Разложив вокруг костра собранные стланиковые шишки, она оставила их сохнуть до рассвета. Как ни велик голод, ночью Лина их есть не станет, слишком это долгое занятие. Завтра обязательно выдастся удобный участок пути, где можно будет спокойно воспользоваться этой калорийной пищей бурундуков, раскусывая маленькие орехи на ходу. Сейчас ей надо попытаться отдохнуть, заснуть хоть бы ненадолго. Девушка не боялась, что враг подкрадётся к ней незамеченным, в этих непролазных дебрях такое просто невозможно представить. Кроме того, она очень хорошо запомнила после ночёвки в избушке, что при его приближении чувство присутствия противника становится просто всеобъёмлющим, оно не даст ей спать, обязательно разбудит.
Подложив в костёр три толстых стланиковых ствола, девушка приготовила оставшиеся дрова, собрав их в одну кучу под рукой. Присела на плёночный плащ, подобрав ноги под себя. Лицо и грудь приятно обволакивало потоком тепла, но обнажённая спина продолжала противно мерзнуть. Поняв, что сидеть с комфортом здесь не получится, Лина встала, убрала плащ, сняла мох с каменистой почвы, палкой сделала в ней неглубокую ямку, щедро нагребла туда раскалённых углей от костра. Присыпала пылающее углубление землёй, вернула ягель на место, вновь застелила плёнку.
Первое время сидеть на этой кочке было не лучше прежнего, но постепенно тепло начало просачиваться наружу, приятно грея поджатые пятки и копчик. Подкинув в костёр ещё парочку крупных веток, Лина подвинула прогоревшие стволы, села поудобнее, закрыла глаза. Спать хотелось настолько сильно, что она, пожалуй, смогла бы уснуть сейчас даже стоя на голове. Ей не помешало даже ощущение влажного холода на голой спине.
Вскоре дождь стих совершенно, перестав постукивать по плащу над головой. Ещё через пару минут с неба посыпались совершенно сухие хлопья снега. Но этого практикантка уже не видела; сидя перед костром, она крепко спала, чуть наклонившись вперёд. Когда пламя стихало, девушка отводила в сторону руку, нащупывала кучу дров, схватив несколько веток, подбрасывала в огонь, придавая ему новую силу.
При этом Лина не просыпалась.
Глава 4
Разведывательный самолёт шёл на высоте около четырёх километров, он совершал очередной заход на центральную часть района множественного пробоя. Время уже приближалось к полуночи, но для его аппаратуры тьма не являлась большой помехой, скорее наоборот. Камеры получали показания в инфракрасном диапазоне, для них тьма и холод были надёжными союзниками. Остывшие камни и почва практически не излучали электромагнитные волны, таким образом снижался общий уровень помех, что повышало качество получаемых фотографий.
Отснятые плёнки после приземления передавались в полевую лабораторию, там с них быстро печатали снимки; ещё влажные, сразу после проявки они ложились на столы десятков специалистов, занимающихся их интерпретацией. Быстро просмотрев фотографию, её обычно отправляли в большой картонный ящик, служащий импровизированной урной. Но в том случае, если на ней обнаруживалось хоть микроскопическое пятнышко ярко выраженной тепловой аномалии, кадр немедленно увеличивали, его отдавали на рассмотрение одного из пяти специальных сотрудников аналитического отдела. Именно они давали окончательное заключение – что представляет собой этот источник инфракрасного излучения. В основном под прицелы камер попадали крупные копытные животные или медведи, но иногда случалась и более знатная добыча.
Если в кадр попадал ракшас, немедленно поднимались для изучения снимки со второй камеры. Она была настроена таким хитрым образом, что проводила съёмку тех же участков с запозданием в несколько секунд. При этом, разумеется, немножко менялся ракурс, но это шло только на пользу делу, ещё точнее идентифицируя подозрительный объект. Если за время между двумя съёмками демон успевал сместиться хотя бы на несколько метров, определялось направление его движения, крошечные стрелки выносились на обзорную карту района. Их было пока что очень мало, менее десятка, и указывали они в разные стороны. Низшие демоны сильно не любили двигаться по одной прямой, их курс к цели был весьма извилистым. Для точного определения главной линии движения орды необходимо было набрать весомую статистику как минимум из нескольких десятков хорошо выраженных единичных векторов, поэтому разведывательные самолёты работали день и ночь, собирая по крупицам необходимую аналитикам информацию.
Орден собрал здесь довольно приличные силы, но их пока не хватало для полного оцепления опасного района. Поэтому необходимо было как можно скорее выяснить замыслы агрессоров, поставив на их пути прочный заслон спецназа и боевых групп, о который разобьётся нашествие. На остановившихся демонов обрушится смертоносная штурмовая авиация, налетят боевые вертолёты, с закрытых позиций ударят крупнокалиберные миномёты, ставя заградительные полосы из мелкодисперсного серебра и различных его соединений. Избиваемую орду это не остановит, но продвижение существенно замедлит. А вот здесь и сыграет свою решительную роль превосходство людей в технике и хорошее снабжение. В отличие от противника, у них не будет недостатка в боеприпасах и живой силе. Демоны, действуя на чужой, враждебной для них территории, неприспособленной для поддержки их жизнедеятельности, неизбежно проиграют эту битву.
Разведчик в небе был не одинок. Помимо его радиоэлектронного собрата, занимавшегося прослушиванием эфира в поисках передатчика пропавшей практикантки, чуть повыше облачного слоя скользили четыре самолёта, распылявшие специальные химические реагенты, способные растворить в воздухе целые тучи сконденсированного пара. Действуя по наводке метеорологов, они дружно работали в одном направлении. К утру ветер отнесёт уцелевшие облака, над приличной частью района боевых действий установится относительно ясная погода. Полностью очистить небеса было попросту невозможно – на это не хватит химикатов, да и тучи наползут вновь, из-за горизонта к ним постоянно поступает подкрепление. Но, по крайней мере, боевая авиация сможет работать в этих условиях с б́ольшим успехом.
Самолёт закончил очередной заход, завалился на крыло, поворачивая на следующий. При этом он неловко клюнул носом, проваливаясь в воздушную яму. Кабина немного наклонилась к земле, это позволило пилоту заметить, как из просвета почти растворившегося облака на него несется ярко-оранжевый шар. Военный лётчик не растерялся; уже не думая о выходе на новый курс, бросил машину ещё ниже, пытаясь совершить противоракетный маневр.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
