— У Лолы нет свойств…
— Нет, она обыкновенный человек, — он еще раз с грустью взглянул на потрепанное фото.
— Ты живешь с ними?
— В перерывах между съемками — да.
— Мне жаль, — Саша протянула руку и аккуратно сжала его пальцы.
— Ты — первый реберф, которому я это говорю, — глухо произнес он.
Саша промолчала, лишь сильнее сжав его пальцы.
— Ты… очень человечна.
Она сглотнула образовавшийся в горле ком и отвела взгляд. Впервые ей говорил подобное реберф, и это звучало, как комплимент.
— Я никому не скажу, — прошептала она, поворачиваясь к Мише.
— Я знаю, — улыбнулся он, поднимая руку с бутылкой и предлагая ей налить.
— Когда приедешь в Россию, — произнесла Саша, протягивая ему стаканчик, — я поведу тебя пить водку зимой на нашу набережную.
Эта идея привела Мишу в детский восторг.
— А медведи будут?
— Ага, с гармошкой и на коньках, — вздохнула Саша, а он развеселился еще больше.
Глава 31
Присутствие Тинни в лаборатории всегда разрушало их со Стэном научную идиллию, как Саша привыкла ее для себя именовать. Что-то неуловимое испарялось, он привносил в атмосферу напряженность и раздражение, хотя последнее, скорее всего, испытывала она сама.
— Все, что ты должна сделать, — инструктировал ее Тинни, — это войти в ее разум, узнать детали готовящегося проекта, сроки, ключевые позиции и ближайшие планы.
— Тебе не противно заниматься промышленным шпионажем?
— Счета кому-то надо оплачивать, — холодно парировал Тинни, и ей нечего было на это возразить.
— Кому ты сливаешь информацию? — заинтересовалась она.
— У меня есть определенные каналы, — уклончиво ответил он и направился на выход, давая понять, что разговор окончен.
— Дашь мне знать, когда она вернется, — велел он на прощанье Стэну.
— Конечно, мсье Левье, — послушно отозвался Стэн.
Иногда Саша задавалась вопросом, существовал ли на свете человек, способный противостоять Тинни или, по крайней мере, не лебезить перед ним? Но, похоже, он настолько крепко держал власть в своих руках и так уверенно раскинул повсюду свои сети, что таковых не было.
— Я буду рядом, — шепнул ей Стэн, когда она улеглась на привычную уже койку.
— Мне противно, — прошептала Саша, перед тем, как начать задание. — Противно красть и обманывать по его указке.
— Подумай о том, что ты нанесешь ей меньший вред, чем любой другой реберф, — произнес Стэн, и в этом он был прав. Откажись она, Тинни задействует кого-то еще, пусть даже этот несчастный застрянет в теле девушки на месяца. Но Тинни не откажется от своей затеи, это наверняка, и получит необходимую информацию любым путем.
— Готова?
Саша кивнула, и Стэн вывел на монитор перед ней изображение. Француженка была уже не молода, но одевалась очень элегантно, в ее стиле чувствовался вкус и деньги. Саша впитала ее образ в себя, закрыла глаза и потянулась к ней. Сотни невидимых нитей будто вели ее в темноте. И она всегда приходила к цели, теперь всегда. Саша не надевала их, как одежду, по-прежнему нет — она входила в них, как человек входит в дом, и оставалась там хозяйкой до тех пор, пока не решала его покинуть. Тинни был прав в том, что захват был процессом сугубо индивидуальным, рефлексом, который каждый реберф описал бы по — своему. Для кого-то это было примеркой одежды, кто-то запрыгивал в носителей через макушку, как в ведро, а кто-то перетекал из руки в руку. Последнее ей удалось вытянуть из Тинни и звучало почти красиво. Подросток, в котором он сейчас расхаживал, всего лишь пожал ему руку, предельно упростив для Тинни задачу. Но все они не могли прыгать подряд несколько раз, а Саша могла, чем и пользовался ее дорогой отец.
Эмоции Сесиль захлестнули ее вихрем. Саша и не подозревала, что под столь холодным и сдержанным фасадом кипят такие страсти. Сесиль была влюблена в парня на добрый десяток лет моложе ее самой и мечтала о том, чтобы завести от него ребенка. Но их отношения были обречены, Сесиль сама это прекрасно знала, но ничего не могла с собой поделать. Тысячу раз раскаивалась, но проходил день-два, и она снова срывалась и набирала его номер, с молящими интонациями в голосе интересуясь, не заедет ли он вечером. Но сегодня это было невозможно, на кону была сделка всей ее жизни, многомиллионный контракт, тот самый случай, когда говорят: все или ничего.
* * *
— Ну, вот и отлично, — Тинни удовлетворенно захлопнул папку, куда записывал все сведения, которые ему выдала Саша по возвращении. — Ты снова забралась, куда не следует? — нахмурился он, видя ее понурое состояние.
— Ты получил, что хотел, — Саша вскинула на него горящий взгляд, — так оставь меня в покое.
— Отдыхай, — бросил он, подымаясь и даже не пытаясь с ней пререкаться.
— Ему на все плевать, он даже разозлиться не способен, — выругалась Саша, когда дверь за Тинни закрылась.
— Ты сильно близко принимаешь все к сердцу, — произнес Стэн, и Саша хмуро посмотрела на него. — Ну, что там? — вздохнул он.
Каждый раз именно Стэн выслушивал все эти печальные истории, что она притаскивала с собой из вылазок.
— Как ты со всем этим живешь, — покачал головой Стэн, выслушав ее рассказ.
— Не знаю, иногда мне кажется, что я больше не могу, не вынесу.
— Ты не задумывалась о том, что говорил Тинни? Возможно, он прав? У него все-таки опыта побольше, чем у многих, — заметил Стэн, очищая и раскладывая датчики.
— Насчет отгораживаться?
Стэн кивнул.
— Я не понимаю, как можно отгородиться от себя самой. Когда я в них — мы единое целое, понимаешь?
— Ты не подавляешь их, ты сосуществуешь, — догадка мелькнула в глазах лаборанта.
— И что? Разве это плохо? Они не умирают!
— Нет, это неплохо, — задумчиво покачал он головой, — это уникально.
* * *
Саша опустилась на газон у поваленной головы. Сегодня ей не хотелось ничьей компании, даже Миши, с которым они близко сдружились. Она вежливо отказалась от знакомства с афроамериканцем, пытавшимся с ней заговорить, и уткнулась в журнал, который прихватила с собой, делая вид, что увлеченно читает. На самом же деле ее разум витал далеко в прошлом, не заполненном работой, экспериментами или новыми познаниями из жизни реберфов. Рев мотоцикла с улицы вплелся в ее мысли, вызывая к жизни воспоминание о том, как они неслись с Тимом по дороге на его байке. Это был БМВ, с красивыми хищными формами, модели она так и не запомнила. Тим сказал как-то, что отдавал его раскачать (кажется, так) в сервис, чтобы там сняли ограничение с двухста километров в час. Ему нужно было триста. Когда Саша пораженно спросила, а что же будет, если на такой скорости он упадет, Тим только усмехнулся и ответил, что для этого-то и нужен костюм: тогда мясо, слезшее с костей, останется в одной упаковке. Сашу в тот момент передернуло от его слов. Теперь же она понимала, о чем он говорил. Жизнь человека скоротечна, и в любую секунду может оборваться, даже если он не гоняет на байке, а сидит в офисе и жует сэндвичи: холестерин убивает не хуже скорости. Нужно быть готовым, и радоваться тому, что есть. Не бояться летать, в страхе, что можно разбиться, а разбиваться, благодаря жизнь за то, что удалось пережить.
