- Прибью гниду! - Вдруг дернулся Беркет.
Комин ухватил его за руку, веско выговорил:
- Остынь.
- Чаек он носил, ты слышал! Соломки постелил!
- Остынь, говорю.
- Вообще-то это похоже на Барса. - Вздохнул Беркет некоторое время спустя. - ``Спасибо'` говорить. И зла не держать - тоже. Слишком добрый он был, вот что я вам скажу.
- Ты погоди еще, не хорони его, - пробурчал Комин совсем тихо. И обратился к тюремщику:
- В какой камере он сидел?
- В каземате, господин, в подвале, - робко проговорил Мофин. - Приказ такой специальный был, начальство распорядилось.
- Веди, показывай. Волос, ты сторожи оставшихся.
В каземате Рыцари уже побывали - когда проверяли все камеры подряд - однако внимательно не присматривались. Теперь же Комин вошел внутрь, пройдя по лежащей на скате двери, неторопливо огляделся. Камеру убирали, однако неаккуратно: не было соломы в углу, но валялась соломенная труха, на полу у стены виднелись какие-то пятна.
- Посмотри наверх. - Негромко сказал Беркет.
Несколько минут Комин задумчиво созерцал большое круглое пятно сажи на потолке, свежее, блестяще-черное.
- Что это он тут такое делал? - Недоуменно спросил Беркет.
- Не знаю, - покачал головой Комин. - Но теперь я, по крайней мере, не сомневаюсь, что Барс здесь побывал.
И обратился к Мофину:
- Рассказывай все по порядку.
- Поступил он к нам рано утром, - заторопился тюремщик. - Переодели его, как полагается, в робу, посадили в камеру. Он не сопротивлялся, спокойный такой был, я даже удивился - редко у нас так садятся, обычно истерики... м-да. Принес я ему чаю. Потом - через часа так полтора, а может, больше, точно не скажу, приехал вельможа, отправился прямо к нему в камеру, да всю охрану выставил - наедине захотел говорить.
- Что за вельможа?
Мофин оглянулся по сторонам, перешел на шепот, будто в этой камере его мог услышать кто-нибудь посторонний:
- Большой человек. Советник Его Величества, говорят, очень близок к Короне, считай, что правая рука.
- Звать его как? Да не шепчи ты, говори нормально!
- Ставрадар Деим, господин.
- Долго они говорили?
- Долго, господин. Мы уж извелись все - вы ж поймите, случись что, нам же отвечать. А и против воли господина советника не попрешь.
- И вы не подслушивали? - Прищурился Комин. - Да ни в жизнь не поверю.
Тюремщик вздохнул.
- Не могли, господин; хотели, врать не стану, да не вышло. Когда дверь закрыта, разговору-то снаружи не слышно, а окошечко смотровое приоткрыть попробовали - советник как гаркнул на нас, дескать, закройте, да на засов, чтоб я слышал! Так и торчали под дверями, пока стука не дождались.
- Ладно, дальше.
- Дальше-то что. Около полудня обед разносили, потом я посуду убрал - еще все в порядке было.
- Погоди. Советник когда ушел?
- Да еще до обеда. Может, за час, может, чуть меньше. Только он из камеры-то ушел, а из тюрьмы не уехал: устроил инспекцию, все бумаги в канцелярии перевернул, и дела проверил, и накладные; часа три еще сидел, наверное.
- В камеру больше не заходил?
- До того, как тело обнаружили - нет.
- Рассказывай дальше.
- Слушаюсь, господин. Так вот, посуду я после обеда убирал - он живой был. У нас правила-то какие: сначала я смотровое окошко открываю, оно сверху и с решеткой. Командую отойти к противоположной стене, а потом уж отпираю нижнее. Так что посуду я забирал - он у стенки стоял. Потом я чай опять сварил, стал разносить.
- Так чай ты не только в эту камеру носил?
Тюремщик даже будто смутился слегка.
- В моем ведении, господин, десяток камер на первом этаже, да тут еще каземат добавился. Чайком же я всех своих клиентов балую. Мне не накладно, а им радость, и здоровье сохранить помогает. Да. Ну, принес я чай, смотровое окошко открываю - а на нем, на решетке, кусок холстины привязан. Я даже испугался сначала, отшатнулся - вдруг подвох какой. Потом смотрю - холстина-то полосой оборвана и натянута, будто висит на ней что. Стал заглядывать - макушка виднеется. Тут уж я все и понял. Позвал людей, открыли мы дверь, сняли его. Советник тоже прибежал, волновался очень, сам петлю с него стащил, стал сердце слушать. Расстроился жутко, поздно, говорит, нашли, если б чуть раньше. Он, говорит, может, еще и не так виноват был, как расписали. Да видно, сам-то он себя больше винил.
- Тело где? - Коротко спросил Комин, обрывая излияния тюремщика.
- Все, как положено, сделали. - Вздохнул тот. - По инструкции. Дело-то громкое, того и гляди, проверки нагрянут. А положено нам тела вывозить не позднее, чем через три часа после установления факта смерти. И советник особо наказал, чтоб все по инструкции шло, без накладок, и так, говорит, прошляпили, ротозеи. А только кто ж знал, что он в петлю полезет? С виду вроде спокойный такой.
- Ты сам-то уверен, что он мертвый был? - Подал голос Беркет.
- А как же, господин, - испугался Мофин. - Я ж его сам и в холст зашивал. Да и как ему не быть мертвому, когда он на двери висел?
- Куда отвезли тело? - Спросил Комин.
- Есть местечко за городом, господин, я-то там не был ни разу, но рассказывали, будто там печь устроена специальная, с поддувом, как в кузне. Там их и сжигают, покойничков наших. Вроде бы как чтобы мать-земельку не обижать преступными-то останками. Только я всегда говорил - варварство это.
- Кто отвозит?
- Есть у нас двое рабочих конюшенных, они и возят.
- Где они?
- Да должны бы быть на конюшне.
Комин взглянул на Беркета, тот выругался, рванул к дверям.
- Если ты мне хоть в чем-нибудь соврал, - сказал тем временем Комин, беря Мофина за шиворот, - хоть капельку, хоть на вот столечко, ты представляешь, что с тобой будет?
- Все правда, господин, клянусь!
- Ты просто не можешь представить, что с тобой будет, - продолжил Комин так же спокойно. - Тебе воображения не хватит. Нет такого места на земле, где ты мог бы от меня спрятаться, понимаешь? А потому подумай еще раз, хорошенько. Память напряги, совесть, если осталась. Не торопись. И скажи - о чем ты забыл мне рассказать? Скажешь сейчас - жив останешься.
- Все как было рассказал, - прошептал враз потерявший голос тюремщик. - Все как было, клянусь.
- У кого есть ключи от камеры?
- Их три всего. Один - у меня, второй - у сменщика, и еще один в ключной заперт.
- А от ключной у кого?
- У начальника смены.
- Начальник смены здесь есть?
- Есть, господин, с остальными сидит.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
