ножами. Но за стенами королевского дома Бардоса поджидал гнев Кастора, куда более опасный, чем клинок наемника. И вот вопрос, где сейчас безопаснее: в пути с приправой из убийц или в котелке с варевом из ярости короля?
Все близкие Лорану люди оказались в тисках врага по его собственной прихоти, потому что он потянул их в путь за собой, боясь оставить в замке. Да и оставь он их в стенах дома, там им пришлось бы не лучше…
– С безопасностью мы давно распрощались, – невесело заключил Лоран в ответ на слова Бардоса и направил Нокси к мосту, гадая, сказал он это библиотекарю или скорее себе самому?
Он находил выход из разных ситуаций, строил планы на краю пропасти, умел смеяться в лицо бесам-пересмешникам. Даже пошел против отца, рискуя лишиться расположения совета и двора. И знал, выход есть и из этой беды.
Они зашли слишком далеко и повернуть сейчас – все равно что признать свое поражение.
Копыто лошади ударило по камню переправы. Лоран сделал глубокий вдох и почувствовал, как усилилась хватка Нериссы на его торсе:
– Не хочу говорить, что меня это пугает, но затея действительно кажется… плохой.
– Не смотри вниз, – вполголоса посоветовал Лоран и пришпорил Нокси, пуская ее дальше по хрупкому мосту. Теперь дороги назад нет.
Секунды казались вечностью. Они шли по переправе, слушая гулкие удары подковы и треск. Внизу бушевало море, но до слуха доносилось лишь тихое шипение. Ветер усиливался и норовил столкнуть путников вниз. Лоран с силой сжимал правой рукой переднюю луку седла, надеясь, что Нокси не взбрыкнет. Будет забавно, почти дойдя до конца, упасть с лошади в пропасть каньона.
Противоположный берег терялся во мраке, отчего Лоран опасался, что на середине пути мост оборвется разломом и придется вести кобылу обратно. Это будет не самой легкой задачей… Но скоро на горизонте обозначилась земля. Шаг, еще один, и Нокси ускорилась, желая выйти на твердь.
Наконец, под ногами расстелился необъятный покров, не трясущийся и не обещающий обвалиться. Лоран смог выдохнуть, вспоминая, что всю дорогу забывал дышать. Руки Нериссы на его талии ослабили хватку. Выждав крошечное мгновение, дав беспокойству немного утихнуть, Лоран повернулся к мосту и окликнул Бевана.
Когда тишину вспорол новый стук копыт, на плечи опустился тяжкий груз. Лоран не переживал за себя так, как тревожился за друзей. Алира и Беван висели над пропастью, в любое мгновение их мог столкнуть порыв ветра, или кобыла могла взбрыкнуть… Лоран начал считать про себя, пытаясь найти в этом хоть какое-то успокоение. Наконец, мрак высвободил друзей из объятий и пустил на Одичалый берег.
Встав на твердую землю, Беван спокойно вздохнул, а Алира прикрыла глаза и зашептала. Не заставляя оставшихся членов колонны ждать, Теневой страж окликнул темноту и позвал Ренфрида с Бардосом. На мосток ступила третья лошадь. Ветер изредка позволял различить стук копыт, но чаще уносил прочь. Вскоре страж и библиотекарь пересекли переправу и оказались на Одичалом.
– Все цепенеет от мысли, что обратно придется идти этой же дорогой… – прошептала Алира.
– Обратно пойдем морем. – Лоран повернулся спиной к мосту, когда до слуха донесся глухой перестук копыт.
Но кто ехал в ночи?
Обернувшись через плечо, Лоран нахмурился и накрыл рукой эфес меча. С губ в осеннюю ночь сорвалось облачко пара, закручиваясь и исчезая.
Преследующий стук гулко отдавался в костях. Беспорядочный, он был не похож на лошадиный шаг. Удары то чередовались поэтапно, то замирали, а после снова наполняли безмолвие. Скоро навязчивый шум резко утих, позволяя петь ветру. Тишина зазвенела, и вдруг сквозь нее прорезался тихий рокот, нарастающий как камнепад. Незримое нечто всхрапнуло и застонало, а после переправа затрещала: камни задрожали, будто снизу в мост ударил снаряд. Осколки булыжника с рокотом вздыбились и со скрежетом полетели в пучину, наполняя ночь грохотом.
Алира вскрикнула, конь под Беваном взрыл землю копытом, Ренфрид зашевелил губами, в то время как Бардос затряс головой. Лоран сам в ужасе уставился на руины, на острые зубья камней, что были когда-то мостом. Что за бесовщина? Горло сдавило так, будто там осела вся каменная пыль. Перед глазами стоял туман.
– Что шло за нами?.. – прохрипела Нерисса из-за спины, и Лоран впервые не услышал в ее голосе стали.
Он чувствовал зловоние в замке Гринфордтов и под ним, ощущал чье-то присутствие в тени. Эхо вторило словам, но слова эти были чужими. Шорох шагов раздавался за спиной, но шаги не принадлежали человеку. На площади у дворца обвалилась стена. На мосту дрожал камень. Шепот и царапанье чудились за каждым углом, но раньше это казалось наваждением. Однако после того, как в пучину каньона рухнула переправа, Лоран перестал думать, что все это ему лишь чудится. Что-то зловещее и правда рвалось в Денный Миир – но откуда оно пришло?
Кровь похолодела… Что еще влекло за собой проклятие Одханы? Вся семья Лорана стояла на краю гибели по воле колдуньи. Земли обратились в пепел, скотина гибла, моря обеднели. Но неужели этого мало? Что за бесовщина просачивалась на гибнущий Миир островов по прихоти ведьмы?
– Надо убираться отсюда, – неуверенно вставил Ренфрид, порываясь пустить лошадь галопом.
– И чем скорее, тем лучше, – поддержал его Бардос. Впервые Лорану не хватало знаменитой фразы библиотекаря – «котлы и метелки».
– Едем, – тихо скомандовал он и дернул поводья, не меньше Ренфрида и Бардоса желая убраться с оконечности островка. Никто не стал возражать, все охотно двинулись в путь.
Беглецы снова пустили уставших лошадей вскачь, убегая не столько от наемных убийц Самаэля, сколько от врага безликого и ужасного. Одхана, проклятие, Самаэль, незримый противник… Удивительная способность Фелтдермиира сыпать напастями напропалую не переставала шокировать. Более того, охотников за головой Лорана прибавилось: лошади Мюриэл не смогут вернуться на Рафтмор по тайному каналу, а идти по главному тракту чревато. Придется найти временное убежище животным на Одичалом.
* * *
До стоянки отряд добрался глубокой ночью, когда мрак в небе, казалось, можно было прорезать мечом. Ветер утих, но холод продолжал беспощадно сжимать их в своих тисках – на Одичалом начались первые заморозки.
Сколько бы Лоран ни бывал на этом острове, столько ему поражался. Последний раз он высаживался на эти земли, когда приплыл с отрядом за Удулой. Тогда трава под ногами еще не была такой блеклой и хрупкой, сейчас глубокая осень захватила этот берег. По ощущениям, с того времени прошло много лет, а на деле минуло едва более семи лун.
Лоран спешился и подал руку Нериссе. Ничего не говоря, она молча оперлась на
