Прежде чем огласить текст договора, предусмотрительный лорд-канцлер скинул орад и держал в напряжении крылья, ибо Хетти не удалось (да не очень он и старался) убедить его, что из рядов не полетят в ответ кинжалы и дротики. Никакой реакции не последовало из рядов. Ни возмущения (а ведь не худшие земли отдавались виридам — не только горные кряжи Умбрена с полуразрушенным замком Хару Дар-Умбра получали они, но и плодородные угодья Дар-Кауда с их нетронутыми, хотя обезлюдевшими твердынями), ни упрека в том, что королева больше не надеется на своих верных подданных и зовет на помощь их заклятых врагов, ни подозрения в государственной измене, ни недоверия, ни гневной отповеди (да мы сами этих врагов перчатками закидаем!) не услышал лорд-канцлер. Измученные и отчаявшиеся мальчишки, стоя за спинами своих отцов и старших братьев, еще более отчаявшихся и изможденных, выслушали его молча, отсалютовали мечами маршалу Дар-Халему, выкрикнувшему приказ строиться к атаке согласно диспозиции, полученной командирами накануне, и разошлись.
- Хетти? — лорд-канцлер почему-то впервые вспомнил о том, что главнокомандующий Аккалабата
- его зять. Добавил теплоты в вопросительную интонацию.
- Ну вот. как-то так, — вымученно улыбнулся Хетти. — Ты не волнуйся. Они уже не способны спорить и сопротивляться. Куда скажешь — туда и пойдут. Я укатал их за эти три месяца, как сивку крутые горки. Совершенно безвольная армия. Армия призраков.
Он впервые говорил лорд-канцлеру «ты». От облегчения. От того, что почти уже сработал план, который они не просто не составили вместе — даже не обсуждали (никто из них не решился вслух произнести такое: втайне договариваться с виридами, «укатывая» при этом аккалабатскую армию до такого состояния, чтобы даже самые гордые и самолюбивые, а также подозрительные и сварливые, не вздумали возмутиться против предложенного договора).
- Сколько это займет времени? — лорд Дар-Эсиль, поежившись, начал заворачиваться в орад: весна обещала быть ранней, но проснувшийся от зимней спячки ветер еще обжигал плечи и заставлял дыхание курчавиться белыми спиралями под ноздрями.
- Вириды пришли все, как договаривались?
Лорд-канцлер кивнул. Самодовольная ухмылка на миг тронула его губы.
- Прибежали. Примчались. Прилетели. Все до единого. Ты прав был, Хетти, у них населения больше, чем земли. Они на головах там живут друг у друга. Видел бы ты, что называется у них «дариатом».
- Я видел.
- В общем, одна мысль о том, что они получат владения Кауда, вскружила им головы.
- Хорошо. Очень хорошо. А наших ты сколько привел?
- Как ты и просил. Увел от границы всех, чтобы вириды видели. Здесь сейчас третья часть. Остальные вернутся на юг сегодня же вечером.
- Нет, я передумал. На юг я пошлю тех, кто у меня сейчас здесь. Альти! Где ты, демон тебя забери?
Как всегда, извиняющимся тоном:
- Я привел лошадей.
- А, молодец. Приведи теперь мне старших даров Умбрена. Всех троих, кто остался в живых. Глядя в спину удаляющемуся Альти, Хетти задумчиво повторил:
- Всех троих старших даров Умбрена… Ты думал, что когда-нибудь мы будем так говорить? Ты представляешь, сколько сейчас в Умбрене даров и тейо, способных поднять мечи? Лорд-канцлер не ответил. Он смотрел на Хетти так, что. и одобрение, и осуждение были в этом взгляде. И какое-то радостное презрение, что ли.
- Ага. Теперь и ты понял, — Хетти вернул вгляд. Почти что зеркально.
- Лорд Дар-Халем, Вы же не собираетесь…!
- Пока Альти нет, честно, как на духу, скажу тебе: собираюсь. Прикрыть границу с Виридисом дарами Умбры, пока наши союзнички в ядовито-зеленых орадах будут торжествовать на развалинах замка Хару и делить приписанные к нему утесы и скалы. А потом дам Дар-Умбрам карт-бланш. Закрою глаза. Умою руки. Пусть делают, что хотят. Помотавшись годок на границе с Виридисом, они только злее станут. Изучат получше предполагаемого противника. И когда, вернувшись, застанут его у себя на родовых землях, то полетят клочки по закоулочкам. И никакой мирный договор не помеха!
- Хетти! — простонал лорд Дар-Эсиль. — Ты не мог это сам придумать! Ты Дар-Халем!
- Я не сам, — неожиданно тихо сказал Хетти. Смотрел он при этом не на лорд-канцлера, а на приближающихся даров Умбрена: они шли медленно, видно было, как двое поддерживают третьего, явно припадающего на левую ногу.
- Это Сид. Сидана. Конечно, мы не были уверены, что Кимназ нападет. План был на случай, если мы не будем справляться с Виридисом. Уже стало ясно, что замку Хару суждено быть разрушенным. А Сид. Сидана. она всегда думала об Аккалабате, она хотела, чтобы нам здесь жилось спокойно, после того как они уйдут. Он прилетел как-то ко мне в лагерь. и предложил. Мы разные варианты рассматривали, не только этот, не беспокойтесь.
- Мы на «ты», — лорд-канцлер так же внимательно рассматривал даров Умбрена, которые уже начали вскарабкиваться на холм, где стояли они с Хетти.
- Угу. В общем, дать клану Умбра накопить силы и столкнуть их с виридами, которые за год- другой все равно не освоятся на горных территориях. С одной стороны, возвращение дариата Хару семейству Умбра будет тогда выглядеть закономерным: королева носа не подточит. С другой — Умбры же, они, сам знаешь какие, их надо направлять в нужное русло, иначе толку не будет. Пусть воюют с виридами, а не с Хаяросом. С третьей — даже если бы Кимназ не начал проявлять себя так активно.
- Проявлять активно. — лорд-канцлер сам себе удивлялся: вид Хетти, разглагольствующего в их фирменном дарэсильском стиле, воодушевлял его больше, чем сам факт подписания мирного договора с Виридисом и перспектива решения кимназской проблемы. Старшие дары Умбры наконец добрались до границы зоны слышимости и почтительно остановились. Хетти сделал им знак подождать.
- Вот видишь, какие они. — с неожиданной тоской в голосе повторил он. — Пассеры бы полезли сразу к нам на холм, не задумываясь, нужно ли им слушать то, что сейчас обсуждается. А Акилы прям-таки из штанов бы выскочили, чтобы услышать нечто, не предназначенное для их свинячих ушей. Короче, с какой стороны ни возьми, получается, что воевать на два фронта, растеряв большую часть армии — убитыми и ранеными в Умбрене, ушедшими за горную цепь вместе с Койей, запершимися в своих замках в знак протеста или из страха перед расправой королевы. Но лорд-канцлер уже не слышал. Забыв про даров Умбрена, топчущихся чуть ниже на склоне, про все на свете забыв, хотел выкрикнуть — не получилось, выхрипнул вдруг переставшим слушаться голосом:
- С Койей? Так ты не убил ее? Она жива?
Вцепился, как кузнечными клещами, зябкими стариковскими пальцами в Хетти, у самых ключиц, надавил больно. Хетти на миг оторопел, увидев в нескольких сантиметрах глаза лорд-канцлера — крошечные зрачки в белом холоде призрачного тумана, ледяные тени эсильских болот.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
