Обстановка в стране продолжает оставаться неспокойной: на границах и в горных районах то и дело возникают инциденты, не прекращаются происки противников независимой политики ЙАР, идущей по пути неприсоединения. У госпиталей, как и у других государственных предприятий, — вооруженная охрана.
Дни были насыщены до предела работой. В Сане мы посетили лабораторный центр. Здесь работают бактериологи и биохимики, вирусологи и гематологи. Наряду с местными и западными специалистами есть и советские врачи. Здание из стекла и бетона, внутри Прохладно — работают кондиционеры. Постройка новая, осуществлена западными фирмами. Немало оборудования и из СССР.
По прошествии трех-четырех дней пребывания в Сапе мне уже казалось, что я пробыл здесь месяцы, что время действительно относительное понятие и за неделю можно прожить год…
Как-то я вышел на балкон. Ночь от света ярких звезд и луны была ясная. Белели вершины гор и минареты, воздух был свеж, чувствовался кальянно-ладанный аромат трав и цветов. Из транзистора тихо лилась восточная мелодия. Но это уже не та патриархальная Сана, которая была двадцать лет назад. В традиционные звуки арабской ночи вкрапливаются автомобильные сигналы, ритмы дискомузыки, доносящиеся из Хилтон-отеля, ощущается «аромат» бензина. Время берет свое…
Нам предстояло посетить Общество Красного Полумесяца ЙАР, где мне было поручено руководством Общества Красного Креста и Красного Полумесяца нашей страны обсудить ряд вопросов. Союз размещался в здании министерства здравоохранения, на верхних этажах. Здесь я встретил господина аль-Зофри, бывшего директора королевского госпиталя, где работал двадцать лет назад. Он сейчас занимает пост советника министерства здравоохранения. Мы обнялись.
Генеральный секретарь Общества Красного Полумесяца ЙАР Абдалла Хамуд аль-Хамисси одновременно является и председателем профсоюза врачей ЙАР. Он хорошо говорит по-русски, ведь Абдалла Хамуд выпускник Одесского медицинского института. Традиционная чашечка кофе. Разговор ведется об организации в ЙАР советского госпиталя Красного Креста и Красного Полумесяца.
Абдалла Хамуд считает, что организация такого лечебного заведения была бы несомненно полезной, но вопрос этот будет решаться правительством Республики и президентом.
В тот же день по просьбе йеменских коллег состоялось мое выступление по телевидению. Телецентр расположен на высокой горе, в окрестностях Саны. Знакомимся с представителями администрации телевидения, обсуждаем план выступления: желательно, чтобы московский профессор поделился своими впечатлениями о новом Йемене и сравнил их с дореволюционными; рассказал бы о целях своего визита и дал, если возможно, телезрителям несколько полезных советов о профилактике заболеваний органов пищеварения…
Все это не так просто, хотя для выступления отведено 45 минут. Такое мероприятие не планировалось, и мне пришлось готовиться непосредственно перед выходом в эфир. Набрасывая текст для переводчика, одновременно стараюсь сосредоточиться. Телепередачи Саны принимаются в широком регионе арабских стран.
Однако никакого предварительного текста составить так и не удалось (пришлось проконсультировать одного из сотрудников телевидения). Переводил доктор Абдалла Хамуд аль-Хамисси, как говорится, с лёта. Очевидно, его выразительный перевод сыграл немалую роль в том, что мое выступление, по отзывам, удалось.
В этот же день состоялись новые встречи с врачами, обход больных, проведение семинара, а вечером меня навестили в отеле йеменские коллеги. До поздней ночи затянулась беседа на профессиональные темы. Собрались в гостиной. Коллег интересовали перспективы развития медицины в СССР, совершенствования медицинской помощи населению и подготовки врачей. Я рассказал о кафедре поликлинической и неотложной терапии, организуемой в I Московском медицинском институте. Выяснилось, что в университете Саны готовится к открытию медицинский факультет, но… не решен вопрос, из какой страны или стран пригласить преподавателей, так как собственных кадров в ЙАР пока нет.
Сидели, беседовали, пили прохладительные напитки. Позднее принесли ужин. Аль-Хамисси, инициатор этой встречи, произносил тосты. Подняли бокалы за дружбу врачей СССР и Йемена.
Обратил внимание на такой штрих. В старом Йемене со строгим исламским укладом не было ни театров, ни кино, запрещены были выставки произведений живописи, скульптуры. Украшения (подчас изумительные) допускались только в виде различных вариантов орнамента. Теперь же в Сане и других городах имеются кинотеатры, и вот здесь, в гостиной, присмотревшись внимательно, я обнаружил над диванами несколько небольших изящных миниатюр.
…Назавтра — в путь по стране: в горы, на побережье, в другие города. Сборы недолги: саквояж в руки — и в автомобиль. Это новый вместительный «додж». Водитель — опытный, тридцатилетний Ахмед. Минздрав ЙАР представляет Абдалла аль-Вадиди, от посольства СССР с нами едет А. С. Новиков.
…Курс — на Ходейду. Шоссе серпантином поднимается вверх. Недалеко от города его перегораживают большие пустые бочки из-под бензина. Это застава, военный пост. Из глинобитной хижины-караулки выходит солдат с автоматом. Проверка документов не занимает много времени. Часовой, очевидно, принимает во внимание герб Всемирной организации здравоохранения на борту нашего автомобиля; с помощью напарника он отодвигает бочку — и путь открыт. Подобные заставы встречались довольно часто. Нужно сказать, что в стране существует и комендантский час — в ночное время движение ограничено, населенные пункты безлюдны.
Двадцать лет назад я несколько раз проезжал из Саны в Ходейду на машинах вместе с аскерами по так называемой новой китайской дороге, а из Ходейды в Сану по старой турецкой дороге через полосу пустыни Тихамы и почти четырехкилометровые горные перевалы. Мной уже описаны выше и все чудеса природы, и глинобитные селения, и жилища горцев на поднебесных горных кручах (недавно здесь произошло землетрясение и экзотические полудома-полукрепости на гребнях горных вершин были разрушены), и сами горы — величественные, вечные, сияющие под лучами солнца разноцветными голубыми водопадами, белизной известняка, зеленью кактусовых зарослей, желтизной каменных глыб серного колчедана.
Что же я увидел нового? В десятки раз увеличился поток автомашин самых разных марок, несущихся навстречу друг другу с огромной скоростью. А ведь полоса асфальта узка, повороты круты, пропасти бездонны, дорожные знаки практически отсутствуют, следы осыпей и оползней на полотне шоссе многочисленны. И, что опаснее всего, водители находятся в состоянии легкой, а порой и значительной эйфории. Алкоголь?! Боже упаси! Кат! Да, тот самый кат, о котором я уже писал. Эта проблема остается в ЙАР, видимо, не в меньшей степени актуальной, чем раньше.
