не вернёшься в наш мир, пока здесь всё не закончится?
– Это очень важное время для… – Его голос затих. «Интересно, – подумала Мэри, – он собирался сказать „для моей семьи“ или „для нас“?» – Для таких вещей. Ведь, по сути, меняется весь привычный мир…
Мэри сделала глубокий вдох.
– Значит, ты хочешь, чтобы я ушла одна?
Понтер тоже глубоко вдохнул и…
– Папа! Папочка! – К нему неслась малышка Мегамег.
Он присел так, чтобы их лица оказались на одном уровне.
– Да, милая?
– Жасмель забирает меня домой.
Понтер обнял дочку.
– Я буду по тебе скучать, – сказал он.
– Я люблю тебя, папа.
– И я тоже тебя люблю, Мегамег.
Она уперла свои маленькие ручки в бока.
– Прости, – сказал Понтер, поднимая ладони. – Я тоже тебя люблю, Мега.
Девочка заулыбалась:
– Когда Двое станут Одним, мы снова пойдём на пикник с Даклар?
Сердце Мэри подпрыгнуло.
Понтер посмотрел на Мэри, потом торопливо наклонил голову так, что надбровье закрыло глаза.
– Мы посмотрим, – сказал он.
Жасмель и Даклар подошли ближе. Понтер выпрямился и повернулся к старшей дочери:
– Я уверен, что вы с Трионом будете очень счастливы.
И снова Мэри что-то показалось неправильным в построении этой фразы. В её мире в ней обязательно прозвучало бы слово «вместе», но Жасмель и Трион, даже вступив в союз, проведут бо́льшую часть жизни порознь. На самом деле Жасмель, по-видимому, предстоит ещё одна церемония, когда она выберет себе женщину-партнёра.
Мэри покачала головой. Возможно, ей и впрямь стоит отправиться домой.
– Пойдёмте, – сказала ей Даклар, – мы можем добраться до Центра на одном кубе. Я так понимаю, вы снова остановитесь у Лурт?
Взгляд Мэри на секунду задержался на Понтере. Но если даже невеста не будет спать с женихом этой ночью…
– Да, – ответила она.
– Хорошо, – сказала Даклар. – Тогда давайте двигаться. – Она шагнула к Понтеру, и, после секундного колебания, они обнялись на прощание. Мэри смотрела в сторону.
* * *
Мэри и Даклар почти не разговаривали по дороге домой. Напротив, после нескольких минут неловкого молчания Даклар затеяла разговор с водителем. Мэри рассматривала виды за окном. Сейчас в Онтарио практически не осталось первобытных лесов, растущих без вмешательства человека, но здесь они были повсюду.
Наконец, её высадили возле дома Лурт. Она вместе со своей партнёршей хотела знать всё о свадебной церемонии, и Мэри попыталась удовлетворить их любопытство. Маленький Даб вёл себя исключительно хорошо, сидя тихонько в углу, – как потом объяснила Лурт, он был поглощён историей, которую читал ему компаньон.
Мэри знала, что ей нужно с кем-то посоветоваться, но – чёрт бы их побрал! – семейные отношения здесь были так сложны. Лурт Фрадло была партнёршей Адекора Халда, а Адекор Халд был партнёром Понтера Боддета. Однако, если Мэри правильно поняла, между Понтером и Лурт не было никакой особенной связи, так же как…
Так же как не должно было быть никакой особенной связи между Понтером, чьей партнёршей была Класт Харбен, и Даклар Болбай, партнёршей Класт.
И всё же между ними определённо была связь. Понтер не упомянул её ни словом во время первого визита на её Землю, хотя часто говорил о том, каким оторванным и потерянным он себя чувствует, оказавшись вырванным из своего мира без видимых шансов вернуться. Он много раз упоминал Класт, которая к тому времени уже умерла, а также Жасмель, Мегамег и Адекора. Но не Даклар – по крайней мере, не в числе людей, по которым тоскует.
Могли эти отношения начаться совсем недавно?
Но если так, то стал бы Понтер покидать свой мир на столь долгое время?
Нет, погодите. Погодите. Время это не такое уж и долгое – меньше трёх недель; трёх недель, которые попадают как раз между двумя последовательными периодами, когда Двое становятся Одним. Он не мог в это время видеться с Даклар, даже если остался бы дома.
Мэри тряхнула головой. Ей нужен не просто совет – ей нужны ответы.
И Лурт, похоже, единственная, кто может их дать в то короткое время, что осталось до того, как Двое снова станут Одним. Но ей нужно поговорить с Лурт наедине, – а такой шанс будет только завтра утром, в её лаборатории.
* * *
Понтер лежал на одном из диванов, растущих из деревянных стен его дома, и пялился в роспись на потолке. Пабо растянулась рядом на моховом полу и спала.
Входная дверь открылась, и вошёл Адекор. Пабо проснулась и кинулась его встречать.
– Привет, старушка, – сказал Адекор и потянулся почесать ей за ухом.
– Привет, Адекор, – сказал Понтер, не поднимаясь.
– Привет, Понтер. Как прошла церемония?
– Давай посмотрим на это так, – ответил Понтер. – Что самое плохое, что могло там случиться?
Адекор задумался:
– Трион проткнул себе копьём ногу?
– Нет, нет. С Трионом всё хорошо, и сама церемония прошла здорово.
– Что тогда?
– Даклар Болбай заявилась.
– Хрящ! – выругался Адекор, устраиваясь на седлокресле. – Ситуация – хуже не придумаешь.
– Ты знаешь, – сказал Понтер, – говорят, что это самцы территориальны, но…
– Что случилось?
– Я даже не знаю. Вроде Даклар и Мэре не ругались и не спорили…
– Но они обе знают друг о друге.
– Я и не пытался ни от кого ничего скрывать. – Голос Понтера звучал жалко, и он сам это чувствовал. – Ты же знаешь, что Даклар свалилась на меня как снег на голову, и я тогда даже не знал, увижу ли я ещё Мэре когда-нибудь. Но сейчас…
– Двое станут Одним послезавтра. У Жасмель для тебя времени не найдётся, я гарантирую. Помню наш с Лурт первый раз после заключения союза – мы почти не выходили на улицу.
– Я знаю, – сказал Понтер. – Я, конечно, повидаюсь с Мегой, но…
– Но тебе нужно решить, с кем ты хочешь провести остальное время и в чьём доме ты собираешься спать.
– Это нелепо, – сказал Понтер. – Я Даклар ничего не обещал.
– Мэре ты тоже ничего не обещал.
– Я знаю. Но я не могу её бросить, когда Двое станут Одним. – Понтер замолчал, надеясь, что Адекор не обидится на то, что он собирается сказать. – Поверь мне, я знаю, как одиноко может быть в эти дни.
– Может быть, ей стоит вернуться в свой мир? – спросил Адекор.
– Я не думаю, что ей это понравится.
– А сам ты с кем хочешь быть?
– С Мэре. Но…
– Да?
– Но у неё свой мир, а у меня – свой. Препятствий слишком много.
– Прости мне моё нахальство, но где в этой картине место для меня?
Понтер сел:
– Ты о чём? Ты – мой партнёр. И так будет всегда.
– Неужели?
– Разумеется.
