в лицо, скривился Джек, но не остановился, поставил на ноги и понудил идти, и боль потихоньку уходила, и вот они оказались в прихожей. Женщины сидели прижавшись к стене, и, черт возьми, Аннабель улыбнулась выжившим героям!
Джек с Адамом задвинули широкие скользящие дубовые двери в гостиную, протянули по мрамору пола антикварного вида стол, подперли дверь. Другую дверь уже забаррикадировали мебелью. Свободной осталась лишь массивная входная, распахнутая навстречу вернувшемуся дождю.
– Твоя голова, – тихо и жалобно произнес кто-то.
Феликс повернулся и увидел застывшую в воздухе руку Даветт, не посмевшей прикоснуться.
– Я в порядке, – сумел выдавить Феликс.
Она нерешительно кивнула, отошла к Аннабель, и Феликс приказал себе:
– Проснись! Двигайся!
Он тряхнул головой, чтобы стало больней, скрипнул зубами и посмотрел на браунинг, все еще зажатый в ладони.
И оно помогло. Отчасти.
– Где Кот? – захотел узнать Джек.
– Я его не видел, – ответил отец Адам. – Думаешь, он…
Джек подскочил к двери, осторожно выглянул в ночь.
– Думаю что? – рявкнул он.
Адам поперхнулся.
– Э-э, мы же не видели старших вампиров. Может, они не смогли приблизиться, но затаились где-то…
Он указал на дверь.
– А-а, дерьмо! – буркнул Джек.
Когти мертвецов заскребли в забаррикадированные двери. Он посмотрел на створки, начавшие прогибаться под напором упырей.
– Здесь мы оставаться не можем. Если выйти…
Он не договорил. Снаружи ударил свет фар, громко захрустело – Кот загнал «блейзер» вверх по ступенькам и развернулся на широкой площадке крыльца, скрежетнув шинами, встал прямо под дверью.
– Залазьте – и едем! – заорал Кот в окно.
Джек выпроводил всех наружу, запихнул внутрь, сам уселся за руль, Аннабель – рядом. Феликс расположился прямо за ней, с пистолетом в руке.
Там он и продолжал сидеть, когда «блейзер» проскакал вниз по ступенькам и через бордюр, пронесся полквартала, и, когда вдруг справа мелькнуло, врезалось в бок «блейзеру» и осколки стекла ножами брызнули в салон. «Блейзер» будто ошалевший встал на два колеса, но снова упал на все четыре, пошел диким юзом на мокрой мостовой, проскрежетал по припаркованной машине и остановился посреди дороги.
Окончательно Феликс пришел в себя, когда сквозь разбитое окно рядом с Аннабель просунулись когтистые лапы. Он нагнулся вперед, сунул дуло прямо в морду Молодому господину и трижды нажал на спуск.
Морда твари исчезла за окном и тут же появилась снова, шипящая, плюющаяся, дрожащая, с парой дыр на лунно-бледной коже. Из дыр выплескивалась прозрачная жижа, рот изрыгал черную слизь…
Джек попытался стронуть «блейзер», но заглох мотор и не захотел заводиться с передачи, пришлось переключаться, а тварь кинулась, захотела достать источник боли, Феликса, тот выстрелил раз и другой, голова твари снова откинулась назад, но коготь по-прежнему цеплялся за дверь, и «блейзер» трясся от боли и ярости чудовища. Феликс склонился над сиденьем Аннабель, высунулся из окна, изогнулся и увидел монстра, корчившегося у бока машины. Тварь посмотрела, зашипела и плюнула. Феликс всадил ей пулю в правый глаз. Тварь опрокинулась и отцепилась от машины.
Мотор взревел, Джек вдавил педаль газа – и «блейзер» понесся прочь. Сквозь заднее стекло было видно, как монстр дергается посреди дороги, пытается встать. Наполовину высунувшийся из окна Феликс умудрился еще раз подстрелить тварь.
«Блейзер» пронесся на полном ходу еще полдюжины кварталов. Феликс пролез мимо всех на заднее сиденье, готовый стрелять. Но никто не появился. Монстр не примчался сквозь дождь.
– Джек, расслабься! – наконец крикнул Феликс. – За нами никто не бежит.
Но тот не снимал ногу с газа.
– Куда ты гонишь? – крикнул Феликс, раздраженный тряской и визгом шин.
– В больницу, – коротко ответил Джек.
Адам взял Феликса за руку и указал. Тот посмотрел в том направлении и увидел Аннабель, уткнувшуюся в панель перед собой. Кот отчаянно пытался закрыть раны на горле рубашкой. Но кровь обильно бежала из дюжины порезов, оставленных осколками стекла, стекала по обмякшему телу Аннабель.
Глава 26
– Ее нельзя перемещать.
Джек начинал злиться.
– Послушайте, доктор, я не уверен, что вы понимаете…
Кот схватил босса за руку.
– Слушай, Джек, он не говорит, что он против и не позволит! Он говорит, что она умрет. Понимаешь, Аннабель умрет!
Ворон мрачно взглянул на них обоих, стряхнул руку и отошел в зал. На Джека с подозрением смотрели трое полицейских, но не среагировали. Джеку пришлось вспомнить все мыслимые и немыслимые связи, чтобы не быть задержанным полицией Далласа, пусть только и для допроса. Но никто не объяснил стражам порядка, отчего нельзя трогать тяжеловооруженных людей, очевидно только что выбравшихся из кровавой передряги. Полицейские нервничали.
– Черт возьми! – пробормотал Джек и посмотрел на часы, и снова пробормотал: – Ну побери же черт!
Они торчали здесь уже всю ночь и бо́льшую часть дня, и уже было три пополудни. Сколько осталось до заката?
До ночи?
До того, как придут они?
– Мистер Ворон, дело не только в потере крови, – снова попытался доктор. – Травмирован весь организм. Показатели очень низкие, нерегулярное сердцебиение, сотрясение мозга, она…
– Доктор, да Бога ради, она в сознании!
Доктор кивнул и спокойно продолжил:
– Она едва в сознании. Она – сильная женщина. Но не настолько сильная, чтобы покинуть палату интенсивной терапии. Ей нужен как минимум еще день. Она должна быть под постоянным наблюдением, ее состояние нужно адекватно оценить. Она остается здесь.
Он ступил вперед и сказал уже тише и дружелюбней:
– Мистер Ворон, не беспокойтесь. Мы как следует позаботимся о ней. Она будет в порядке.
Джек посмотрел на доктора. Черт, он же верит в то, что говорит. Он не подозревает, с чем имеет дело. И ясно: Команда никак не сумеет переубедить за оставшееся время.
Феликс стоял в коридоре, прислонившись к стене, сложив руки на груди, и выглядел до крайности зловеще с бинтами на голове, скрывающими две дюжины швов.
– Здесь есть место… ну, комната, где мы могли бы переговорить? – осведомился он.
Доктор с благодарностью посмотрел на него и завел их за угол коридора, в комнатушку, судя по сигаретной вони, служившую местом перекура смены скорой помощи. Пара столов, заставленных размякшими картонными стаканчиками, переполненные пепельницы, пластиковые стулья, автомат для продажи еды, таксофон.
Трое мужчин уселись за стол и добавили сигаретной вони.
– Джек, нам всем придется рискнуть, ты же знаешь, – тихо, почти шепотом, произнес Кот.
Джек и не глянул на него, промолчал, только затянулся. Кот переглянулся с Феликсом и попытался снова.
– Джек, мы не можем двигать ее. И… в общем, поставим сенсоры снаружи, перед больницей, и узнаем, если они явятся. Черт возьми, они же могут и не явиться.
Ворон свирепо уставился на него.
– Вишневый, они же знают: она ранена. Ты в самом деле веришь, что они не придут?
Кот лишь беспомощно посмотрел на него.
– А ты веришь? – спросил Джек у Феликса.
– Нет, – спокойно глядя в глаза, ответил тот.
Повисло молчание.
– …Но мы тут можем придумать кое-что, – упрямо продолжил Кот. – Драться и не потребуется. Они же, наверное, явятся через парадное – почему бы им не с парадного? А мы услышим
