— Идите вперед, Круз, — сказал Хэл. — Отложим это до «Саги».
Я начал карабкаться в «воронье гнездо» по трапу, раскачивающемуся, будто маятник, в такт килевой качке корабля. Из-под наблюдательного колпака я осмотрел небо, и то, что я увидел, мне не понравилось.
Теперь, когда ветер трепал оба корабля, четыре абордажные механические руки растягивались и сокращались, будто пружины. Им удавалось удержать корабли от столкновения, но при этом прочность их подвергалась жесточайшему испытанию. Небеса пронзительно визжали. «Гиперион» был подобен дикому зверю, сражающемуся за свою свободу.
Высоко над нашими головами Ками Шерпа выглядывал из люка «Саги». Он уже начал вращать ворот лебедки. Линь спускался косо, его сносило. Под очередным порывом ветра он щелкнул, словно хлыст укротителя львов.
— Сначала девушек, — прокричал от трапа Хэл. — И поспешим.
— Проверьте свои страховочные пояса, — распоряжался Дорье. — Я буду выводить вас наверх по одному. Кислород. Очки. Наденьте их. Кейт, вы первая.
Я подвинулся, давая Кейт место рядом с собой. Неловко натягивая очки, она всматривалась в бушующий снаружи вихрь.
— Будет немножко трясти, — сказал я.
— Я догадалась.
— Будь осторожна, — попросил я, поправляя на ней маску.
Она взглянула на меня, такая далекая из-за этих своих очков, и Дорье открыл люк. Я инстинктивно присел, когда ледяное небо обрушилось на нас.
Дорье пристегнул свой страховочный линь к поручню, и Кейт тоже. Бок о бок, низко пригнувшись, они двинулись по спине корабля. Исполненный злобы, ветер трепал оба судна. Дорье поймал трос лебедки и уже собирался прицепить к нему Кейт, когда я увидел, что один из носовых абордажных захватов сорвался со спины «Гипериона». Он соскользнул с крепительной планки.
Я сорвал со рта маску и во всю мочь заорал Дорье, но ветер унес мой крик. Я защелкнул карабин страховочного пояса на поручне и выскочил наружу. На оставшуюся механическую руку легла теперь двойная нагрузка, и долго ей не выдержать.
Я добрался до Дорье и указал ему. Не говоря ни слова, он передал Кейт на моё попечение и кинулся к соскользнувшему захвату. Он уже подтягивал его обратно к планке, когда раздался треск, такой громкий, что перекрыл завывания ветра, и второй носовой захват напрочь оторвал крепительную планку от спины «Гипериона». Дорье взлетел в воздух, отчаянно цепляясь за механическую руку.
Я не мог бросить Кейт. Мы в ужасе ухватились за страховочный поручень. Потом последовал ещё один рывок, и я увидел, как два кормовых захвата сорвались тоже. Теперь мы были свободны от «Сагарматхи», и я смотрел, как он скользит прочь в вышине. Дорье, уцепившегося за захват, уносило от нас.
Ничего не оставалось, как возвращаться в «воронье гнездо». Корабль швыряло, мы распластались на его спине и поползли, моля Бога, чтобы страховочный поручень не отвалился. Хэл и Надира были уже наготове и втянули нас внутрь.
Мы вглядывались вслед «Сагарматхе», и ветер яростно хлестал наши лица.
— С ним всё в порядке, — прокричал Хэл, разглядев Дорье. — Они втащат его внутрь.
Я видел, как абордажный захват, на котором висел Дорье, начал медленно втягиваться внутрь корпуса, и, когда он поравнялся с командной рубкой, распахнулось окно и Дорье ловко скользнул внутрь.
«Сага» начал было снижаться, но Хэл принялся вопить и размахивать руками:
— Нет! Поднимайте! Поднимайте его!
Они не могли слышать его слова, но, должно быть, поняли ту же ужасную истину. Ветер был слишком силен, чтобы пытаться снова состыковать корабли.
Мы вчетвером остались на борту «Гипериона», отрезанные от всего мира.
18
ОТОРВАННЫЕ ОТ ЖИЗНИ
Мы захлопнули крышку люка и полезли обратно на осевой мостик.
— Они вернутся за нами, как только кончится буря, — сказал Хэл.
Я промолчал. Надира и Кейт тяжело дышали, пытаясь удержать равновесие во время рывков и раскачивания «Гипериона». Лишь недолго он был нашим пленником и теперь снова свободен, и казалось, что он наслаждается этими штормовыми ветрами. «Ему случалось видеть бури и похуже», — говорил я себе. Он летает уже сорок лет, небо нещадно лупило его, и он уцелел. Зловещие вскрики и стоны разносились по кораблю, словно вопли человека, испытывающего ужасные муки.
— Когда уляжется ветер, как вы думаете? — спросила Хэла Кейт, стараясь, чтобы это прозвучало так, будто она просто старается поддерживать вежливую беседу.
— Может, через час…
— О, ну это не так уж плохо.
— …или через двенадцать. Дорье будет держаться в поле зрения, но не станет и пробовать причалить, пока это не окажется безопасно. Если «Сага» разобьется, нам всем конец. Кто-нибудь хочет есть? По-моему, миссис Рам дала нам с собой немного засахаренного миндаля и сушеных фруктов.
Корабль накренился на левый борт, и Кейт повалилась на меня.
— Надо бы отыскать какое-нибудь безопасное место, чтобы переждать всё это, — сказал я. — Как насчет апартаментов Грюнеля? Там есть одеяла, на случай если мы станем замерзать.
— Я бы предпочла не ходить больше туда, — неожиданно твердо заявила Кейт.
Я перевел взгляд с неё на Хэла:
— Что случилось?
— Ничего, — раздраженно ответил тот. — Помните простыню, которой я накрыл Грюнеля? Когда мы с Кейт вошли, та соскользнула и немного напугала её.
— Она не просто соскользнула, — возразила Кейт. — Я стояла к трупу спиной и услышала звук, будто кто-то сдернул её. Когда я оглянулась, простыня уже была на полу.
Я почувствовал, что волосы мои встали дыбом.
— На борту корабля предметы часто двигаются, — сказал Хэл. — Особенно во время шторма.
— В следующий раз он станцует чечетку, — фыркнула Надира.
— Наверняка здесь есть другие места, — уперлась Кейт. — Желательно без мертвецов.
Если бы предоставили решать мне, я бы остался сидеть в «вороньем гнезде». Было бы ужасно холодно, но зато там, по крайней мере, я бы видел открытое небо. Я страшился спускаться в темные глубины корабля.
— И неплохо бы с окнами, — сказал я. — Тогда мы бы сберегли фонари для ночи. Если до этого дойдет, — добавил я, видя тревогу в глазах Кейт.
— Почему не в мастерской? — предложила Надира. — Пока ждем, мы сможем осмотреть её до конца.
— Не уверен, что это хорошая идея, — возразил я. — Там полно тяжелого оборудования. Не хотелось бы, чтобы что-нибудь из него оторвалось во время шторма и раздавило нас.
— Мне показалось, что там всё очень надежно закреплено, — сказал Хэл. — Надира права. Мы сможем провести время с пользой и тщательно обыскать мастерскую. Похоже, Грюнель большую часть времени торчал именно там; там он и мог спрятать свои сокровища. Пока что я не нашёл ничего, кроме содержимого капитанского сейфа. Мелкая касса и жалованье экипажа за три месяца.
