— Все эти вещи, эти ужасные вещи, они произошли не только с тобой. Они коснулись всех, кто переживал за тебя, но и этим дело не ограничилось — это произошло со всем городом, и даже с женщинами по всей стране. Жизнь изменилась у огромного множества людей, не только у тебя.
Я начала считать травинки.
— Но ни в чем этом твоей вины нет. Я просто хотела, чтобы ты знала, что ты не одинока, другим людям тоже больно. Поэтому я понимаю тебя, когда ты хочешь от этого убежать. Я и сама хочу убежать, но нужно встречать обстоятельства лицом к лицу. Я люблю тебя, Энни, как сестру, но, сколько я тебя знаю, ты всегда настолько же подпускала меня к себе, насколько и держала на расстоянии. А теперь ты готова отрезать все окончательно. Ты сдаешься. Точно так же, как и он…
— Как кто?
— Как тот парень.
— Кристина, только не говори, что сравниваешь меня с этой сволочью!
— Но ведь он тоже по горло был сыт этим, верно? Я имею в виду, жизнью среди людей. Вот он и сбежал…
— Я никуда не сбегаю. Я переезжаю в другое место и строю новую жизнь. И никогда не сравнивай это с тем, что сделал он! Все, разговор закончен.
Она внимательно посмотрела на меня.
— На самом деле я считаю, что ты должна уехать.
— Правда? Вот и ты тоже… ты убегаешь. Я заставила тебя почувствовать что-то, и ты не смогла этого вынести, не смогла принять этого, поэтому единственное, что тебе остается, — это оттолкнуть меня.
Я встала, зашла в дом и захлопнула за собой дверь. Через несколько минут я услышала, как отъезжает ее машина.
Позже этим же вечером мне позвонил Гари и сообщил, что они разыскали того ростовщика и теперь возбуждают против него дело. Еще он сказал, что к маме непрерывной чередой идут посетители и она раздает интервью всем, кто ни попросит.
— Это для меня не сюрприз, — сказала я. — Зато у меня есть сюрприз для тебя.
И я рассказала ему, что наконец решилась осуществить свою мечту.
— Молодец, Энни! Похоже, ты на правильном пути.
Обрадовавшись, что он не отнесся к этому, как Кристина, я сказала:
— Я выбираюсь на этот путь. А как ты?
— Я тоже в раздумьях. Один из тех, кто занимался моей профессиональной подготовкой, открывает свою консультационную компанию и зовет меня в партнеры. Я смогу путешествовать, проводить выступления и брать выходные, когда потребуется.
— Я думала, тебе нравится твоя работа.
— Я тоже так думал, но после того как мы закончили твое дело, начал в этом сомневаться… И еще этот развод… Не знаю, но похоже, что сейчас самое время для каких-то перемен.
Я засмеялась.
— Да, и я точно знаю, что ты имеешь в виду. Знаешь, твой пиджак до сих пор у меня.
— Я помню, но мне не к спеху. А я только что купил новенький «Юкон Денали».
— Вау, значит, насчет перемен ты не шутишь! Но мне казалось, мужчины, миновавшие кризис среднего возраста, рвутся покупать спортивные авто, разве не так?
— Эй, если я что-то решил, то уже не отступаю, а тебе, всезнайка, могу сказать, что собираюсь в одни из ближайших выходных отправиться на нем в автопробег. Если буду проезжать где-то в твоих краях или если ты приедешь на суд, я хотел бы угостить тебя кофе или обедом. Или еще что-нибудь в этом роде, не возражаешь?
— У меня будет масса дел с поступлением в школу.
— Как я уже говорил, я не тороплюсь.
— Привезешь мне ореховое масло?
— Мог бы, сама понимаешь, — тихо засмеялся он.
— Думаю, что с удовольствием накатила бы пару ложечек.
На следующее утро я встала рано и поехала в свою новую школу. Как приятно было уехать из этого города, даже если это всего на несколько дней! Скалистые горы в это время года выглядят потрясающе, и, увидев устремленные в небо горные вершины, я почти забыла о стычке с Кристиной. Окна в машине были открыты, чтобы кабину мог наполнять свежий и чистый запах теплой хвои. Эмма сидела на заднем сиденье, высунув голову в окно, время от времени отвлекаясь на то, чтобы попытаться лизнуть меня в шею. Когда я медленно подъехала к школе, а потом увидела перед собой это великолепное здание в стиле тюдор на фоне Скалистых гор, у меня закружилась голова. Здесь все обязательно будет по-другому!
Я припарковала машину, и мы с Эммой обошли территорию. Когда мы проходили мимо двух девушек, сидевших на лужайке за рисованием, одна из них подняла глаза, и мы улыбнулись друг другу. Я уже и забыла, как это приятно, когда тебе улыбается незнакомый человек. Но потом она вгляделась в мое лицо, и я поняла, что она меня узнала. Она тут же толкнула сидевшую рядом подругу, а я быстро отвернулась. Я посадила Эмму в машину и поехала искать офис администрации.
Я приехала слишком поздно, чтобы записаться на сентябрьский семестр, поэтому заполнила заявление на январь. У меня не было с собой портфолио, но я додумалась прихватить свой альбом для рисования и показала его консультанту. Он сказал, что у меня не должно быть проблем с поступлением, и посоветовал, какие из рисунков представить. Я была разочарована, что придется ждать, но он сказал, что я могу взять здесь несколько вечерних уроков для подготовки.
По дороге домой я мысленно строила планы насчет грядущего переезда, но, когда уже подъезжала к Клейтон-Фолс, в памяти всплыла и начала крутиться фраза Кристины «Ты просто убегаешь». Я до сих пор не могла поверить, что она решилась сказать мне такое. Что она вообще знает? А эти ее слова насчет того, что я не одна? Разумеется, я была одна. Моя дочь умерла, мой отец умер, моя сестра умерла, а теперь может умереть и моя мама. Кто, блин, она такая, эта Кристина, чтобы судить меня за то, что я делаю?
Ты просто убегаешь.
Через несколько часов я остановила машину перед домом Кристины, вихрем взлетела на крыльцо и громко затарабанила в дверь.
— Энни!
— Дрю дома?
— Нет, он остался у друзей. Что происходит?
— Послушай, я очень ценю, что тебе пришлось пережить нелегкие времена, Кристина, но это не дает тебе, черт возьми, права вмешиваться в мою жизнь. Это моя жизнь, моя. Не твоя.
— О’кей, Энни, я просто хотела…
— Почему бы тебе просто не оставить меня в покое? Ты ведь и понятия не имеешь, что выпало на мою долю.
— Конечно, не имею. Потому что ты мне об этом не рассказываешь.
— Как ты могла сказать мне такое? Моя мама похитила меня, Кристина.
— Да, похитила.
— Она врала мне.
— Она всем врала.
— Она бросила меня там. Одну.
— Совершенно одну.
— И это сделала со мной моя мама.
— Да, Энни, твоя мама.
— А теперь она отправится за это в тюрьму. У меня никого не осталось. Никого.
— У тебя есть я.
И тут я наконец сломалась.
Кристина не обнимала меня, пока я плакала. Она сидела со мной на полу, плечом к плечу, а я выплакивала все свои обиды на маму. Каждый ее несправедливый поступок по отношению ко мне с детского возраста, каждую разбитую мечту и не исполнившееся желание. После того как наружу со слезами выходило что-то, Кристина кивала и говорила: «Да, она сделала это с тобой. И это было неправильно. С тобой поступили неправильно».
В конце концов мои рыдания превратились в редкие всхлипывания, и меня охватило какое-то странное спокойствие.
Кристина сказала:
— Почему бы тебе не выпустить Эмму из машины, а я пока приготовлю чай?
Мы переоделись в пижамы, Кристина одолжила мне свою.
— Шелк, — сказала она и улыбнулась, получив в ответ «ясное дело» и мою слабую улыбку.
А потом, поставив перед собой полный чайник, мы уселись в кухне. Я собралась с духом и сказала:
— Мой ребенок? Ее звали Надежда.
Благодарности
Вау, смогу ли я когда-нибудь отдать долг благодарности всем тем людям, которые помогали мне при написании этого романа! Для меня невозможно расставить их по важности внесенного ими вклада, потому что все эти замечательные люди одинаково важны для моего повествования, поэтому я просто начну с самого начала — как начинаются все хорошие истории.
Я благодарна моей тете, Дороти Хартсхорн, за то, что она читала все мои черновики, спорила со мной по вопросам психологии и вдохновляла не останавливаться на полпути. Она также обещала не продавать первый черновик моего романа через е-Бэй! Моим вторым читателям, Лори Холл, Трейси Тейлор, Бет Хелмс и Кларе Хендерсон, которые нашли время в своей очень занятой жизни, чтобы прочесть мою книгу и поделиться своими мыслями о ней. Моему потрясающему наставнику, Ренни Браун, за ее проницательные оценки и непоколебимую веру в эту книгу. Питер Гелфан и Шеннон Робертс также обеспечили мне очень ценную обратную связь, которая помогла мне вывести «Похищенную» на новый уровень.
Я благодарна констеблю Б. Д. Мак-Фейлу, констеблю Х. Карлсону, штаб-сержанту Дж. Д. Мак-Нейлу, констеблю Дж. Моффату, доктору Е. Вайзенберг, Питеру Галлахеру и Стефани Уитзейни за то, что они поделились со мной своими профессиональными знаниями. Любые ошибки и приукрашенные детали полностью на моей совести — в своем творческом порыве я склонна периодически увлекаться.
