— Убийца!!! Разбойница!!! — вопил гном, тряся своей головой, и пышные усы, нелепо смотревшиеся на его исхудалом лице, заходили из стороны в сторону.
— Я не убийца, — замахала Аделаида руками, готовясь при первой же возможности отбежать.
Алойвия смело встал между хозяйкой и несущейся на нее машиной, но гном одним движением руки задействовал булаву голема и сбил волка с лап, отшвырнув в сторону. Алойвия застонал, силясь подняться.
— Это ты разбойник! — заорала женщина на гнома, бросаясь к волку.
— Убийцы!!! Я вам покажу, как охотиться на меня!!!
Машина неслась на нее, пыхтя и кряхтя, и никакая магия не действовала. Тогда Аделаида направила луч заклинания не на голема, а на сидящего в нем гнома, и ей с трудом удалось на время усыпить его. Голем, лишившись управляющего, тут же встал как вкопанный, а Аделаида добежала до волка и излечила его, и они бросились наутек в сторону огромного карьера.
Гном к тому времени очнулся, и за спиной Аделаида слышала широкие тяжелые шаги голема и голос, визжащий:
— Я вам покажу!!! Передай старикам из Гильдии Черной Наковальни: я отвоевал руины, я забрал у них лабораторию, а скоро весь их край будет в моих руках… Я — хаос!!! Я — зло!!! Вам ясно?! Я — само зло!!! — сумасшедший гном рычал вслед беглецам, но не мог догнать их на своей ржавой посудине, и вскоре его крики уже стали неразличимы.
Убедившись, что погоня отстала, Аделаида присела отдохнуть у небольшого палаточного лагеря, который показался ей сперва заброшенным. Но тут из большого шатра высунулась рука с фонарем, осветившая встревоженное и заспанное лицо рыжего гнома. Он потер глаза и, с изумлением уставившись на темную эльфийку, присвистнул. Потом гном, засунув голову в палатку, окликнул кого-то, и показалось второе лицо — то была приятная пожилая гномка с огромными карими глазами.
— Ну и ну… Что ты делаешь в наших бараках? — насупился рыжий гном, но подруга тут же его одернула.
— Гутти, ну разве вежливо так встречать гостей? Вон та палатка рядом абсолютно свободна, — указала гномка рукой на небольшой шалаш, покрытый непромокаемой тканью. — Укройтесь от ветра и поспите, а утром мы с радостью с Вами побеседуем. У нас режим, уж простите, — и гномы скрылись в шатре.
Алойвия расположился у шалаша и принялся грызть найденную где-то большую кость. Аделаида нырнула в палатку. Там было хоть и прохладно, но все же уютнее, чем на открытом воздухе. По центру лежала куча соломы. Женщина бросила на нее свое пальто с волчьим воротником и, положив под голову сумку, уснула под гул ветра, носящегося по заснеженной холодной долине.
Поутру ее разбудил странный запах. Аделаида выглянула из палатки: в нескольких шагах от нее дымился костер, над которым вчерашняя гномка усердно мешала похлебку в установленном на треноге котелке, а из дымящегося чайника доносился незнакомый аромат. Завидев гостью, гномка приветливо помахала свободной рукой.
— Ах, доброе утро! Не желаете ли согревающий напиток? — улыбаясь во весь рот, предложила она.
— Да, конечно, — радостно закивала Аделаида, больше всего на свете желая согреться и подкрепиться.
— Кстати, меня зовут Юми, — представилась хозяйка. — А этот толстячок — мой муженек, Гутти, — она указала на рыжего гнома, колющего неподалеку дрова и с опаской поглядывающего на вооруженную до зубов незнакомку.
Гномка налила гостье полную кружку коричневого густого напитка.
— Пейте, не нюхайте, — посоветовала она. — Вкус не ахти, но согревает на раз.
Аделаида сделала глоток. Напиток был горьковатый и терпкий, со вкусом земли. Пока она наслаждалась странным чаем, гномка продолжала болтать:
— Ваш волк приволок мне утром к палатке огромного такого муравья — они живут здесь в пещерах и выходят ночью на поверхность за пищей. Нечасто нам удается поесть мясца, но сегодня у нас наваристый суп.
Она в последний раз перемешала похлебку и сняла котелок с огня.
— Гутти! Иди есть! — позвала она мужа. — Да и Вы садитесь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Она достала три глиняные миски и разлила ужасного вида похлебку по тарелкам. В бледно-зеленых листах плавали муравьиные лапы. Гном сполоснул руки под самодельным рукомойником и, потерев ладошки, довольно принялся за еду. Аделаида тоже была голодна и поэтому почти не морщась выпила свою порцию похлебки, оставив в тарелке листья и лапки.
— Да, понимаю… эта дикая капуста весьма специфична, — сочувствующе кивнула Юми. — С тех пор как лабиринт и долину занесло снегами, на этой земле особо ничего не растет. Но мы благодарны и той малости, что удается найти. Например, свой чудо-напиток я готовлю из высушенных и перемолотых корней здешних лишайников. На вкус как земля, но греет и бодрит очень даже неплохо.
— Что вы здесь вообще делаете? — наконец, отложив тарелку и скормив муравьиные лапы волку, поинтересовалась путешественница.
— Это наш исследовательский поселок, — начал было Гутти, но Юми вмешалась:
— Вернее то, что от него осталось.
— Не перебивай, жена, — прикрикнул на гномку Гутти и продолжил: — Юми у нас, видите ли, ученый… Когда мы приехали сюда из Шуттгарта, здесь был целый научный городок, но потом всех как ветром сдуло, и теперь она тут начальник исследований, главный лаборант и собиратель в одном лице. А я… Я просто не могу ее тут оставить. Бывает, отправляюсь в город за мелочевкой и все переживаю, как она тут день без меня, среди всех этих монстров и големов.
— Да ладно тебе… Я вполне могу за себя постоять… — вмешалась седовласая гномка в монолог мужа, и между ними завязался любовный спор.
— Гутти не понимает, что Руины — это важное место, которое просто необходимо исследовать до конца. Но я благодарна ему, что все эти годы он поддерживает меня в этой важной работе, — с этими словами гномка подсела поближе к мужу, но тот лишь махнул на жену рукой и молча начал раскуривать трубку.
— Руины — это расщелина в низине? — уточнила Аделаида.
— Это не просто расщелина, — обиженно воскликнула гномка. — Это кратер. Камень со звезды упал в это место тысячи лет назад, и гигант, которого звали Павел, начал проводить с этим камнем важные исследования. А после исчезновения гигантов работу продолжили гномы.
— Как так продолжили? — удивилась Аделаида.
— После гигантов гномы ведь были умнейшей расой, — гордо пояснила Юми.
— Вот она и решила, что сможет восстановить это величие, изучая пустынные руины и камни, — оторвался Гутти от трубки, чтобы еще немного позлить жену.
Но Юми была воодушевлена, и этот комментарий старика не смог ухудшить ее настроения.
— Я подала запрос в военную гильдию Шуттгарта, чтобы мне прислали в помощь воина, способного расчистить кратер от этих проклятых механических порождений, творений чокнутого профессора.
Аделаида поперхнулась чаем и молча указала пальцем в сторону башен, откуда их с волком прогнал усатый гном.
Юми, поморщившись, закивала:
— Угу, он самый. Он выкрал записи исследователей Руин Павла и трактаты ученых о Древней Лаборатории и научился мастерить ужасных уродливых созданий из всего, что только под руку попадется. Я давно уже посылаю Гутти в Деревню Гномов к старейшинам, чтобы он тоже научился делать хоть самого простенького голема, но он…
Гутти не дал жене договорить, обрушив на нее град возмущенных фраз:
— Юмильда! Ты совсем, что ли, из ума выжила?! Обучение займет две, а то и три недели! Ты думаешь, я смогу оставить тебя здесь одну так надолго? А вообще, вот что: я сейчас же собираю свои манатки, и через час ноги моей не будет в этой проклятой долине! А ты можешь оставаться здесь и дальше разгребать всю эту пыль былых времен, раз эти записи для тебя важнее благополучия нашей семьи.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Исполненный решимости гном тут же вскочил на ноги и, широким жестом отбросив в сторону трубку, скрылся в палатке. Гномка лишь сидела, по-детски хитро улыбаясь и постукивая пальчиками по пустой кружке, которую держала в руках.
