В наши дни Роттердам стал самым крупным портом в мире. Он как бы иллюстрирует слова о том, что голландцы — народ, который живет своим умом и торгует со всем миром. Внешнеторговый оборот Голландии, в котором Роттердам играет решающую роль, достиг 60 процентов валового внутреннего продукта страны. Роттердам стал ведущей товарной биржей по купле и продаже нефти, а также крупнейшим в мире центром ее переработки. С Ближнего Востока сюда ввозится сырая нефть, а вывозятся бензин, керосин, дизельное топливо, продукты нефтехимии. Из Соединенных Штатов и Таиланда ввозится фуражное зерно, а вывозятся мясо и птица.
Рукотворная суша
Голландская живопись — тема для отдельного разговора. Лично для меня откровением стал Ван Гог. Совершенно по-иному воспринимаешь колорит его картин, находясь на родной земле художника. Кучевые облака, зелень польдеров, серебристая гладь каналов, голубые силуэты колоколен на горизонте — краски в этой стране чисты и свежи, не будучи крикливыми. Благородством оттенков они напоминают старую эмаль. Мне было особенно интересно увидеть две картины Ван Гога, датированные 1888 годом, — «Мост под дождем» и «Цветение сливы». Художник сам дал им общее название «По мотивам Хиросиге». На сей раз я мог воочию убедиться в том, что Ван Гог, как и другие импрессионисты, увлекался японскими цветными гравюрами эпохи Токугава.
Голландия и Япония. Между этими странами куда больше различий, чем сходства. Японская пословица гласит, что для большинства людей солнце встает из-за моря и садится за горы, для меньшинства — наоборот. В Стране восходящего солнца действительно нельзя увидеть равнину, которая простиралась бы от горизонта до горизонта.
Голландия похожа на Японию, пожалуй, лишь в том, что в обеих этих странах почти не увидишь невозделанного клочка земли. Но если японским земледельцам приходилось веками вырубать террасы на горных склонах, то голландцы отвоевывают сушу у моря. Если уж проводить параллели, то Голландия — это Япония, с территории которой убрали горы и холмы, а заодно все то, что является надругательством над природой, надругательством над красотой. Едешь по безукоризненно чистой стране и думаешь, куда же девались эти вроде бы неизбежные побочные последствия развития производительных сил? Ведь не скажешь, что Голландия — это пастораль. В корне неправильно представление, будто голландцы лишь доят коров, выращивают тюльпаны и ловят сельдь. Голландия — высокоразвитая индустриальная держава. Но ей удалось нарастить мускулы и в то же время избежать засорения страны промышленными отходами. Люди тут не без гордости говорят: Бог создал землю, а голландцы — Голландию. Больше половины территории страны лежит ниже уровня моря. С этим трудно свыкнуться. Всякий раз испытываешь чувство какой-то неосознанной тревоги, когда едешь по скоростному шоссе и вдруг видишь, как рядом, за дамбой, гораздо выше уровня твоей автомашины, проплывает морской сухогруз.
Большинство населения Голландии живет в общей дельте трех рек — Рейна, Мааса и Шельды. С незапамятных времен земледельцы отвоевывают у моря все новые и новые польдеры — участки плодородной земли. Даже ветряные мельницы, ставшие привычным символом Голландии, чаще не мололи зерно, а откачивали с полей воду в обвалованные каналы.
Водная стихия не раз мстила людям за их упорство. Штормовые волны прорывали дамбы и заливали огромные участки равнин. Последнее катастрофическое наводнение с человеческими жертвами произошло в 1953 году. Отныне угроза таких бедствий устранена. Своими руками голландцы создали сотни тысяч гектаров новых сельскохозяйственных угодий. Но главное богатство страны не польдеры, а рабочая сила. Голландский труженик привык делать свое дело на совесть. Не случайно американцы так рвутся сюда со своими капиталовложениями.
Голландия была одной из первых стран мира, где еще с XIII столетия регламентировались взаимоотношения между нанимателями и рабочими. Век научно-технической революции с новой силой подтвердил, что повышение жизненного уровня и улучшение социальных условий трудящихся сторицей окупаются ростом производительности труда. Серые ленты вод и серые ленты автострад — вот два поколения артерий, прорезавших ухоженные голландские равнины. Каналы безлюдны. На них не видно никакой жизни. Их узнаешь издали лишь по аллеям тополей. Правда, такими же аллеями обсажены теперь и автострады.
Если каналы, словно кровеносные сосуды, органически входят в жизнь Голландии, то автострады как бы рассекают ее ножом хирурга. Мчится машина. По краям дороги видишь зеленые луга, пасущихся черно-белых коров. Порой думаешь, что в Голландии привыкли жить настежь все: людям неведомы занавеси на окнах, а скоту — изгороди на пастбищах. Луга обрамлены лишь канавками, скрытыми в высокой траве. И со стороны кажется, что коровы совершенно свободно разгуливают по неоглядной равнине.
Плотность населения в Голландии — 347 человек на квадратный километр. Это значительно больше, чем в Японии. Но тут чаще поражаешься не многолюдью, а безлюдью. Лишь иногда ограниченные размеры страны вдруг напоминают о себе каким-то неожиданным образом. К примеру, нельзя не удивиться, когда автостраду пересекает (пусть даже на другом уровне) взлетно-посадочная полоса аэродрома. Не очень-то приятно сидеть за рулем, когда наперерез тебе во весь опор мчится тяжелый «боинг». Вроде бы небольшая страна, а сколько простора! Ровная гладь полей. Лишь иногда в их зеленый бархат врываются неправдоподобно яркие полосы: кроваво-красные, канареечно-желтые, бело-зеленые. Это — плантации тюльпанов.
Голландцы понравились мне тем, что им совершенно не присущ комплекс малой нации. Они с гордостью говорят о своей стране, о ее вкладе в мировую историю, в развитие человеческой цивилизации. Во многих областях общественных и производственных отношений, науки и искусства голландцам действительно довелось быть первопроходцами. На протяжении нескольких веков Голландия владела империей, была одной из ведущих морских держав. И поныне на улицах голландских городов то и дело видишь азиатские лица.
«Летучие голландцы» бороздили океаны, открывали новые земли. Именно они первыми из европейцев установили контакт с Японией. В японском языке существует термин «рангаку». В буквальном переводе это слово означает «голландская наука». Это понятие объединяло все, что Япония заимствовала у Запада.
Слово «рангаку» не раз приходило мне на память при посещении Голландии. Может быть, современному миру, который оказался перед лицом обострившихся экологических проблем, были бы полезны некоторые аспекты «голландской науки»? Разве не стала в наши дни как никогда актуальной способность голландцев преображать природу, не совершая надругательства над ней?
