Она впервые в жизни произнесла имя Вольдеморта, и это, как ничто другое, сразу успокоило Гарри. Тяжело дыша, он рухнул в кресло и почувствовал, что рука опять сильно заболела. Угораздило же его разбить маринад!
— В общем… подумай над этим, — тихо попросила Гермиона. — Пожалуйста.
Гарри не знал, что сказать. Ему уже было стыдно за свою вспышку. Он кивнул, не очень понимая, на что, собственно, соглашается.
Гермиона встала.
— Ну, я иду спать, — она явно старалась, чтобы её голос звучал как можно естественнее. — Э-м-м… спокойной ночи.
Рон тоже встал.
— Ты идёшь? — неловко спросил он Гарри.
— Да, — ответил Гарри. — Через… минутку. Только приберу здесь.
Он показал на пол, на разбитую миску. Рон кивнул и пошёл к лестнице.
— Репаро, — пробормотал Гарри, направив волшебную палочку на фарфоровые черепки. Те молниеносно соединились, и миска стала как новенькая, только пустая.
Гарри внезапно ощутил такую усталость, что у него возникло искушение остаться спать в кресле, но он заставил себя встать и пойти за Роном. Ночью ему, как всегда, снились длинные коридоры и запертые двери, а утром, когда он проснулся, в шраме опять неприятно покалывало.
Глава 16
В «БАШКЕ БОРОВА»
Прошло две недели, а Гермиона ни разу не заговаривала с Гарри об уроках защиты от сил зла. Прежде чем эта тема возникла вновь, Гарри успел отбыть наказание у Кхембридж (и теперь сомневался, что татуировка когда-нибудь полностью сойдёт с его руки), Рон побывал ещё на четырёх квидишных тренировках (на двух последних его даже не ругали), и все трое научились растворять в воздухе мышей (а Гермиона уже перешла к котятам). Как-то в конце сентября, ненастным вечером, когда они сидели в библиотеке, выискивая по заданию Злея сведения об ингредиентах одного зелья, Гермиона неожиданно спросила:
— Гарри, скажи, пожалуйста, ты думаешь об уроках защиты от сил зла?
— Конечно, думаю, — недовольно буркнул Гарри, — как о них забудешь, с этой старой дурой…
— Я говорю о нашем с Роном предложении, — Рон метнул на неё тревожно-предостерегающий взгляд, а она в ответ нахмурила брови: — Ну хорошо, о моём предложении, чтобы ты давал нам уроки.
Гарри ответил не сразу, притворившись, будто не может оторваться от учебника «Азиатские антидоты к ядам животного происхождения». Он не хотел признаваться, что у него на уме.
За последние две недели он очень много об этом думал. Идея, как и раньше, казалась ему безумной, но иногда он вдруг ловил себя на странных мыслях — например, о том, какие из заклинаний больше всего пригодились ему при столкновениях с силами зла и Упивающимися Смертью… То есть, фактически, он подсознательно готовился к будущим занятиям.
— Ну, — протянул он, когда притворяться, что «Азиатские антидоты» вызывают у него живейший интерес, стало неудобно, — в общем… да, я думал об этом.
— И? — живо спросила Гермиона.
— Я не знаю, — стараясь выиграть время, сказал Гарри. Он поглядел на Рона.
— Мне эта мысль с самого начала понравилась, — Рон, убедившись, что Гарри не собирается на них кричать, стал проявлять большую заинтересованность в разговоре.
От неловкости Гарри заёрзал в кресле.
— А вы помните, что я вам говорил? Про то, что во многом это было везение?
— Да, Гарри, помним, — мягко ответила Гермиона, — но всё-таки не надо делать вид, что ты не умеешь защищаться от сил зла, потому что это не так. В прошлом году ты один смог противостоять проклятию подвластья, ты умеешь создавать Заступника и делать такие вещи, которые не под силу даже взрослым колдунам. Виктор всегда говорил…
Рон повернулся к ней так резко, что у него в шее что-то хрустнуло. Потирая её, Рон сардонически осведомился:
— Так-так? И что же говорил наш дорогой Викки?
— Ха-ха, — со скукой в голосе сказала Гермиона. — Он говорил, что не умеет делать того, что умеет Гарри, а ведь он тогда уже заканчивал школу.
Рон подозрительно уставился на Гермиону.
— Ты с ним, случайно, не переписываешься?
— А если и да, то что? — невозмутимо спросила Гермиона, впрочем, немного покраснев. — Я что, не могу переписываться с друзьями?
— Он метит не просто в друзья, — обвинительным тоном заявил Рон.
Гермиона обречённо покачала головой и, перестав обращать внимание на Рона, гневно сверлившего её взглядом, обратилась к Гарри:
— Ну, так как? Ты согласен нас учить?
— Тебя и Рона?
— Понимаешь, — Гермиона опять чуточку смутилась, — я думаю… только, Гарри, не становись сразу на дыбы, ладно? Я думаю, что ты должен учить всех, кто этого захочет. Ведь речь идёт о том, чтобы научиться защищаться от В-вольдеморта. Ой, Рон, не делай такое лицо! Нечестно по отношению к другим лишить их такого шанса.
Гарри некоторое время раздумывал над её словами, а потом сказал:
— Да, только я сомневаюсь, что, кроме вас двоих, кто-нибудь захочет у меня учиться. Я же псих, забыли?
— Ты удивишься, когда узнаешь, сколько народу хочет тебя послушать, — серьёзно ответила Гермиона. — Кстати, — она наклонилась к Гарри, и Рон, мрачно смотревший на неё из-под нахмуренных бровей, наклонился к ним обоим, — ты знаешь, что на первые выходные в октябре назначен поход в Хогсмёд? Давай скажем всем, кому это интересно, чтобы они встретились с нами в деревне? Там всё и обсудим.
— Почему обязательно в деревне? — спросил Рон.
— Потому, — объяснила Гермиона, возвращаясь к китайской чавкающей капусте, которую она перерисовывала из книги, — что вряд ли Кхембридж придёт в восторг, узнав про наши занятия.
* * *
Гарри очень ждал выходных и похода в Хогсмёд, но его беспокоила одна вещь. С начала сентября, со времени своего появления в камине, Сириус хранил молчание. Гарри знал, что его крёстный обиделся на то, что они не захотели встречаться с ним в Хогсмёде, — но всё-таки время от времени начинал тревожиться. Вдруг Сириус, отбросив всяческую осторожность, объявится в деревне? Что делать, если им навстречу бросится огромный чёрный пёс? И что, если это, к тому же, случится на глазах у Драко Малфоя?
— Знаешь, немудрено, что ему изредка хочется вырваться на волю, — сказал Рон, после того как Гарри поделился своими страхами с ним и Гермионой. — Конечно, он целых два года был в бегах, это тоже не сахар, я понимаю, но, по крайней мере, он был на свободе! А теперь бедняга всё равно что в тюрьме с этим кошмарным эльфом.
Гермиона скроила недовольное лицо, но, помимо этого, никак не отреагировала на неуважительное упоминание о Шкверчке.
— Беда в том, — сказала она Гарри, — что пока В-вольдеморт… ой, Рон, я тебя умоляю!… не выступит в открытую, Сириусу придётся скрываться. Наше тупое министерство признает, что Сириус невиновен, только тогда, когда будет вынуждено согласиться, что Думбльдор говорил правду. И только тогда, когда эти идиоты начнут ловить настоящих Упивающихся Смертью, станет ясно, что Сириус к ним не принадлежит… Прежде всего, у него нет Знака.
— Не дурак же он, чтобы появляться в Хогсмёде, — постарался успокоить друзей Рон. — Если бы он так поступил, Думбльдор бы жутко разозлился, а Сириус его слушается, хотя ему это и не по нраву.
Но на лице Гарри по-прежнему было встревоженное выражение, и Гермиона сказала:
— Знаешь, мы с Роном поговорили кое с кем, кто, как нам казалось, должен бы захотеть учиться настоящей защите от сил зла, и они действительно заинтересовались. Мы сказали, чтобы они нашли нас в Хогсмёде.
— Хорошо, — не переставая думать о Сириусе, неопределённо ответил Гарри.
— Гарри, перестань волноваться, — тихо посоветовала Гермиона. — Тебе и без Сириуса забот хватает.
Она, разумеется, была совершенно права: он, несмотря на то, что ему больше не приходилось тратить все вечера, отбывая наказание у Кхембридж, едва успевал справляться с домашними заданиями. Рон, на котором лежали обязанности старосты и необходимость тренироваться два раза в неделю, отставал ещё больше, чем Гарри. Зато Гермиона, изучавшая намного больше предметов, не только вовремя выполняла все задания, но и находила время вязать эльфам одежду, причём Гарри был вынужден признать, что в этом она достигла значительных успехов, — по крайней мере, теперь шапочки почти всегда можно было отличить от носков.
В день похода в Хогсмёд утро выдалось ясное, но ветренное. После завтрака все выстроились в очередь к Филчу, который проверял, указаны ли их фамилии в списке учащихся, имеющих разрешение родителей или опекунов на поход в деревню. Гарри слегка кольнуло в сердце — ему вспомнилось, что, если бы не Сириус, он никуда не смог бы сегодня пойти.
Когда Гарри дошёл до Филча, тот зашевелил носом, будто пытаясь что-то унюхать, а затем коротко кивнул — отчего его дряблые щёки мелко затряслись. Миновав Филча, Гарри вышел на каменное крыльцо, навстречу холодному, солнечному дню, и, вместе с Роном и Гермионой, по широкой дороге быстрым шагом направился к воротам.
