— Хватит!!! — рявкнула Шивилла так, что в воздух, громко галдя, поднялась испуганная стайка чаек, рассевшаяся на реях. — Я не потерплю, чтобы какой-то старый боров так унижал и оскорблял меня на моем собственном корабле!
— А мне кажется, что большинство наших меня поддержит. Так ведь, парни?.. — пират с надеждой осмотрелся по сторонам, но все те, кто вчера с радостью поддакивали и подпевали ему, сейчас молчали, как воды в рот набрав. Несостоявшиеся бунтари благоразумно отвели взгляды и прикусили языки, неожиданно вспомнив о том, какой это тяжкий грех — предательство, и на палубе на несколько секунд воцарилась такая тишина, что можно было расслышать, как негодующе скрипнул зубами Хельмут. Сегодня он проиграл.
— Ты знаешь, какая награда ждет бунтовщиков. Рея! — мадам Гайде вскинула руку с поднятым указательным пальцем вверх, окончательно отбив этим жестом охоту чаек использовать рангоут «Золотой Сколопендры» в качестве насеста.
— Постой… Деточка, ты же не сделаешь этого с дядей Хельмутом… Ты не сможешь, уж слишком долго мы были добрыми друзьями. Да я тебе в отцы гожусь…
— Не годишься, — сквозь зубы процедила девушка. — Но в одном ты прав, я не смогу этого сделать. Поэтому я и не королева пиратов…на твое счастье. Схватите его и заприте в карцер! — приказала она, но матросы что-то тоже не торопились этого выполнять. — Вы что, оглохли, или я неясно сказала?! Потому что предложение с реей все еще остается в силе. Для всех.
Несколько молодцев тут же подскочило к пирату с двух сторон, так как двоим или даже троим было с ним не так-то просто справиться, и повисли на его руках. Но капитан, чья песенка была уже спета, особо и не пытался сопротивляться.
— Кэп, вы все еще на «Сколопендре» — у нас здесь нет карцера, — заметил боцман.
— Ну что за занудство… «Заприте его где-нибудь в трюме» — звучит не так солидно. Так действуйте же! И снабдите заключенного запасом выпивки, чтоб не скучал в одиночестве. Выпьешь, Хельмут, за мою баснословную щедрость, милосердие…и здоровье. Это я все по-дружески, для твоего же блага, — с издевкой в голосе добавила ему вслед рыжекудрая. — Ты мне потом еще спасибо скажешь, что не сдала тебя, как того самого «сбежавшего капитана».
— А что делать с этими двумя? — вопрос касался, разумеется, Армина и Самуэля. И последний при этом так многозначительно посмотрел на Гайде, словно бы ему было известно то, чего не знали другие, и проговорил:
— Взываю к вашему хваленому милосердию, мадам. Вы же знаете, я никогда не был противником вашего правления…
— А эти… Просто следите за ними в оба. Чтобы мальчишка не сделал никакой глупости, а этот весельчак ничего лишнего не ляпнул.
Хельмута Пратта увели и заперли в самую дальнюю, тесную каморку, которая меньше всего была завалена золотом. Там пират, конечно, немного побуянил для порядка, а в скором времени надрался с горя и принялся дурным голосом горланить песни нецензурного содержания. Поначалу его рев, доносившийся из-под палубы, несколько раздражал, но все очень скоро привыкли, а некоторые даже начали вполголоса подпевать… На фоне давешних событий радость экипажа от чудесного капитанского исцеления казалась несколько наигранной, даже судовой врач не столько вздохнул с облегчением, сколько подозрительно поглядывал на Шивиллу, будто бы силясь разглядеть в девушке какую-то примету, по которой можно было бы определить, подменили ее или все-таки нет. Но мадам Гайде косые взгляды были до лампады, она была выше их всех и намеревалась поскорее решить все свалившиеся на ее отнюдь не хрупкие плечи проблемы, для чего собрала вокруг себя всех, за исключением вахтенных, от первого помощника до последнего салаги. Совет держали довольно долго, капитанша с выражением напряженной сосредоточенности на лице выслушивала информацию обо всем том, что происходило за время ее «отсутствия», старалась ничему не удивляться и не подавать виду, словно слышит что-то в первый раз, периодически одобрительно кивала или нервно выстукивала пальцами какой-то марш.
— Ясно. Все ясно, — наконец произнесла она, хлопнув ладонями по столешнице и окинув взглядом всех присутствующих. — Понятно, что нам нужно отсюда валить, и чем быстрее, тем лучше. И чем позднее нас хватятся, тем позднее за нами организуют погоню, что тоже немаловажно. Но они ведь нас пасут… Если даже за нами не установлена круглосуточная слежка, они же не дураки — все равно заметят, что мы разворачиваем паруса, и примут соответствующие меры. Значит, от «Пеликана» надо как-то избавиться, — девушка задумчиво почесала ногу под столом. Свою ногу, разумеется. — А в бой мы вступать не должны, если не хотим пустить «Сколопендру» ко дну со всей «икрой». Не знаю, насколько эта идея будет плоха, но мне отчего-то сразу пришло в голову, что… Можно было бы под покровом ночи прокрасться к ним на судно, тихонько перерезать тех, кто будет в это время на палубе, чтоб не успели поднять тревогу…
— Я протестую! — выпалил судовой врач. — Я в смертоубийствах отказываюсь принимать участие. Наотрез. Тем более так подло, ночью, со спины… Лучше уж я сяду в тюрьму.
— Да ты, как всегда, оптимист, — мрачно заметила капитанша. — Только как ты собираешься находиться в двух местах одновременно?.. Как же ты сядешь в тюрьму, если тебя прежде повесят?
— Поверь, тебе там вряд ли понравится. Лучше вообще не вляпываться в это дело, — также поспешил заверить его Ламберт. — Знаешь, что в тюрьме обычно делают с такими чистенькими манерными ребятами вроде тебя?.. — и, не дожидаясь ответа, он склонился к уху рыжего и что-то популярно объяснил, отчего Ларри быстро изменился в лице. — Хотя все может оказаться и не так плачевно. Ты неплохой лекарь, тебя за это могут пощадить и куда-нибудь сплавить с большей пользой…а вот остальным не стоит рассчитывать и на такую милость.
— Э, я не хочу в тюрьму! — не удержавшись, воскликнул Красотка Эльза, который уже тоже успел глубоко проникнуться этими мрачными идеями. — Мне в тюрьму тоже нельзя! Давайте какой-нибудь другой вариант!
— Ладно-ладно, — отмахнулась Шивилла, — признаю, я погорячилась. Пусть не убить, но как-нибудь обезвредить, заткнуть, связать…
— А другой план в любом случае придется придумывать, — внимательно выслушав всех, начал высказывать свои мысли старпом. — Во-первых, все-таки прав доктор Ларри — не дело это, противника не в бою перебить, а как воры в переулке. Мы все уже достаточно отличились, фактически обворовав мертвецов, а перед тем, как совершить очередной смертный грех, нужно для приличия подождать хотя бы неделю. А во-вторых, мне не кажется, что это будет так уж легко. Как-никак, хоть они и проигрывают нам по численности, у них немалая часть обученных солдат, а у нас…
— Куча мятежных пентюхов, которые, как показывает практика, готовы сбежать при первой более-менее подходящей возможности.
— Мда, примерно так, капитан. Так что справиться с ними будет не так просто, как кажется, это может привести к потерям с нашей стороны, и довольно серьезным, а этого мы себе позволить уже ни в коем случае не можем. К тому же нужно определиться, какой результат мы хотим получить в итоге. Нам нужно навязать из врагов макраме или смыться как можно быстрее? Если все-таки второе, то на первое не стоит тратить силы, к тому же это очень сомнительная затея. Нужно лучше позаботиться о том, как выйти в море незамеченными. А делать это лучше ночью… Кстати, у нас ведь нету черных парусов? — на этом вопросе все дружно посмотрели на Элоиза, и парень тут же вспылил.
— Нет, черт возьми! Представляете, синие есть, зеленые есть, есть даже красные в горошек, а черных вот, как назло, не оказалось.
— Ладно, обойдемся как-нибудь светлыми… Значит, наша задача — отчалить так, чтобы этого никто не заметил. Делов-то…
— Или сделать так, что если нас и заметят, то не бросятся вдогонку, — добавила Шивилла. — Занять их чем-нибудь другим, более важным…
— Что ты имеешь в виду?
— Да есть еще одна идейка… И убивать никого не надо… По крайней мере, руки пачкать.
— Выкладывай, кэп.
А придумали они следующее. Для того чтобы выиграть приличную фору у единственного корабля, который в данный момент может пуститься за ними в погоню, сколопендровцы решили устроить небольшую диверсию, поджог. Это стало бы просто идеальным преступлением, ведь что бы ни случилось потом у «Пеликана» прямо под носом, команда и с места его сдвинуть не сможет, пока не ликвидирует пожар. А как только огонь заполыхает, «Сколопендра» в самом быстром темпе отшвартуется, поднимет все паруса и даст деру… Но сказать, как всегда, оказалось намного легче, чем сделать. Потому что почтовых голубей, которым можно было бы привязать к лапкам горящую ветошь и отправить по нужному адресу, на борту не оказалось. Мастерить из подручных средств самострелы и строгать болты из швабр тоже оказалось сомнительным решением. А о применении пороха в любом виде не могло быть и речи, дабы не превратить секретную операцию в фейерверк.
