— Я давно уже хотел тебе кое-что показать, — сказал он, желая отвлечь её. — Ты почти не видела Гелиоса с тех пор, как приехала сюда, и сегодня мы тебя с ним познакомим.
Его губы приподнялись в полуулыбке.
— Я даже не задумывалась о том, как мало я видела город, — призналась она, когда он повёл её к карете, ожидающей у дворцовых ворот. — Не считая того «теплого» приёма, который я получила по прибытию, и ещё более тёплой встречи с Леоном.
Лицо Энцо потемнело. Он помог ей сесть, после чего постучал по боковой кареты, и та тронулась с места.
Широкая извилистая дорога, ведущая во дворец, оказалась ещё более красивой, чем её запомнила Элара. В прошлый раз она была измотана и травмирована и не обратила внимание ни на рассветные деревья, которые росли вдоль дороги, ни на вид на дворец. Сейчас, когда она повернулась к нему, она восхитилась золотыми водопадами, окружавшими его.
— Когда я пришла сюда, я даже не заметила всю эту красоту, — выдохнула она, а Энцо только усмехнулся.
— Я помню тебя в тот день. Ты была вся грязная и в крови, но блеск в твоих глазах говорил о том, что ты всегда знала, что ты королева.
Она посмотрела на него из-под ресниц.
— Королева?
— Что? — он рассмеялся. — Посмотрел бы я на того, кто решится поспорить с тем, что ты законная наследница астерийского трона, Элара.
Она вздрогнула, так как воспоминания о доме были навсегда отравлены для неё.
— Ты не можешь позволить Ариэту победить, — тихо сказал он. — Это твой дом. Нельзя позволить ему украсть у тебя воспоминания о нём.
— Ты прав.
Она выглянула в окно, когда карета замедлилась на более узких улочках. В Астерии всё было совсем иначе. Здесь пыльные дороги проходили мимо светлых зданий, окрашенных в белые и тёплые золотые тона. Она также заметила шпили храма Леона, проглядывавшие сквозь дымку.
— Ты вообще ходишь туда? — проговорила она, кивнув на экстравагантные колонны, которые исчезали вдали.
Энцо фыркнул.
— Я похож на религиозного человека?
Она на мгновение задумалась.
— Нет, но ты принц. Ты определённо должен исполнять свои обязанности и делать вид, что поклоняешься вашему великому Богу.
Он закатил глаза и откинулся на спинку сидения.
— По большим праздникам мне приходится тащиться туда и принимать участие в церемониях. В следующий раз мне придётся пойти туда на летнее солнцестояние. Элара, я своими глазами видел, чем занимаются Звёзды, как и многие другие люди. Тех, кто отрицает власть Звёзд не меньше, чем тех, кто почитает их, ползая у их ног.
— Какое кощунство, — отчитала она его с притворным раздражением во взгляде.
— Леон ещё не самый ужасный. Он нас не сильно беспокоит. Лишь иногда прохаживается среди людей, чтобы привлечь внимание и получить свою порцию преклонения.
— В Астерии Ариэт сказал кое-что о Звёздах, что показалось мне важным.
— Что он сказал?
— Он сказал, что Звёзды пробуждают в людях то, что и так уже присутствует в них. Их магия только усиливает наши качества.
Энцо задумчиво поднёс руку к губам.
— Это имеет смысл. Мы не хорошие, и не плохие. Я готов это подтвердить.
Он издал сухой смешок.
— Мне пришлось познать зло, чтобы понять, добрый я или нет. Пришлось столкнуться с ним, чтобы понять, что я не выберу его. Я всё ещё не могу понять, кто я такой. Судя по тому, сколько крови на моих руках.
— Ты добрый, — тихо скзала Элара.
Он одарил её полуулыбкой.
— Разве слухи обо мне не утверждают обратное? Я убил столько людей, что уже сбился со счета, ты ведь это знаешь. Я совершал ужасные вещи. О которых я никогда не смогу тебе рассказать. Если бы Ариэт околдовал меня, я не знаю, какую магию продемонстрировал бы тебе. Такова глубина моей тьмы.
Она выглянула в окно, и на её губах заиграла лёгкая улыбка, когда она ответила:
— Я не боюсь Тьмы.
Карета остановилась снаружи красивого мраморного здания. Элара смотрела на него, раскрыв глаза, пока они спускались на землю. Они оказались на небольшой площади с фонтаном посередине. В переулках, примыкающих к площади, были натянуты верёвки, на которых на лёгком ветру развевалось чистое бельё. Жара была сухой и приятной, а пространство заполнил вкусный запах еды.
— Я хотел показать тебе очень важное для меня место, — сказал Энцо, наклонившись к ней. — Я прихожу сюда, когда мне тяжело. Надеюсь, что тебе это тоже поможет.
Он повёл её к деревянной двери мраморного здания. Когда они вошли внутрь, её встретили прохладные тени, которые прошлись вверх по её рукам, точно приглашая внутрь. По центру небольшого атриума располагался водоём с бирюзовой водой. Крыши не было, и внутрь проникал слабый свет, отбрасывающий узоры на тени вокруг. Она усмехнулась, вытянула руки вперёд и начала собирать тени.
— Осторожнее, — сказал он предупредительным тоном. — Я никогда никого сюда не приводил.
Что-то засияло внутри неё, и она попыталась сохранить это ощущение. Ещё одно чувство, которое представляло большую ценность после стольких дней блуждания в пустоте. Он взял её за руку и повёл в затемнённый проход. Их шаги застучали по камням и начали эхом разноситься вокруг. Он свернул вправо в сторону какой-то двери и с помощью вспышки своего света отпер её. Слегка улыбнувшись, он открыл дверь и повернулся к ней.
Свет залил комнату. Наводнил её. Пространство было настолько открытым, что она почувствовала себя невесомой. Оно было окружено белыми отштукатуренными стенами, а за огромными окнами, растянувшимися от пола до потолка, виднелся закрытый сад. Но её поразило то, что находилось внутри.
Скульптуры и статуи всевозможных размеров стояли вдоль стен. Некоторые были не закончены, а другие готовы и отполированы. Миниатюры мифических существ лежали на столешнице посреди помещения, а статуи в натуральную величину возвышались над ними в разных позах. Элара подошла к ближайшей к ней статуе. Женщина в объятиях любовника, губы которого почти касались её губ. Она провела пальцем по статуе.
— Тебе нравится? — спросил Энцо у неё за спиной.
Она резко повернулась к нему.
— Энцо, мне очень нравится. Всё это создал ты?!
Она сделала полный оборот вокруг себя, восхищаясь произведениями искусства.
Он улыбнулся, и, искоса посмотрев на неё, вошёл в помещение и закрыл дверь, после чего встал с ней рядом так близко, что она почувствовала исходящей от него запах амбры.
— Да. Именно это помогает мне излечиться.
Он притянул к себе кусок камня, лежащий на столешнице.
— Покажи мне, — выдохнула она.
Он слегка улыбнулся ей, приготовил руки и сосредоточился. Яркие белые лучи вырвались из его рук, а затем начали растягиваться, пока не превратились в чистый поток света. И затем прямо у неё на глазах он начал манипулировать светом так, что тот начал резать кусок камня. Перед глазами Элары появились плавные линии, острые углы начали сглаживаться. И видя, как он вкладывает всю свою любовь в произведение искусства, она почувствовала, как её собственные острые углы тоже начали разглаживаться.
Глава 36
Оглядываясь назад, Элара воспринимала теперь эти дни, как самые благостные дни в своей жизни. Каждый день Энцо приводил её в свою студию и работал. Они не разговаривали ни о насущных делах, которые преследовали их, ни о Звёздах, ни о сумеречном стекле, ни о том, что Эларе было суждено стать оружием. Вместо этого Элара приносила в мастерскую стопки книг и лежала на шезлонге, пока он работал. Ритмичные удары его света о камень звучали как тихая музыка в её голове.
В эти дни её больше, чем когда-либо, тянуло к любовным романам. Она поглощала потрёпанные книги из королевской библиотеки, которую показал ей Энцо, а утренний Свет, проникающий сквозь широкие окна, согревал её лицо. Во время перерывов, они нежились в этом Свете, потягивая мятный чай. Они говорили об искусстве, музыке и о своих жизнях, пока он работал. Эларе стало гораздо легче говорить о Софии и не давать умереть её духу, как советовал Энцо. Она рассказывала про их детские приключения, про подростковые драмы и неприятности, в которые они попадали бесчисленное количество раз.
