ленте, похожей на резинку от «Fruit of the Loom»[85].
– Примерьте это, – сказала она.
Мэри взяла у неё линзы, но не смогла сообразить, как их надевать. Лурт рассмеялась.
– Давайте покажу, – сказала она, забирая устройство у Мэри и растягивая эластичную ленту так, чтобы в неё прошла голова. – Обычно лента оказывается здесь. – Она провела пальцами по борозде между своим выступающим надбровьем и лбом. – Тогда она не соскальзывает вниз.
И действительно, со лба Мэри лента норовила соскользнуть. Шлифовальщица, очевидно увидев это, сказала:
– Я принесу вам детский вариант, – и снова исчезла.
Мэри уговаривала себя не смущаться. У глексенов высокие головы, у неандертальцев – удлинённые. Женщина вернулась с другой парой, с лентой поуже. Такая вроде бы держалась крепко.
– Вы можете поднимать и опускать линзы, когда потребуется, – сказала женщина, показывая Мэри, как это делается.
– Спасибо. Так что я должна сделать, чтобы?..
– Заплатить? – подсказала Лурт, улыбнувшись. – Просто выходите на улицу; как только вы покинете мастерскую, произойдёт списание со счёта.
«Отличный способ борьбы с магазинными ворами», – подумала Мэри.
– Спасибо, – сказала она, и они с Лурт вышли из мастерской. С линзами на глазах Мэри почувствовала себя комфортнее, хотя от синеватого оттенка на всём, что она видела, создавалось ощущение, что на улице холоднее, чем было на самом деле. Зато теперь наконец Мэри была готова затронуть тему, которую хотела обсудить с Лурт.
– Я не в курсе относительно ваших правил протокола, – сказала Мэри. – Я не политик, не дипломат или кто-то вроде этого. И я совершенно точно не хотела бы обидеть вас или поставить в неловкое положение, но…
Они шли по ещё одной широкой травянистой полосе, вдоль которой через равные интервалы стояли скульптуры в натуральную величину – предположительно, знаменитых неандертальцев; все скульптуры изображали женщин.
– Я слушаю, – сказала Лурт.
– Ну, в общем, я интересуюсь отношениями Понтера с Даклар Болбай.
– Даклар – партнёрша партнёрши Понтера. Мы называем подобный тип отношений тулагарк. Понтер – тулагаркап Даклар, а Даклар – тулагарлоб Понтера.
– Это обычно… близкие отношения?
– Бывает, что да, но не обязательно. Понтер ведь и мой тулагаркап тоже – партнёр моего партнёра, Адекора. Мы с Понтером знакомы довольно близко. Но также часто эти отношения могут быть просто вежливо-нейтральными или даже враждебными.
– Понтер и Даклар, похоже… близки?
Лурт холодно рассмеялась:
– Когда Понтер отсутствовал, Даклар обвинила моего Адекора в убийстве. Между Понтером и Даклар не может быть никакой приязни.
– Я тоже так думала, – сказала Мэри. – Но она есть.
– Вы, должно быть, что-то не так поняли.
– Даклар сама мне об этом сказала.
Лурт вдруг остановилась, возможно, от удивления, возможно, пытаясь унюхать феромоны Мэри.
– О, – сказала она наконец.
– Ага. И, в общем…
– Да?
Мэри помолчала, потом жестом предложила продолжить путь. Солнце зашло за облако.
– Вы не виделись с Адекором со времени, когда Двое становились Одним, не так ли?
Лурт кивнула.
– И не разговаривали с ним?
– Один раз. По поводу Даба.
– Но он ничего не рассказывал… о Понтере… и обо мне?
– Нет, – ответила Лурт.
– И вы не… не обязаны всем делиться с Адекором? Я не имею в виду имущество – информацию. Слухи. Сплетни.
– Нет, конечно же нет. У нас даже есть поговорка: «Что случилось, когда Двое порознь, порознь и остаётся».
Мэри улыбнулась:
– Тогда всё в порядке. Я в самом деле не хотела бы, чтобы об этом разговоре узнал Понтер, но… в общем, он мне нравится.
– У него прекрасный характер, – сказала Лурт.
Мэри подавила ухмылку. Понтер сам говорил, что он не считается красавцем по меркам своего народа, хотя Мэри на это было наплевать. Но слова Лурт напомнили ей о том, что обычно говорят о некрасивых людях в её мире.
– Так вот, – продолжила Мэри, – он мне очень нравится. – Боже, ей будто снова четырнадцать.
– Да? – сказала Лурт.
– Но ему нравится Даклар. Они провели часть – по крайней мере, часть периода, когда в прошлый раз Двое становились Одним, вместе.
– Правда? – удивилась Лурт. – Поразительно. – Она отступила в сторону, давая пройти паре женщин, держащихся за руки. – Конечно, прошлый раз был ещё до восстановления контакта с вашим миром. У вас с Понтером был секс, когда он в первый раз к вам попал?
Мэри смутилась.
– Нет.
– А во второй? Двое не были Одним с тех пор, но, как я поняла, Понтер бо́льшую часть этого времени провёл в вашем мире.
Мэри знала от Понтера, что разговоры на тему секса не являются в его мире табу. Несмотря на это, она почувствовала, что краснеет.
– Был, – сказала она.
– И как вам? – спросила Лурт.
Мэри на секунду задумалась, а потом, неуверенная, сможет ли транслятор правильно передать смысл, но не найдя другой подходящей характеристики, ответила:
– Горячо.
– Вы его любите?
– Я… я не знаю. Думаю, что люблю.
– У него нет партнёрши; уверена, что вы это знаете.
Мэри кивнула:
– Да.
– Я не знаю, как долго портал между нашими мирами останется открытым, – сказала Лурт. – Возможно, это навсегда, а возможно, он закроется завтра; хотя наши величайшие умы сейчас на той стороне, сам портал может оказаться нестабильным. Но пусть даже портал не закроется никогда, вы намерены как-то устраивать свою жизнь с Понтером?
– Я не знаю. Я даже не знаю, возможно ли это в принципе.
– У вас есть дети?
– У меня? Нет.
– И партнёра у вас тоже нет?
Мэри сделала глубокий вдох и посмотрела на штабель из трёх поставленных друг на друга транспортных кубов, мимо которого они проходили.
– Ну-у… – сказала она, – это сложно. Я была замужем – состояла в союзе – с мужчиной по имени Кольм О'Кейси. Моя религия, – гудок компаньона, – моя система верований не позволяет разрывать этот союз. Мы с Кольмом не живём вместе уже много лет, но технически мы всё ещё состоим в союзе.
– Живёте вместе? – потрясённо повторила Лурт.
– В моём мире, – объяснила Мэри, – мужчина и женщина постоянно живут вместе.
– А как же его партнёр?
– Таких у нас нет. У нас в отношениях состоят лишь два человека.
– Невероятно, – сказала Лурт. – Я очень люблю Адекора, но определённо не хотела бы с ним жить.
– Таковы обычаи моего народа.
– Но не моего. Если вы собираетесь налаживать отношения с Понтером, то где вы планируете жить? В его мире или вашем? Вы же знаете, у него здесь дети, партнёр, любимая работа.
– Я знаю. – У Мэри защемило сердце. – Я знаю.
– Вы говорили обо всём этом с Понтером?
– Я собиралась, но… но потом я узнала о Даклар.
– Ситуация чрезвычайно сложная, – сказала Лурт. – Вы наверняка и сами
