туркам наносимой, и ни кто не может также опровергнуть, что если бы флотилия Кациония не устрашила турок, то бы порта не отделила бы в Белое море части корабельнаго флота, назначеннаго в Черное море, где был настоящий театр войны, и где долженствовала решиться судьба обоих флотов.
Ни кто не может опровергнуть, что если бы оба турецкия флота были соединены, то весьма бы были сумнительны российские в Черном море успехи: следовательно Ламбро Кациони участвовал немало в победах Российских. Невзирая на все сие, сей достойный человек сколько ни оказывал свое усердие к Российской славе и сколько ни делал в пользу оной, был почти с самого начала завидуем и преследуем Российскими начальниками. Зависть побудила с самаго начала разделить его силы на три части, из коих отделенныя две части были более ему неприятелями, чем самые турки. Зависть побудила оставить его посреди огня, но он по обыкновенному своему великодушию пожертвовал малыми своими силами к великому неприятелю разорению.
По истреблении большой части его флотилии, коя украсила его великодушие и навела великой страх неприятелю, без замедления приуготовил другую, хотя малую, но храбрыми воинами вооруженную, и свойственным ему благонравием успокоил бывших при нем, ободрял их примером своей храбрости. Но сие не довольно было для снабдения съестными припасами и всеми нужными амунициями, чего без денег получить невозможно, а он от начальников своих не получал никакой помощи, хотя Августейшая монархиня не упустила изъявить и в сем случае известное всему свету Ея щедролюбие. Однако же Кациони, неусыпными трудами не только снабдил флотилию всем нужным, но и делал вспоможения деньгами и разными другими способами Генералу Тамаре, от коего надеялся получить обещанную ему помощь. Уверяясь на сие, приуготовился к войне по приказанию его Генерала Тамары с 2500 человеками, то и неудивительно бы было если бы в таковом положении дел от упущения и неглижирования, его, Г-на Тамара состоящия под командою Кациони 2500 человек, будучи притесняемы неисполнением обещаний, лишились бы всякаго терпения. В то самое время, когда Тамара оскорблял сердца греков постыдным забытием их, прибыл от него в Занте куриер, который привес 12000 талеров и отдал оныя Графу Макри, разглася бутто бы сия сумма следует Ламбру, что было совсем ложно, поелику Г-н Тамара не хотел удостоить Кациония своим извещением. Однако же сия надежда возобновила их человеческое терпение, но как спустя много времяни ни чего не последовало, то терпение столь великаго числа воюющих обратилось в отчаянность.
Оныя, сохраняя глубочайшую преданность к милостям и благосклонностям всегда оказываемым Ея Императорским Величеством Греческой нации, и будучи уверены, что Ея Императорское Величество не оставила без Высочайшего благоволения и сие малое число людей, кои всегда верно исполняли свой долг, и не упустят до последней капли крови служить с таковою же верностию, принесли свою жалобу к присылаемым Российским начальникам, кои имея предметом собственной свой интерес, всегда удалялись от исполнения их долга подать помощь и успокоить нацию, которая всегда жертвовала собою за славу Ея Императорскаго Величества, и притом по жестокой ненависти преследовали достойнаго Кацония, который никогда не искал обогатится, но служить своей Монархине и Отечеству.
Всем известно, что Кацони находится в совершенной бедности, и дом его походит ныне более на пастушию хижину, чем на господской дом, вместо того, что он мог бы обогатится также как Г-н Генерал Тамара. С другой стороны сие великое число воюющих и представляющих Греческую нацию надеялось, что при заключении мира будет им доставлено какое-нибудь малое вольное место в награждение ими понесенных трудов, но ни чего для них не зделано, в то время, когда все другия нации пользуются Российскою протекциею, не имея к тому равных Грекам следуемых прав. При том слезы и воздыхания многих семей, разоренных за славу России, лишившихся тех, кои их содержали, и видя свои имения в руках варваров, не имея при том другаго утешения, как одне только свои слезы, принудили Кацония отмстить пролитую в сию войну кровь их родственников.
И так, оставив всю надежду, коею Генерал Тамара утешал, имев всегда предметом обмануть, как то явствует из его упущений, решились отмстить неприятелям без посредства Российских начальников, кои ни к чему более не служили, как только ко вреду Грекам, и именем Ея Императорскаго Величества Екатерины вторыя и Ея нации, под Российскими знаками отправляется туда, где может что сделать по своему и при нем находящихся великодушию, не нанося никакого вреда европейским флагам.
Сему может быть уверена вся публика, ибо известно всем дворам, что в прошедшую войну погибло 77-м нейтральных флагов, напротив же того сего года, все плавают в Средиземном море (кроме греческой команды) со всевозможною верностию и многократно от моей флотилии в случае какой нужды получали вспоможения.
Ламбро, отправясь под Российскими знаками и действуя именем Августейшей монархини, уверяет, что он никогда не думает, чтоб сие было противно, но напротив того почитает продолжением службы, испрошенной манифестами Российскаго Императорскаго двора от Греков, и так Греки, кои окроплят собственною своею кровию Российския флаги, не престанут ненавидить злодея (с коим Россия примирилась) пока не престанут более принадлежать им их на то права, что надеются от милости и правосудия Ея Императорскаго Величества, общей матери.
Перевел переводчик Федор Матюшкин
АВПРИ. Ф. Сношения России с Турцией. Оп. 89/8. 1792. Д. 748. Л. 59–68об.
III. Письмо А. Ипсиланти Александру I от 24 февраля (8 марта) 1821 г.
О его решении возглавить освободительное восстание греков Письмо Александра Ипсиланти императору Александру I от 24 февраля (8 марта) 1821 г. является важным документом греческого национально-освободительного движения. В нем отразилась надежда греческих патриотов, в данном случае не оправдавшаяся, на то, что российский самодержец поддержит освободительное восстание греков. Впервые его опубликовал в 1867 г. австрийский историк и дипломат А. Прокеш-Остен. Он воспроизвел его по копии, хранящейся в венском архиве[497]. Все исследователи до сих пор пользовались этой публикацией. Недавно письмо А. Ипсиланти было опубликовано и с оригинала, хранящегося в Архиве внешней политики Российской империи в Москве[498]. Сличение этих двух публикаций показывает наличие нескольких разночтений в публикации А. Прокеш-Остена в сравнении с оригиналом. Следует также отметить, что документ опубликован на языке подлинника – французском, а перевода его на русский в АВПРИ не имеется. Объяснить это можно тем, что фактически французский язык в тот период являлся официальным языком российского МИД’а. Настоящая публикация является первой публикацией письма А. Ипсиланти на русском языке. Перевод письма с оригинала сделан автором.
Государь! Благородные побуждения наций исходят от Бога и нет сомнения, что
