Это напоминает мне о рождественском подарке, который он мне подарил. Три пары штанов трех разных размеров. И чем больше я узнаю Зандерса, тем больше понимаю, что это было сделано намеренно.
Не собираюсь лгать. Я в двух секундах от слез, потому что мне никогда не приходилось сталкиваться с тем, чтобы кто-то понимал, как тяжело, когда для него покупают одежду. Чаще всего это неловко, когда делаются предположения и вещи не подходят по размеру. А потом возникает чувство вины, связанное с невозможностью носить этот подарок.
Так что, его жест заставляет меня почувствовать себя всепоглощающе замеченной.
Я формирую стопку одежды, которую никогда не смогу носить, потому что она слишком большая или слишком маленькая, и откладываю ее в сторону, чтобы сегодня же пожертвовать. Я не смогу извлечь из них пользу, но кто-то другой сможет, а Зандерс не похож на того, кто возвращает покупки в магазин.
Взяв все вещи и размеры, которые выбрала, чтобы оставить, я кладу их в нижний ящик, претендуя на этот маленький кусочек пентхауса Зандерса. Но вместо того, чтобы одеться в то, что он мне купил, я колеблюсь. Он дал мне разрешение надеть что-то из его вещей, что звучит неплохо.
Я никогда раньше не носила одежду парней. По крайней мере, не в милом смысле. У меня никогда не получалось, потому что мужская одежда имеет прямой крой, а у меня изгибы. Их рубашки и толстовки всегда слишком обтягивали мой живот, а брюки не могли вместить мою задницу. Но Зандерс — огромный мужчина с бедрами толще моих, так что, возможно, это сработает.
Порывшись в его ящиках, я нахожу футболку и пару баскетбольных шорт, и даже не могу передать то маленькое чувство победы, которое проносится в моей груди, когда они легко надеваются. Я, наверное, никогда никому не скажу об этом, потому что это кажется таким незначительным и неважным, но впервые в жизни я чувствую себя так, как чувствовали себя все другие девочки, когда я росла, и они надевали на игры толстовки или майки своих парней.
Я обнаруживаю Зандерса стоящим без рубашки у плиты, его золотая цепочка и татуировки вызывают во мне всевозможные непристойные мысли в этот утренний час.
— Так, не стоит слишком обнадеживаться завтраком. Я понятия не имею, что делаю, и никогда раньше не готовил для кого-то.
Я утыкаюсь головой в его спину, обвивая руками его талию.
— Я буду рада чему угодно.
Зандерс мягко улыбается мне через плечо, но когда видит во что я одета, улыбка становиться шире.
Я хватаю его руку, поднимая ее вверх, чтобы рассмотреть.
— Тебе, наверное, стоит снять это, прежде чем снова идти в душ, — я киваю в сторону моего кольца, которое он носит на мизинце. — Мои не так хороши, как твои. От металла твой палец наверняка позеленеет.
Зандерс поворачивает голову и прижимается своими губами к моим.
— Похоже, однажды мне придется заменить все твои.
— Я не это имела в виду. Мне не нужно, чтобы ты тратил на меня деньги. Мой брат и так слишком часто это делает.
Я поворачиваюсь, чтобы выйти из кухни, но Зандерс хватает меня за талию и притягивает к себе.
— Может быть, тебе стоит позволить нам. У меня никогда не было никого, на кого бы я тратил свои деньги, кроме себя и Мэддисонов.
Повернувшись к нему лицом, я наклоняю голову.
— Мне плевать на твои деньги, Зи. Я не хочу, чтобы ты думал, что это имеет какое-то отношение к моим чувствам к тебе.
«Я не хочу, чтобы ты думал, что другой человек использует тебя ради твоих денег так, как пытается твоя мама».
Он смеется.
— Милая, я, блядь, знаю это. Ты предпочитаешь носить одежду из секонд-хенда, когда твой брат зарабатывает миллионы долларов в год. Ни на секунду не подумал бы, что ты используешь меня ради моих денег.
Закатывая глаза, я прижимаюсь к нему, понимая, насколько нелепо я звучу.
— На самом деле это одна из вещей, которая заставила меня понять, что ты мне нравишься, — продолжает Зи. — Мне плевать, что твой брат знаменит, но было приятно видеть, что тебя не впечатляет ничего материального, когда дело касается меня. Я не мог использовать эту часть своей жизни, чтобы произвести на тебя впечатление. А обычно так и было.
— О, черт возьми. Прекрасно. Можешь купить мне новые украшения. Но я хочу все самое дорогое.
Глубокий смех Зандерса эхом отражается от стен кухни.
— Договорились, — он целует меня. — Ноутбук для тебя на столе.
Открыв его компьютер, я устраиваюсь поудобнее за столом в столовой Зандерса.
— Ты заберешь Рози сегодня со мной? — спрашивает он из кухни.
— Думаю, что не стоит. Это ее первый день с тобой. Не хочу, чтобы она привязалась ко мне, когда станет твоей собакой.
Из-за этого огромный защитник без рубашки на кухне заходится от смеха.
— Ви, — он замолкает, не в силах вымолвить ни слова. — Рози одержима мной. Ты — старая новость.
Разинув рот в притворной обиде, я бросаю на него убийственный взгляд, но, к сожалению, он прав.
— Придурок.
Парень пожимает плечами, находя себя смешным.
— Как бы то ни было, думаю, что первый день вашей совместной жизни должен быть только для вас двоих.
— Хорошо. Если ты настаиваешь, — Зандерс направляется ко мне с чашкой кофе в руке. — Черт, — останавливается у обеденного стола. — Я даже не знаю, какой кофе ты любишь.
Это так мило, и я открываю для себя совершенно новую его сторону.
— Желательно с алкоголем, зная, что мама будет на этом звонке.
— Точно, алкоголь, — он возвращается с бутылкой «Бейлис» в руке и наливает сливочный ликер в мой черный кофе.
— Я пошутила.
— А я нет.
Пока сижу в ожидании нашего видеочата, мои колени подпрыгивают от нервов. У меня больше нет кольца на большом пальце, которое я могу крутить, поэтому я неловко тереблю подол рубашки Зандерса, которая на мне, пока мой взгляд скачет по комнате.
Вчера вечером я была в этой комнате довольно долго, но как-то не заметила вазу с красными розами, спрятанную в углу у окна.
— Зи! — кричу я в соседнюю комнату. — Это цветы для меня?
Он выглядывает из-за перегородки и смотрит на вазу.
— О, нет, конечно не для тебя, потому что прошлая ночь не была свиданием. Ни в коем случае. — Его нахальная улыбка очаровательна.
— Доброе утро, Ви, — приветствует брат, подключаясь к нашей видеосвязи.
Зандерс подмигивает мне, немного успокаивая мои нервы, и оставляет меня наедине с моей семьей.
— С днем рождения, папа, — первое, что я говорю, как только он и мама появляются на экране.
Мой отец одет скромно, так как они сидят в гостиной, но мама при полном макияже, волосы уложены в идеальную прическу, а наряд идеально подобран. Я не ожидала ничего меньшего, даже в такой ранний час.
— С днем рождения, папа, — добавляет Райан. — Извини, я не на долго. Мне нужно успеть на командный автобус.
— Без проблем, я знаю, что вы оба заняты. Я просто счастлив, что могу увидеть двух своих детей.
— Райан, ты готов к сегодняшней игре? — маму так и распирает от гордости.
— Думаю, да. Ее показывают по «И-Эс-Пи-Эн». Вы же будете смотреть?
— Конечно, будем, — сияет мама. — Мы ни за что не пропустим.
— Ви… — папа подается вперед, прищурив глаза. — Где ты? Не похоже на твою квартиру.
Мой взгляд несется к Зандерсу, который входит в комнату с тарелкой в руке, но старается держаться вне поля зрения камеры.
— Э-э-э, — колеблюсь я. Несмотря на то, что моим родителям разрешено знать, с кем я встречаюсь, я не хочу, чтобы они знали. Не хочу, чтобы мама все испортила. — Прошлой ночью я осталась у друзей.
Райан фыркает, зная, что я несу полную чушь. Готова поставить хорошие деньги на то, что он точно знает, где я нахожусь, хотя я ему не сказала.
Зандерс ставит мой завтрак на стол за ноутбуком, чтобы никто его не видел, прежде чем одарить меня застенчивой, извиняющейся улыбкой и направиться обратно на кухню. Того завтрака, над которым он работал у плиты, нигде не видно. Вместо него на моей тарелке два куска нашей вчерашней пиццы, что меня вполне устраивает. Может быть, Зандерс и не очень хорош на кухне, но отсутствие бытовых навыков, он компенсирует другими способами.
