать Марине прочесть дневник. Видимо, до последнего надеялась, что Марина поймет ее поступки и простит.
Вспомнив о собственной дочери, Клара позвонила на домашний телефон и услышала надменный голос свекрови.
– Алло, кто говорит?
Клара закусила губу от неприязни: сейчас ей меньше всего хотелось слышать этот заносчивый голос.
– Добрый вечер, Елизавета Степановна, позовите Полину к телефону.
Послышался стук трубки о стол – слишком сильный, чтобы дать понять всю степень недовольства свекрови. Ее голос громко прокричал:
– Поля, твоя мать просит тебя подойти к телефону! Видимо, совесть заиграла, будет просить прощения!
Сдерживаясь из последних сил, Клара сжала ладонь в кулак так, что побелели костяшки пальцев; ей хотелось крикнуть, что-нибудь гадкое, но в этот момент в трубке послышался звонкий голосок дочери.
– Привет, мамочка!
– Привет, мой зайчонок, как ты там? – мгновенно посветлела Клара.
– Хорошо. Сегодня получила две пятерки.
– Ой, как здорово! – радостно отозвалась Клара. – Ну а как там обстановка по десятибалльной шкале?
Это была их игра: чем выше бал – тем напряженней атмосфера.
– На семерку, – деловито оценила дочь.
– Могло быть и хуже, – пошутила Клара, – ты передала папе записку, как я просила?
– Да.
– Молодец. Скучаешь?
– Да, мамуля, – тут же скисла Полина, – когда ты приедешь?
– Скоро, мой зайчик, скоро.
– Ура! Мама сказала, что скоро приедет! – радостно закричала Полина бабушке.
Послышалось приглушенное ворчание.
– Слушайся папу и бабушку. Скажи папе, чтобы не забыл про витамины.
– Папа в командировке. Мы с бабулей одни.
– Понятно, тогда скажи бабушке, она знает название.
– Хорошо.
– Целую тебя, зайчик, крепко-крепко. Люблю и обнимаю. Пока.
– Я тебя тоже, мама, приезжай скорее, – ответила Полина и с неохотой положила трубку.
Клара отбросила телефон и на глаза снова накатились слезы, но теперь ее больше не грызла совесть от того, что ее отъезд может вызвать огорчение дочери. Если бы не Тамара, у них с Полей не было бы двух последних счастливых лет. Поэтому трудно сказать, кто кому, в конечном счете, сделал одолжение. Сейчас у Клары хотя бы есть возможность общаться с дочерью и влиять на ее жизнь; а вот если бы не Тамара, то Полина лишилась бы мамы еще два года назад.
Зазвонил телефон. Клара посмотрела на дисплей – это был номер, с которого приходили сообщения от Уварова. Сердце бешено заколотилось. Она вытерла слезы, ответила на звонок и услышала озабоченный голос Юрия:
– Что случилось? У меня совсем мало времени.
– Я сегодня была у… – начала она.
– Не по телефону, – прервал он ее грубо, – про них – не по телефону, скажи про себя.
Клара сначала растерялась, не зная, что сказать, но потом поняла, что он находится в точно таком же положении, как и она. Только, в отличие от нее, ему приходится рыскать в поисках ответов где-то в пустыне на краю Аравии. Она включила громкую связь, представила его лицо и внезапно выпалила.
– Я люблю тебя. Мы со всем справимся. Вместе мы все преодолеем. Мы найдем ответы – ты и я.
В трубке послышался шумный выдох облегчения.
– Я хотел тебе сказать то же самое. Ты не представляешь, как это для меня важно. Если тебя не будет рядом, как мне со всем этим справиться?
На душе потеплело, Клара улыбнулась: от печали не осталось ни следа. Где-то внутри затеплилась нежность.
– Как ты себя чувствуешь? – заботливо спросила она.
– Физически терпимо, тело адаптируется. Уже могу передвигаться днем, но вот психологически я на грани. Не могу осознать то, что произошло.
