тебя неправильно. Ты прости его, что, видя в тебе лишь твою магию, отчасти забывает про то, кем ты являешься. Я давно заметил, что он охладел к окружающему миру, перестал замечать жизни вокруг, забыл про себя, и живет только ради своей обязанности перед людьми. Да, да, дорогая моя, — так он ответил на ее удивление, — он забывает и про себя, он альтруистично отдался другим. В этом смысле тяжело стать исключением, но поверь, несмотря на свои угрозы, он с тобой ничего не сможет поделать.
— Будучи альтруистом ожидает ли он от меня подобного? Если я действительно являюсь проклятием для людей и мне необходимо отречься от себя, то я не оправдаю его ожиданий, — прошептала фея. — Я буду бороться за себя, что в меня заложено ведь не моя вина.
— Нет, нет, нет, — старик доброжелательно рассмеялся. — Флоувер не верно подобрала слова, лишь результат ее неприятных воспоминаний. Ты вовсе не проклятие, ты лишь хранитель особой магии. Но как бы опрометчиво ты не поступила, — тут он немного помрачнел, — это будет лишь его ошибкой. Если бы он тебе хоть предъявил объяснения и корни своих мотивов, ты бы возможно оправдала бы его ожидания. Но он этого не сделал, невозможно оправдать ожидание, которого к тебе и не возлагалось. — девушка с недопониманием слушала его, а он вдруг снова подобрел и продолжил, — Давай-ка поступим так, мы не скажем ему об этом случае, это будет нашей тайной, хорошо? А сейчас соберись, девочка, убери это печальное выражение с лица, притворимся будто ничего и не произошло, — Ореаде не нужно было лишних слов, она улыбнулась в ответ и приняла предложение. — И также прошу, более не называй Тока Домиником, — девушка лишь кивнула в ответ.
Вернувшись в Вальдхаус, Флоувер улеглась в свою кровать крепко обняв свою подушку и пролежала там, уткнувшись лицом до самого возвращения участников команды из своей миссии. Забыв про свою картину, она отдалась такой же печали, что и зимний лес за окном, унылому стону деревьев под небом, успевшим покрыться серыми тучами. Распахнулась дверь в комнату, у порога стоял ее клейменный старший брат, единственное, что осталось у Флоувер от родителей, ее кровная семья. Ток осторожно закрыл дверь, подошел и сел на краешек кровати своей сестры. По возвращению товарищей домик в лесу наполнился веселым гулом победителей в своей схватке. Им удалось проучить лидеров клана, терроризирующего беззащитных людей в округе Кумуштог. Как и полагалось после успешного завершения миссии, стоило и дружно отметить событие. Они по пути прикупили гостинцев и еды для намеченного скромного застолья. Ток собирался вернуться во дворец, но увы он исчерпал свои запасы зелья в своей лачужке и объявился к себе в жилье, чтобы прихватить дюжину склянок, тщательно приготовленных для него Шарлоттой. Однако, он не смог мирно покинуть жилище, как только Сент сообщил о нежелании Флоувер присоединяться к остальным, что и встревожило его. Девочка, не вела себя отчужденно от общества и всегда была рада компании любого участника движения, что лишь подтверждало про появление оснований для тревоги о ее здоровье или душевном состоянии. Со входом Тока в комнату Флоувер не шелохнулась с места, не посмотрела на брата, не обрадовалась, как она обычно радовалась при встрече с ним. Он учтиво приложил свою руку на ее плечо, и сказал:
— Привет, Флоувер. Что с тобой случилось?
Он с осторожностью и лаской произнес эти слова, наедине с сестрой он позволял себе вести себя не лидером, не королевским служащим, а просто заботливым братом. Флоувер мгновенно среагировала на его вопрос, вскочив с места и устремив на него глаза полные слез и обиды. Ее вид больно ранил Тока, поскольку вовсе не ожидал видеть свою сестрицу в таком изнеможённом состоянии. Кто же мог так сильно ее обидеть, даже не опасаясь его, ее могущественного защитника?
— Зачем ты рассказал ей? Я тебя ненавижу! Когда все только начиналось, и ты решил приютить Дафну и Сента, ты мне обещал никому не знакомить себя! Ты говорил, что для всех, кроме меня ты будешь оставаться Током, а не Домиником. Что я не потеряю тебя, ты лгунишка!
— О чем ты? Кому я что … — он застыл, поняв в чем таилась ее обида, и лишь приглушенно издал звук удивления. Видимо земная девушка не смогла все-таки забыть о воспоминаниях от ночи Фортиссимума.
— Ей! Ты сказал ей об этом, и притворяешься! — слезы ровной струйкой покатились по ее щекам. — Ты ей помог превратиться в фею, овладеть ее магией, ты ей рассказал про себя! До сих пор никому не нужно было знать про тебя, а ей ты все раскрыл сразу!
— Я ничего ей не говорил. Успокойся Флоувер, — он обнял ее, — Ты ведь мое сокровище, то, что ты просишь, я всегда выполняю беспрекословно.
Потеря родителей сильно травмировало маленькую Флоувер, и раны от этого удара и последующих несчастий до сих пор не зажили. В этом огромном мире у нее остался лишь один старший брат и больше никого, она жутко боялась остаться в полнейшем одиночестве. Ток с каждым днем все глубже и глубже погружался в мирские дела, заботы королевства Фэриландии, беды людей, страдания уязвимых, отдавал себя полностью другим, а Флоувер все это время боялась потерять его, свою единственную опору в ее жалкой жизни. Его убеждения никогда не оставлять ее будь на то его воля, не помогали привыкнуть девочке к его жизни вдали от нее. Ток для всех предстал исключительно Током, являющимся клейменным, королевским служащим, предводителем, благодетелем, спасителем, но никому он не раскрыл тем, кем он является на самом деле, кем был Доминик. Никто не знал кто он такой, откуда он появился, почему у него такое рвение отречься от себя, помогать всем подряд, и глубокая преданность королю Гвидону? Он, Хоттабыч и его сестра оставались загадкой для всех, превратив свое прошлое и происхождение в темную тайну. Посвящение в эту тайну постороннего нанес удар ее слабой душе. Она уловила тончайшие колебания брата с появлением земной гостьи, ей казалось возможным потерять своего брата, она не могла найти ответа почему он никому не доверил свое прошлое, но без раздумий раскрылся ей, незнакомой особе. Ее мысли добивали ее, давили, она боялась, что он забудет про нее. Однако, Флоувер вовсе не понимала насколько ошибочны были ее рассуждения, что Ток никогда не переставал любить свою сестру, свое сокровище в этой жизни. Он готов был сделать все для нее, отдать для нее свою жизнь, но также на его плечах лежала огромная
