Винсент понял намек.
С одной стороны, Королевский прокурор выдал фамилию врага, с другой, темный ничего не сможет противопоставить ему, валяясь на полу пыточной в кровавой луже.
— Хорошо, — неохотно сдался маг, — я согласен. Только не хочу сдохнуть после последнего слова.
— Не сдохнете, — пообещал Брагоньер и снова сел.
Зашелестели страницы блокнота, зашуршали листы с водяными знаками.
— Да, — Винсент с вызовом глянул на блюстителя закона, —я прошел в дом вашей сестры под иллюзией. Что, удивлены?
Ничего, Королевский прокурор выяснит, откуда Винсент Маснед осведомлен о родственных связях Брагоньеров.
— Граф Скерский настоял на визите, — черный маг без зазрения совести выгораживал себя и топил другого. — Я частенько решал его проблемы. Очередная не стала исключением.
— Которая?
— Виконт Ройс ли Трувель.
Ноздри Брагоньера уловили разлитый в воздухе запах крови.
Похоже, кому-то мало власти, захотелось еще и денег.
— В чем же провинился виконт? — вкрадчиво поинтересовался соэр.
— Шантажировал. Хотите послушать дальше, прикажите принести хороший ужин и бутылку вина.
Темный осознал свою нужность и диктовал условия, однако Брагоньер не спешил выполнять его требования. Если начать потакать арестантам, ничего хорошего не выйдет.
— Господин Маснед, — соэр оторвал взгляд от протокола допроса, — вы сознаете всю серьезность ситуации? Полагаю, нет. Тут не дом похитителей, а тюрьма. Упорствующие заключенные подвергаются пыткам. Заверяю, настоящих вы еще не видели.
Винсент облизал пересохшие губы и уточнил: — Признание любой ценой?
— Именно, — отчеканил Брагоньер. — Чистосердечное зачтется, как обещал, определю в лазарет, а принудительное…
Мне не особо нужно, чтобы вы дожили до суда.
Королевский прокурор лукавил, но черному магу не полагалось об этом знать. Пусть думает, будто у следствия достаточно улик.
Винсент помрачнел.
— Обещаете жизнь, скажу. Либо сразу ломайте кости.
— Вы не увидите свободы, — напомнил Брагоньер.
— Пускай! — угрюмо отмахнулся маг. — Зато не стану козлом отпущения. Не желаю отвечать за чужие преступления.
— Так давайте накажем виновника, господин Маснед, —соэр добавил в голос чуть елея. — Итак, чем виконт ли Трувель мешал Второму префекту, отчего он выбрал столь экстравагантный способ убийства?
— Так вы же знаете, — хрипло рассмеялся Винсент. У него вновь пошла ртом кровь. — Поняли, когда нагрянули в поместье. Всегда говорил брату: «Дурак, нельзя светить имя и дворянское происхождение!»
Несмотря на плачевное состояние здоровья, маг ощущал себя победителем. Он скалился во все оставшиеся зубы, наслаждаясь недоумением Королевского прокурора. Приятно переиграть такого волка.
— Брату? — медленно, свыкаясь с новыми, нереальными фактами, переспросил Брагоньер. — Вы дворянин?
— Полагали, будто шутил насчет топора? — переборов боль, Винсент расправил плечи. — Увы, господин соэр, я благородный по батюшке, более того, он перед смертью успел жениться. Граф мне самый настоящий сводный брат.
— Документы? — Соэр готов был разорвать в клочья подчиненных.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Они не стали выяснять подлинную личность Винсента
Маснеда, ограничились предоставленными им сведениями.
Однако силен темный — солгал во время пыток!
— В надежном месте. Или хотите взглянуть? Тогда поинтересуйтесь женами покойного графа Скерского.
— Мать — ведьма? — Королевский прокурор с трудом сдерживался, чтобы немедленно не отправить соответствующий запрос.
— Именно, — подтвердил Винсент. — Они случайно встретились. Любовь, господин соэр, не видит цвета дара.
Брагоньер не спорил, он на себе испытал силу чувств, когда даже профессиональный долг отступает на второй план перед страхом за любимую женщину.
— Допустим, — бесцветным голосом продолжил соэр, —лорд Намир — ваш свободный брат. Он знал о родстве?
— Безусловно. Мы росли вместе.
— И покрывал вас?
— Как я его, — пожал плечами Винсент. — Потом мне пришлось покинуть отчий дом. Сами понимаете, темному магу в Сатии плохо. Эйшен разыскал, предложил прибыльное дело.
Требовалось надавить на одного врача, а братец мягкотелый…
Словом, господин Женд быстро перестал трепыхаться и требовать большую часть прибыли.
— Наркотики?
— Естес-с-ственно! — прошипел темный. — Глупый вопрос, господин соэр. Эйшен искал желающих, я доставлял товар.
— Виконту тоже?
— Нет, — покачал головой Винсент, — Женд работал сам.
Он окучивал «Золотую лилию» и ее завсегдатаев. Словом, все шло хорошо, пока малец вдруг не взбрыкнул. Ему требовались деньги, и виконт не придумал ничего лучшего, чем попросить беспроцентную ссуду у Эйшена. Естественно, он не дал.
Поддатый юнец вспылил и брякнул: «Тогда всем расскажу, чем вы занимаетесь!» Откуда только узнал? Не иначе Эмма наплела. Она иногда заходила, приносила деньги, забирала товар. Дальше — хуже. Глупому бы проспаться, а не посылать письма с угрозами.
— И вы решили его убить, — подытожил Брагоньер. — Сами или с подачи брата?
— У нас совместное дело, я Эйшену не шавка, — обиженно надулся темный.
— То есть вы лишили виконта ли Трувеля жизни за пьяные угрозы?
Брагоньер и прежде недолюбливал высший свет, теперь и вовсе потерял к нему всяческое уважение. Если сыновья лучших граждан Сатии нюхают кокаин и насилуют девушек, а руководители города приторговывают «травкой», о каком почтении может идти речь?
Винсент расхохотался.
— Если бы за такое убивали, Сатия давно бы вымерла. Нет, господин соэр, Ройс собирался переговорить с градоначальником на следующее утро после приема. Не желал платить и думал решить проблему, потопив кредитора. Сам виноват, — жестко заключил маг. — Таких убивать несложно и ни чуточки не жалко.
Соэр промолчал. По его мнению, Второй префект и его сводный брат тоже зря коптили небо, равно как особы, подобные Эмме Донарт. Однако работа требовала держать мнение при себе. С точки зрения закона, как черного маг, надлежало убить только Винсента Маснеда.
— Итак, вы признаете, что намеренно причинили вред виконту Ройсу ли Трувелю по наущению графа Эйшена Скерского? — Перо замерло в начале строки.
