— Дальше идти нельзя, — сказал Мерри Бродяжнику. — Для Фродо это было уж чересчур. Очень я боюсь за него. Как думаешь, в Раздоле-то его сумеют вылечить, если мы туда доберёмся?
— Увидим, — отвечал Бродяжник. — В глуши я больше ничего сделать не могу, и в основном из-за его раны я вас так и погоняю. Но сегодня — верно, дальше нельзя.
— А что с хозяином? — тихо спросил Сэм, умоляюще глядя на Бродяжника. — Рана-то была маленькая и уже затянулась. Один белый шрамик на плече и остался.
— Фродо коснулось оружие Врага, — сказал Бродяжник. — Тут действует яд или иное зло, справиться с которым я не в силах. Главное, Сэм, не отчаивайся!
Ночёвка на высоком хребте была холодной. Они развели небольшой костёр меж узловатых корней старой сосны, которая нависала над мелкой ямой, словно когда-то здесь добывали камень. Сидели, тесно прижавшись друг к другу. Через перевал дул холодный ветер, и они слышали, как внизу стонут и вздыхают кроны деревьев. Фродо лежал в полузабытьи, и грезилось ему, что распростёрты в вышине огромные чёрные крылья, и несутся на них Всадники, и ищут, ищут его во всех горных теснинах.
Утро занималось прекрасное и светлое. Воздух был чист, в умытом дождём небе разгоралась бледная заря. Хоббиты приободрились; они мечтали о солнце, чтобы хоть чуть-чуть согреться. Как только совсем рассвело, Бродяжник взял с собой Мерри и отправился оглядеть с вершины местность к востоку от перевала. Взошло и ярко засияло солнце, когда они вернулись с неплохими вестями. Шли они, оказывается, в более или менее нужном направлении. Если теперь спуститься с другой стороны хребта, нагорье останется слева. Впереди Бродяжник опять разглядел Бруинен и знал, что хоть и невидимый, но путь к броду лежит недалеко от реки на ближней к ним стороне.
— Придётся снова выйти на Тракт, — сказал он. — Нечего и надеяться отыскать проход через эти холмы. Какая бы опасность нас там не поджидала, Тракт — единственная наша дорога к броду.
Поев, они немедленно двинулись в путь, начав спускаться по южному склону хребта. Дорога оказалась даже легче, чем ожидали, потому что с этой стороны было не так круто. Вскоре Фродо смог снова сесть верхом. Как оказалось, бедный старый пони Билла Осинника обладал неожиданным талантом выбирать для себя тропу и причинять при этом седоку как можно меньше неудобств. Отряд снова приободрился. Даже Фродо почувствовал себя гораздо лучше в утреннем свете, однако взор его то и дело словно заволакивало мутной пеленой, так что он снова и снова проводил рукой по глазам.
Пин шёл чуть впереди всех прочих. Внезапно он повернулся и позвал их:
— Здесь тропа! — крикнул он.
Приблизившись, путники убедились, что Пин не ошибся: здесь явно просматривалась тропа, которая, петляя, выходила из нижнего леса и терялась на оставшейся позади вершине холма. Местами она почти исчезла, заросла, была завалена камнями и упавшими деревьями, но когда-то, похоже, этой дорожкой часто пользовались. Проторили её сильные руки и тяжёлая поступь. Там и сям старые деревья были сломаны или срублены, а крупные валуны расколоты или сдвинуты в сторону.
Некоторое время они шли по тропе, благо так было гораздо легче спускаться, но двигались с опаской; когда вступили в тёмный лес, беспокойство их усилилось: тропа стала яснее и шире. Внезапно, выйдя из елового пояса, она круто нырнула вниз по склону и резко свернула влево за скалистое плечо горы. Обогнув угол, путники огляделись и увидели, что тропа бежит вдоль узкого уступа под невысоким, но отвесным, словно стена, утёсом, вершина которого поросла деревьями. В этой стене была слегка приоткрытая дверь, криво висевшая на одной крупной петле.
У двери они остановились. За ней оказалась пещера, но очень тёмная, так что ничего не было видно. Бродяжник, Сэм и Мерри изо всех сил навалились на дверь и ещё немного приоткрыли её. Затем Бродяжник и Мерри вошли внутрь. Далеко, однако, заходить не стали: пол был усыпан старыми костями, и больше вблизи входа ничего не оказалось, если не считать нескольких больших пустых кувшинов да разбитых котлов.
— Вылитая пещера троллей! — сказал Пин. — Эй, вы, двое, вылезайте и давайте-ка отсюда ноги! Теперь ясно, чья это тропа, и лучше бы убраться с неё поживее.
— По-моему, не стоит, — сказал Бродяжник, выходя. — Безусловно, это пещера троллей, но давно заброшенная. Бояться, похоже, нечего. Давайте осторожно спускаться, а там посмотрим.
Тропа уводила прочь от дверей и, свернув вправо на ровную площадку, опять ныряла вниз по густо заросшему лесом склону. Пин, которому совсем не улыбалось показывать свой страх Бродяжнику, шёл впереди вместе с Мерри. Сэм и Бродяжник следовали за ними по бокам пони Фродо, потому что ширина тропы позволяла теперь двигаться по ней даже четырём-пяти хоббитам в ряд. Но далеко они не ушли: Пин, а за ним Мерри — оба в диком ужасе — примчались обратно.
— Там тролли! — выпалил Пин. — Внизу, на прогалине, совсем рядом! Мы их заметили меж стволов. Такие громадные!
— А вот сейчас вместе посмотрим! — сказал Бродяжник, поднимая с земли палку.
Фродо промолчал, Сэм тоже, но выглядел он весьма испуганным.
Солнце стояло высоко, просвечивало сквозь полуголые ветви и освещало прогалину яркими пятнами света. Хоббиты резко остановились на краю и, затаив дыхание, уставились в просвет между стволами. Там стояли тролли: три громадных тролля. Один пригнулся, а другие застыли, глазея на него.
Бродяжник беззаботно пошёл вперёд.
— Встань, старый камень! — сказал он и сломал свою палку о пригнувшегося тролля.
Ничего не случилось. Раздался изумлённый вздох хоббитов, а затем все, даже Фродо, расхохотались.
— Вот тебе и раз! — сказал Фродо, отсмеявшись. — Надо же: забыть свою фамильную историю! Это, наверно, те самые тролли, которых перехитрил Гэндальф, заставив препираться насчёт того, каким именно способом приготовить тринадцать гномов и одного хоббита.
— У меня и в мыслях не было, что мы окажемся где-то поблизости! — сказал Пин, прекрасно знавший этот рассказ. Бильбо и Фродо повторяли его довольно часто, но дело в том, что молодой Крол никогда не верил этой истории больше, чем наполовину. Он и теперь с подозрением поглядывал на каменных троллей — а ну как оживут?
— Вы забыли не только вашу фамильную историю, но и вообще всё, что когда-либо слышали о троллях, — заметил Бродяжник. — Надо же: вздумали пугать меня тем, что на поляне нас поджидают живые тролли, среди бела дня да при ясном солнышке! Посмотрели бы хоть, что за ухом одного из них торчит старое птичье гнездо. И вы полагаете, что живой тролль такое нацепит?!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
