— Есть! Лыков, Воронов!
— Я!
— Пойдете к Черемушной. В село не входить, наблюдать с расстояния. Задача: установить наличие немцев, их количество, техника, посты. Старший Лыков.
— Есть!
— А мы с тобой, Серега, по-скорому сбегаем до Яблоновки. Думаю, «гансов» там быть не должно, слишком уж маленькая деревушка, но лучше в этом убедиться. Ты как? Давно мы с тобой вместе никуда не ходили.
— Пойдем. Марков! За старшего!
— Есть!
До деревни добрались быстро. Вот уже сквозь деревья виднеются крыши домов. Короткая остановка, наносим на лица грим. Сейчас мы уже полностью сливаемся с окружающей средой. Другого выхода не вижу, кроме, как снова на пузо. Выползли на самую кромку леса. Вроде, все тихо. Никого не видать. Вымерли они там, что ли? А что это за металлические звуки? Где-то за домами, в направлении лесного выступа к северо-востоку от нас.
Осторожно перемещаемся вдоль опушки к звуковому раздражителю. Во время очередной кратковременной передышки до нас доносится немецкая речь. Так вот же оно! На небольшом отдалении от крайней хаты на грунтовке, ведущей в сторону Черемушной, стоит бронетранспортер, вокруг него человек десять в полевой форме вермахта. И что они тут забыли? Оказывается, причина проста — закипели. Судя по всему, водила доканал свою трахому. Обращения к нему сослуживцев далеки от дружеских. Зря Смирнова с собой не взяли, хоть что-то бы поняли из доносящихся до нас выражений. Водитель под далеко не одобрительные возгласы солдат, схватив ведро, ломанулся в сторону виднеющегося в ближайшем дворе колодца. Так и подмывает снять его одним выстрелом, да и остальных «переколбасить» без лишних разговоров. Слишком уж они самоуверенные. Ни тебе боевого охранения, ни хотя бы просто наблюдающего за обстановкой.
Переглянувшись с Белым, ретируемся вглубь леса.
— Ну, что скажешь, Серега?
— Смотрю, глаза у тебя загорелись. Что, вынашиваешь планы захватить транспорт?
— Есть такая мысль. Да только по-тихому не получится, а стрельбу в Черемушной услышат. И развалюха у них какая-то, скорее всего, не смотрит за ней водитель. Видал, как они к нему «дружески» расположены?
— Это точно! Наверняка, такие поломки у этой шарманки не редкость. Не хватало нам еще в ремонтников превращаться.
— Тогда на том и порешим — пусть живут пока. Уходим?
— Пошли…
Пока отсутствовали, оставшиеся в лагере бойцы приготовили обед. Немного позже нас вернулись и Лыков с Вороновым.
— Ну, что? Докладывайте.
— «Фрицев» в Черемушной приблизительно два взвода. При них бронетранспортер и два грузовика. Судя по разметке на машинах — регулярные части, пехота. На выездах из села выставлены парные посты. Внутрь не совались, поэтому, что там творится, не видели. Фельджандармерии не наблюдается.
— Хорошо, отдыхайте… Давай, Серега, размышлять. Раз в Черемушной около двух взводов «гансов», соответственно, не меньше и в Литвиновке. Согласен?
— Как тут не согласишься, тоже довольно крупное село. Обкладывают, сволочи. Все пути перекрыть хотят.
— Когда вперед шли, помнишь, пленных гнали?
— Ну, да, в сторону Одрынки. Было такое.
— А на хрена они там нужны? Насколько помню, никаких лагерей там нет. Ну, давай идеи. Марков, ты тоже подключайся…
— Так думаю, что они там строили что-то, или в этом роде…
— Близко, Толя, но не то. Зачем в преддверии наступления немчуре что-то строить, кроме оборонительных сооружений. Только для строительства ДОТов того количества пленных маловато, да и стройматериалы регулярно возить должны.
— А если для рытья окопов…
— Вполне возможно, Сергей. Зачем самим упираться, если дармовая рабочая сила есть…
— Только есть одно но, командир!
— Слушаю, Толя!
— К чему там окопы-то нужны? Дорога путе́вая только до Одрынки и идет. Больших боев там не предвидится. Обойти это село никакого труда не представляет. Что там оборонять?
— Согласен! А что из этого следует?
— Нас там поджидают, и уже не один день. Я так полагаю, что это направление перекрыли после подрыва «Голиафов». И наверняка солдат оттуда до сих пор не сняли.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я так же думаю, поэтому в ту сторону нам соваться также не стоит. В то, что мы пойдем на юго-запад, «фрицы», похоже, не поверили. Попробуем этим и воспользоваться, может, удастся проскочить южнее Одрынки. Думаю, там нас ждать не должны. Во всяком случае, если я правильно думаю, серьезных заслонов в том направлении не будет…
— А мелочь мы или обойдем, или напугаем до смерти!
— Тебе, Толян, только бы и делать, что шугать до усрачки полицаев, да бедных немцев. Они и без того тебя уже боятся, даже призраком обозвали. Еще детей пугать начни! Ладно, все это шуточки, но уходить будем через Бахметовку. Проблемы только возле нее и могут быть при переправе через Черемушную и форсировании дороги на Одрынку. Сейчас всем отдыхать, ближе к вечеру выступаем.
— Подожди, командир! А что, если в Одрынке шороху устроить? Да только так, чтобы все указывало на то, что мы в направлении на запад так и рвемся. А все это время только выжидали, пока нам путь освободят.
— Есть конкретные идеи, Сергей?
— Пока нет, но думаю, что появятся.
— На том и порешим, к вечеру доло́жите свои соображения, а сейчас — отдыхать…
* * *
Прихватизированный у «духов» подствольник приладил к своему автомату.
— Глянь, «Шурави», он как будто здесь и рос.
— У них ВОГов много было?
— Штук двадцать.
— Поделишься?
— Спрашиваешь! А свои-то что? Расстрелял уже?
— Да мало осталось.
— А, ладно, не парься, еще где-нибудь намоем, держи… Давай, покурим еще, что-ли?
— Давай… Лови!
— Эй, курильщики! Вы бы лучше за улицей наблюдали!
— «Молчун»! Мы, вроде, и так смотрим.
— Гадом буду! Смотрим.
— «Шурави», ты что-то разговорился! Принял, что-ли?
— Да не-е! Ни в одном глазу… «Крот», чего он прицепился?
— Не обращай внимания. Это нервы…
— У меня тоже нервы…
— Не заводись…
— А ты где сигареты прое…л?
— Не знаю, наверно, когда у брони кувыркались. Еще пачка есть, только вымокла под броником. Распечатал, подсохнуть должна.
— А то моих надолго не хватит. У «духов» не было?
— Вроде, нет…
— Хреново… «Молчун»! Там наших не слышно?
— По рации вообще хрен что поймешь. Нас пока никто не вызывал. Да и дальше Сунжи наши рации вообще толком не возьмут. Слабые…
— По ходу, вообще могут не знать, что мы тут живые зависли? Сам вызывать не пробовал?
— Пробовал… Бесполезно…
— Совсем хреново!
— Не паникуй!
— Да, кто паникует-то? Просто реально смотрю на вещи. Если нас считают за двухсотых, то сильно торопиться вытаскивать не будут. С одной стороны и правильно, какой смысл без подготовки живых за мертвых класть, а с другой — мы тут до подхода своих можем и не продержаться. Надо выходить куда-то. В подвале элементарно «шмелями» пожгут.
— До темноты хрен ты куда выйдешь. В девятиэтажке снайпер где-то засел, сука! Высунуться не дает, только из глубины наблюдать получается. «Крот»! У тебя как позиция, что-то видно?
— Девятиэтажку вижу. И БРДМку нашу тоже…
— Попробуй снайпера засечь, если работать начнет.
— Заме́тано! Оптика бы была, так и завалить можно, а так — без гарантии.
— Хоть прижми. Мы подствольниками попробуем.
— Договорились!
Так прошло с полчаса… И тут со стороны пролома в торце дома:
— Духи! — И пошла стрельба…
— «Некрас», «Быстрый», давай туда! — Это «Молчун».
— Есть!
«Быстрый» с «Некрасом» сорвались с места… И тут поперли с нашей стороны. Бегут со стороны противоположного дома, стреляют от живота, морды бородатые, на головах зеленые повязки с арабской вязью. Выцелил одного, выбрал упреждение, выстрел… Есть! Живые так не падают, гарантированно готов. Попутно успеваю наблюдать за высотным домом напротив. Засек в глубине окна вспышку, послал туда несколько коротких очередей. В магазине один через три были трассера.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
