Рейтинговые книги
Читем онлайн Черный замок Ольшанский - Владимир КОРОТКЕВИЧ

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 64 65 66 67 68 69 70 71 72 ... 82

– Просто гнусные твари, – произнес наконец я, уже почти успокоенный.

– Вот, – сказал Адам, – если бы это слышал Клепча, он бы сразу проникновенно произнес: «Что-то я ни разу не слышал от вас слова „сознательный“ и ему подобных».

– А ты поступай сознательно, – в тон ему отозвался я, – а не болтай чепуху. А то сознательно трепать языком и без тебя любителей достаточно.

– А он сразу – к твоему директору, – улыбнулся Щука. – И скажет, что не место товарищу Космичу в дружных рядах науки, потому что он дает некоторым пинка под задницу.

– Довольно. – Мне самому уже стало тошно от этой темы. – Закурим, что ли?

Хилинский поучающим тоном сказал:

– Кто не курит и не пьет, тот здоровенький умрет.

Я застыл с пачкой сигарет в руке. Опять что-то словно внезапно стукнуло в мое сознание. Но что? Этого я так и не мог до конца понять. А тут и Адам своим вопросом довольно некстати нарушил мою собранность.

– Как ты дошел до своих выводов?

– Тьфу. Опять сконцентрироваться не дали. Здесь удивительно не то, что я дошел, а что столько посторонних вещей мою мысль отвлекали в сторону, но я, несмотря ни на что, все же догадался. Как вы говорите, «дошел».

Действительно, с чего все началось? Ага, кажись, так.

– Однажды мне просто стукнуло в голову… Ну, как будто вдруг совместилось несовместимое. Смерть, покарание смертью двух братьев Высоцкого. Когда это происходило? С чем совпало?

– Ну приговор Крыштофу Высоцкому, это, кажется, конец августа, – сказал Шаблыка. – Или середина.

– А что произошло первого сентября?

Поэт с мордой ковбоя и такими же манерами сказал:

– Война.

– Ну вот. Могли замешкаться? Могли.

– Мацыевский же выехал.

– И мог не доехать. Или подумать, что перед лицом вечности… один какой-то…

– Ясно, – сказала Сташка.

– Трубить ему торжественный марш, – воскликнул Седун.

– Марши – паскудство… – вдруг сказал Мультан. – Не люблю маршей. Дрянь. Что военные, что свадебные. Все равно драка будет. И неизвестно еще, какая будет страшнее – с врагом или с бабой. Так что мне даже удивительно, почему это некоторые (неуловимый взгляд в мою сторону) сами в мешок лезут.

– Воистину, – поддержал его Вечерка. – Так уж я холостякам завидовал. Думаю, вот умные люди.

– А дальше? – спросил Щука.

– А когда был арестован и осужден Владак Высоцкий? Мы знаем, первые два года он в Кладно не жил. Потом появляется. Служит в паспортном отделе или как там. Это время совпадает с тем, когда была разгромлена организация, в которую входил наш нынешний… Словом, Леонард Жихович. Его не схватили – лишний повод для глупого моего подозрения. А он и осел здесь, чтобы следить за всеми, кто интересуется замком. Спрашивали у него?

– Да, говорит, что был разговор с каким-то членом организации об Ольшанке и так далее. Тот, кажется, тоже не попал в гестапо. Но его лицо ксендз помнил неясно, – сказал Щука.

– Так когда был пан Владак арестован и осужден? Помните?

– Шестнадцатого июля, кажется, – сказал Шаблыка. – «Приговор исполнить в двадцать четыре часа».

– А когда наши взяли город?

– Восемнадцатого, – буркнул Щука. – Все равно не совпадает. Успели бы его пустить в расход.

– Так, – сказал я. – А что произошло семнадцатого?

– Ах, дьявол, – воскликнул Хилинский. – Восстание в городе. Вот об этом, Щука, ты как-то и не подумал. Теперь ясно, почему вдруг он выскочил живой, как черт из табакерки.

– Верно, восстание, – сказал я. – В ночь на семнадцатое. Преждевременное восстание, потому что наши были еще на довольно дальних подступах. Ну, конечно, уголовные посбивали замки как раз в то время, когда восставшие выломали тюремные ворота. Охрана удрала. Так что город был наш. Половину ночи и половину дня. Всех арестованных выпустили. Но тут восстание подавили пограничные войска, которые отступали, и полицаи. Часть наших обезоружили и посадили обратно в тюрьму. И начались поспешные расстрелы. В один из них попал наш Высоцкий. А если не попал? Восемнадцатого наши взяли город.

– И что? – спросил Вечерка.

– А то, что я подумал: а вдруг Крыштоф, один раз убежав от смерти, мог убежать и во второй… И сразу после освобождения вновь ожила банда Кулеша. Не знаю, с кем он там сотрудничал, кого продавал, перед кем унижался… Но одно ясно. Одного убийства парня из Замшан достаточно, чтобы на том человеке поставить крест. И уж не сомневаться, что он на любое, на самое страшное преступление способен. Ну, а как вы шли?

– Об этом потом, – сказал Щука. – Мы шли приблизительно той же дорогой, что и ты. Но мы прежде всего искали. Ты – думал. Да еще помог нам азартом, на который мы не имеем права. Словом, нашли мы все же людей, нашли свидетелей.

– И что сказали свидетели? – спросил Мультан.

– А свидетели, – грустно сказал Щука, – те, что остались, мало чем нас порадовали. Тетка была с ним на последнем свидании. Все же это она окончательно толкнула Крыштофа на его путь. Свидание дали. В море справедливой ненависти она была также и единственным человеком, который ему сочувствовал… Не помогло ее сочувствие. Война. Всеобщее смятение, растерянность. И он в этом хаосе оставил тюрьму. И след его потерялся в толпе. Где он был, когда мы пришли, – бог знает. Может, тогда и сложилось ядро его будущей банды. А когда пришли немцы, он уже действовал в лесах. И одновременно был связан и с оккупантами. Тоже двойная бухгалтерия. Про гибель подполья мы уже кое-что знаем, а узнаем еще больше. Перед приходом наших он свою деятельность временно прекратил. Занимался торговлей на черном рынке. И тут немцы с присущей им педантичностью начали просматривать тюремные акты. И жандармы наткнулись на смертный приговор Крыштофу. Установить его тогдашнее имя было им легче легкого. И вот тут такое. Все думали, что он погиб в уличной экзекуции, как погибали люди подполья, как жертвы облав. Жалели. А он на такую высокую смерть права не заслужил. Да и не умер, как видите. Столкнулись ли на нем два ведомства: то, что требовало наказания еще по старому приговору, и то, где он работал осведомителем, – не знаю. Это еще выяснится. Как выяснили мы все и насчет Бовбеля… Твоя догадка была верна и насчет него, Космич. Только догадка не факт.

– А их нынешние поступки?

– Нынешние уже факт. Ну, поднимайтесь, ребята. Время.

Мы простились с экспедицией и начали спускаться с городища.

Молчали, да и не хотелось больше говорить после пережитого и передуманного сегодня.

– А все же без твоей головы им пришлось бы трудно, – сказал Хилинский, положив руку мне на плечо. – Без расшифровки той тайнописи.

– Без первой тревоги, какую поднял бедняга Марьян.

– Теперь они узнают. Теперь легче.

Луна, которая уже начала клониться к закату, заливала костел пронзительным и безгранично печальным светом, делала черную громадину замка менее громоздкой. При этом свете он не казался таким черным, а вроде бы отливал слегка голубоватым.

– Пройдем замковым двором, – неожиданно сказал я.

– Это еще зачем? – спросил Мультан.

– А вдруг дама с монахом…

– Ты что, в эти глупости веришь? – удивился Щука.

– Верю не верю, но без разгадки я не смогу уехать отсюда до конца спокойным. Знаю, не может быть. Но ведь я сам видел.

– Идем, – тихо сказал Хилинский.

Я знал, что только у него не было скептического недоверия (как у Щуки, Велинца и Шаблыки), поэтической способности верить, которая больше желания верить в невероятное (как у Змогителя) и суеверия Мультана и Вечерки («Вполне возможно. Янке Телюку однажды показалось, да и я что-то такое видел»).

Только в Хилинском было неиспорченное никакими привходящими суждениями и обстоятельствами простое доверие ко мне. Доверие, прежде всего, жаждало проверить, что же там творится на самом деле. Доверие, которое и есть фундамент всякого научного и ненаучного движения вперед. Того доверия, которое не позволило Марину Гетальдичу[179] смеяться над опытами Марка Антония де Доминиса[180] с линзами и геометрической оптикой, а Галилею не позволило взять под сомнение научную честность обоих (вплоть до разгадки ими тайны «божьего моста», «врат нового мира» – радуги), продолжить их опыты и в результате создать и усовершенствовать телескоп.

Этот верил и знал, что если я так говорю, то «что-то, наверное, было, а вот что – нужно пощупать».

Наша компания, что как раз входила в темный тоннель воротной арки, со стороны очень напоминала «Ночной дозор» Рембрандта. Этакие потомки костлявых гёзов, слегка отяжелевшие граждане с претензией на воинственность и мужество (это для красоток, глядящих на них сквозь щели в ставнях).

Двор, залитый светом, темные галереи-гульбища на противоположной от входа стороне, грузные громады башен крепко поубавили этой воинственности, заставили всех замолчать и двигаться все медленнее, а потом и вовсе остановиться.

1 ... 64 65 66 67 68 69 70 71 72 ... 82
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Черный замок Ольшанский - Владимир КОРОТКЕВИЧ бесплатно.
Похожие на Черный замок Ольшанский - Владимир КОРОТКЕВИЧ книги

Оставить комментарий