подавая мне расчёску, о которой я как-то позабыла.
- Да, подобные безумства не в моих правилах, - повинилась я, вертя расчёску в руке, - но я не смогла ему отказать. Он пригласил меня на прогулку завтра утром… Тоже не смогла отказать. Такая вот я… безотказная, - я неловко засмеялась и уронила расчёску.
Стелла бросилась её поднимать, а потом с любопытством спросила:
- Вы целовались? – и добавила, полузакрыв глаза: - Ах, это так романтично – поцелуи в ночи, в саду…
- Всё, не вгоняй меня в краску, - я изобразила смущение, но даже слишком притворяться не потребовалось, я и так была смущена.
- Тебе нечего стыдиться, - Стелла обняла меня за плечи и прижалась щекой. – Вы ведь жених и невеста… Понятно, что вам хочется побыть вместе. Я так рада за тебя, Рокси… Давай расчешу тебе волосы. У тебя от дождя прядки в узелки завязались, а завтра тебе надо быть красивее всех.
Я села на стул, и она долго и бережно орудовала расчёской, укладывая волосок к волоску. Мы говорили о чём угодно, но только не о расторгнутой помолвке и не о Харальде Хэмфри.
Глава 17
На следующий день граф явился, как и обещал – сразу после завтрака. Я уже была наряжена в утреннее платье – белое, в тонкую продольную полоску, на голове у меня красовалась шляпка с широкими полями, а под мышку я сунула зонтик, хотя в нём не было необходимости. Но с зонтиком я чувствовала себя увереннее, пусть он был и никчемным оружием, да и воспользоваться им как оружием я бы вряд ли смогла.
Мама не пожелала выходить к графу, а отчим очень серьёзно пожал ему руку и вполголоса попросил быть осторожнее.
- Не волнуйтесь, господин Тенби, - заверил граф Бранчефорте с ослепительной улыбкой, - это всего лишь прогулка. Нам угрожает только лёгкая, но приятная усталость.
- Да, языки устанут молоть чепуху, - сказала я, подталкивая графа к выходу.
- Им всегда можно найти другое применение, - вкрадчиво сказал граф, когда мы уже были на крыльце.
- Угу, - кивнула я, краснея от намёка, - можно поесть. Но завтрак уже прошёл. Если голодны, то купите солимарскую булочку в пекарне на углу. Ваш язык будет в восторге.
- Вы прекрасно поняли, что я имел в виду, - ухмыльнулся он, изящным движением поправляя шляпу, и сунул под мышку трость точно так же, как я – зонтик.
- Лучше поговорим о развалинах на холме, - я предпочла перевести опасную тему. – Что мы надеемся там найти?
- Что-то, что связано с вами.
- Чёрные розы?
- А они там растут? – ответил граф вопросом на вопрос.
- Нет, - растерялась я.
- Тогда и смысла нет их там искать, - Бранчефорте подставил локоть, и я взяла его под руку.
- Не понимаю… - начала я.
- Не будем гадать, - он накрыл мою руку ладонью. – У нас прогулка. Жених и невеста осматривают окрестности. В этом нет ничего зловещего.
- Да уж, - только и пробормотала я.
Мы прошли по городу, честно и вежливо раскланиваясь со знакомыми, которых встречали, и я спиной чувствовала взгляды, которыми нас провожали.
Пройдя по торговому мосту, мы с графом пересекли Королевский парк и вышли за пределы города. Теперь перед нами открывалась пустынная дорога, ведущая в сторону холмов, поросших тисовыми рощицами и боярышником.
- Живописная местность, - заметил граф, оглядываясь.
- Эти холмы – местная достопримечательность, - сказала я. – Вам нравится?
- Очень, - подтвердил он с пылом. – Мне кажется, что я в раю. Даже представить не мог, что здесь меня будут ждать такие красоты. И я не только о природе, к вашему сведению. Кстати, кто назвал вас Роксаной?
- Бабушка, - мне тоже было приятно идти по ровной песчаной дороге, время от времени попадая в тень деревьев, и опять выныривая под ослепительное солнце. Да и компания мне нравилась. Гораздо интереснее бродить под ручку с королевским инквизитором, чем наблюдать, как гуляют другие. – Бабушка собиралась назвать Роксаной маму, но дедушка был против. Он хотел, чтобы у его дочери было уважаемое, старинное и достойное имя, а не новомодная прихоть. Тогда была мода на странные имена.
- На самом деле, имя Роксана – совсем не странное, и гораздо древнее, чем Матильда, - улыбнулся граф. – Вам известно, что оно означает?
- Вроде бы, «сияющая».
- Совершенно верно. На персидском. И это имя подходит вам. Сегодня вы сияете.
- Это просто солнце слишком яркое, - запротестовала я.
Бранчефорте покосился на меня, но ничего не сказал. Я тоже замолчала, потому что дорога пошла вверх, идти стало труднее, и я берегла дыхание. Граф поддерживал меня, а потом забрал зонтик, сунув его под мышку, рядышком с тростью.
- По-моему, вы себя переоценили, - сказал Бранчефорте, когда мы добрались, наконец, до верха холма и остановились у полуразрушенной каменной стены.
- Со мной всё хорошо, - соврала я, испытывая огромное желание снять шляпку, перчатки, а вместе с ними и платье.
- Я вижу, - граф не пожелал проявлять дипломатию. – Жаль, мы не догадались взять с собой воды. Но у меня есть фляжка с виски, если желаете…
- Не желаю, - тут же отказалась я. – Пойдёмте дальше, там есть родник и пруд, там будет попрохладнее.
- Идёмте, - согласился он. – Или вас понести?
- Себя донесите, - посоветовала я.
Пройдя мимо древних каменных кладок, увитых плющом и дикими розами, мы оказались в тисовой роще.
- Как тут таинственно, - сказал граф, оглядываясь по сторонам.
- В тисовых рощах всегда так кажется, - пожала я плечами. – А на самом деле ничего таинственного, просто деревья очень пушистые, солнцу трудно пробиться через их кроны.
- Меня поражает, что вы всегда так прагматично рассуждаете. Никакой романтики, - вздохнул Бранчефорте.
- Какая тут романтика! – возмутилась я. – Вы утверждаете, что в нашем городе происходят убийства за убийством, и тут же удивляетесь, почему я не восторгаюсь красотам природы? Кстати, чтобы запустить в действие это… колдовство… Что нужно сделать? Какие-то особые ритуалы, принести в жертву чёрную козу?..
- Достаточно постоять в непосредственной близости от жертвы.
- Так просто? – поразилась я. – Но разве жертва не ощущает воздействия? Мы же ощутили во время танца…
