Чигракова поморщилась.
— Батя разрешил применять силу, — нехотя призналась она. — Теоретически. В крайнем случае и только набело.
Птиц заморгал и потупился.
— Во что играем? — поинтересовалась Лилен, опуская ладонь на бронированное темя Дельты жестом царицы амазонок. Дракон воинственно зашипел.
— Скучно мне, — не замечая её, пожаловался Димочка. — А сама по себе агентура Особого отдела при Минколоний считается крайним случаем?
Ещё Птиц заявил, что он большой мастак применять силу теоретически. Почему-то семитерране очень обрадовались и одобрили.
— Люди… — Димочка шевелил пальцами, готовясь выдать нечто глубокое и философское, — люди очень нестойкие существа. С ними случаются всякие забавные вещи. Например, помутнение сознания. Или зубная боль. Или вот ещё — понос.
Лилен не вникала.
Она думала, что когда-то мама тоже была агентом этого самого отдела при Минколоний. Тогда он назывался Центр, а фамилия в маминой индикарте значилась «Лорцинг». И сертификат у неё был специальный, с ограничением в правах. Янина Лорцинг, агент на заданиях особой категории.
Смертник.
Ей раз за разом невероятно везло, она возвращалась с одного заброса за другим почти невредимая, но люди со специальным сертификатом не живут долго. Ещё немного, и агент Лорцинг выбыла бы из списков.
Мама сумела вырваться из их лап. Её спас папа, закрыл своим авторитетом мастера. Они прожили двадцать счастливых лет, думая, что страшный Центр расформирован и опасаться нечего…
Запоздалая месть? Но вряд ли Центр снова возглавили те же люди. Часть нового плана?
…А ведь те, кто работал там, на заводе, кто вёл экраноплан через море, чтобы убить — они тоже могли быть смертниками.
Такими, как мама когда-то.
— Сегодня суббота, — сказал Птиц, улыбаясь. Солёный ветер, трепавший его волосы, доносил влажное дыхание моря. Пляжный шум накатывал волнами, вместе с прибоем.
Они пятеро шли по самому началу набережной, с окраины Города к центру, мимо бесплатных пляжей, грязноватых и битком набитых весёлым людом, мимо полупустых летних кафе, где отцы семейств пили коктейли и пиво, мимо аттракционов, лотков с мишурой и уличных шаржистов, мимо мастерских, где делали временные тату.
Трое семитерран и экстрим-команда.
Пляж от улицы отделяла здесь не высокая узорчатая ограда, как в центре, а только ряд бетонных блоков. Величественно шагавшего Дельту провожали десятки взглядов, и вслед лился шепоток. Лилен определяли настоящим оператором, уже закончившей Академию. Нукта недоумевал — разве можно спутать? Маленькая женщина ему как дочь, не как подруга, и это всякому видно.
Когда первый не в меру любопытный малыш перевалился через бордюр и потрогал дельтин хвост, Лилен задохнулась от испуга. Приказывать мужу Итии она не могла, а взрослый дракон, нечасто беседовавший с людьми, из малышей знавшийся только с Улянкой, мог отреагировать по-всякому…
Дельта подумал о ней укоризненно.
Смертоносный хвост мягко обхватил карапуза поперёк груди и приподнял. Текучим движением живое оружие изогнулось в кольцо и потянуло морду к ребёнку.
Ополоумевшая от страха мать, спотыкаясь, бежала к ним через пляж, не зная, что и кому кричать — то ли своему Нику, чтоб не трогал дракона, то ли оператору — чтобы убрала страшную тварь.
Ник вовсю гладил нукту по губам и носу. Мысли Дельты искрились от смеха.
Лилен, наконец, очнулась.
— Шейку ему почеши, — указала она и засмеялась: Ник с энтузиазмом последовал совету.
Теперь на них смотрело, кажется, пол-Города. Мать дружелюбного Ника не могла оправиться от страха; стала рядом, следить за сыном. Тот, отпущенный, разочарованно хлюпал носом: гладить четырёхметровую громадину рванулся чуть не весь пляж, и Нику не осталось ни внимания, ни места.
Облепленный крохотными мягкокожими существами Дельта урчал, свистел и блаженствовал, объясняя Лилен, что все дети одинаковы, а его грядущее отцовство сверх меры волнительно и желанно. И маленьких нукт он так же бережно станет катать на спине, обнимать хвостом и думать им ласковые мысли… ты прав, будущий мужчина, вафли со сгущёнкой — самое то, что едят боевые драконы. Помню, когда-то и я угощал отцов прайда первой добычей…
Таис, наклонившая голову к плечу, вся превратилась в улыбку. Север смеялся, — а Лилен нервничала. Невесть отчего. Кажется, всё складывалось неплохо, картина перед глазами нарисовалась умильная до невозможности, и расследование шло…
— Сегодня суббота, — где-то далеко с недоброй усмешкой шептал под нос себе Синий Птиц, — выходной. Есть вероятность, что рабочие завода отдыхают… и парни с Земли решили отдышаться немного… солнце, воздух и оперативная работа укрепляют организм.
Наконец, Лилен оторвала взгляд от сентиментальной сценки «дети и биологическое оружие» и обернулась.
Димочка уходил по набережной. Походкой мартовского кота, сунув большие пальцы за пояс, встряхивая длинными перьями стрижки. Кажется, что-то насвистывал. Птиц шёл среди людей и витрин, небрежный, сияющий, льдисто-белый среди жаркого Города, многокрасочного, как цветник. «Он работает»: мысль показалась чужой и странной. Лилен по-прежнему не понимала, что он делает, но видела, как от этого что-то меняется.
Рядом был нукта, державший с нею телепатическую связь постоянно, хоть и в фоновом режиме. Может, поэтому она начала различать.
У Homo sapience в целом крайне слаба способность к телепатии.
Но если очень упорно учиться двигать ушами, в конце концов начнёшь ими двигать.
Сознание ещё не освоило новый рецептор, и поэтому информация требовала перевода в привычную форму. Лилен ВИДЕЛА. Синий Птиц ступал по гранитным плитам, и мир кругом него словно терял глубину, становился очень качественной, подробно выписанной локацией, вещи превращались в объекты, люди делались персонажами… виртуальное пространство не менее реально, чем любое другое, просто свойства его иные. И оно подвластно программированию… редактуре… коррекции…
Девушка смотрела, как загипнотизированная, забыв обо всём. Лишь пронзительно высокий свист Дельты, сопровождавшийся ощутимым пиханием башкой пониже спины, вернул её к реальности. Лилен растерянно обернулась. Чигракова и Север улыбались ей — одинаково понимающе и тепло.
Птиц, красуясь, шёл-шёл по локации и вдруг выхватил из толпы дистрофичного парня, облачённого лишь в плавки, браслетник и мокрое полотенце.
Таисия и Шеверинский синхронно метнулись к Птицу, оставив растерянную Лилен с её живым оружием. Она почувствовала, как напрягся Дельта; он никогда не участвовал в боях, но Малыш много порассказал, и нукта приготовился выполнять приказы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
