Неплохая штука. Вполне можно им размахивать. Ручка немного неудобная, но если приноровиться, то, в общем-то, все нормально. Конечно, щит с ним не толком не используешь, но с моим доспехом он не очень-то и нужен.
Дай-ка попробую эту штуку в деле!
Шар-рах! Вот это удар! Ствол молодого вяза, служивший оглоблей телеги, просто разлетелся в щепки! Хорошо, что молот цельнокованый, деревянная рукоять не выдержала бы такого. Вот Кхорн, теперь оглоблю придется менять!
Ладно, с этим разберемся потом. Если живы будем. Бой уже в самом разгаре!
Выбравшись из-под грубой шатровой ткани, я огляделся. Бой уже был в самом разгаре. Арбалетчики как сумасшедшие взводили свое оружие и вгоняли болты в орков в упор. Пехотинцы с ревом вонзали острия глеф и аншписов в лезущих на повозки тварей. Чертовы обозники тоже не халтурили, кто держал повозки и щиты, а кто-то и размахивал топором. Кажется, все идет хоро...
Шаррах!!
Один из возов с грохотом рухнул на бок. Применив что-то вроде багра, несколько здоровых орков зацепили его за борт и потащили на себя. Арбалетчика с воза сразу забили дубинками и топорами; два пехотинца рубились, прикрываясь щитами, но было понятно, что долго им не выстоять.
Странное, доселе неведомое чувство охватило меня. Мне вдруг нестерпимо-страшно захотелось пойти и убить кого-нибудь. Впрочем, нет. Мне хочется убить всех. Вообще всех! А почему бы и нет?
Отбросив мешавший мне щит и перехватив полэкс поудобнее, я, не торопясь, отправился в пролом.
Здоровый орк возник передо мной, рыча от бешенства. В любой другой день это бы вызвало у меня ужас, но не сегодня.
Ххек!
Удар пришелся лезвием топора, снизу вверх и наискось — так полэксом, конечно, не бьют, а я вот врезал, и снес половину его зеленой морды. Вся нижняя челюсть и половина верхней — просто улетели!
Хренак!
Доля секунды, и ошеломленный враг от души получает мощнейший удар по черепу. Раздался гулкий звук, как будто лопнул глиняный горшок. Башка зеленомордого стала похожа на мешок с костяными осколками, один глаз стал заметно ниже другого. Отдыхай, дружок.
Ой-ой — ой. Да чего ты суешь мне в лицо эту железку? Ты хоть понимаешь, что я сейчас с тобой сделаю?
Дддзеннь!!!
Быстрый взмах — так быстро даже мечом не машут, а я вот размахиваю тяжеленным молотом так, что воздух свистит — и тесак кабанщика взлетел куда-то в небеса. Ярость в его глазах моментально сменилась ужасом. С такой мимикой тебе бы в театре играть, дружок. Нет-нет, я с тобой еще не закончил!
Тррах!
Орк отпрянул, и мой удар пришелся не в голову, а в грудь, где у человека была бы ключица. Молот отозвался приятной тяжестью, как бывает при хорошем, правильном ударе. Как в колоду засадил!
Тррах!
— Подходите, сукины дети! Я сегодня добрый, никого не обижу. Никто не уйдет, обделенный вниманием!
Шаррах!
Ты щитом решил прикрыться, да? Очень, очень глупо. Вот где теперь твой щит? А ведь была хорошая вещь, украшена чьими-то костями, а теперь? Ну что ты его второй раз не поднимаешь, ведь сейчас в голову прилетит? Не можешь? А я могу!
Трах! Это какая-то песня!
Шарах! Да как я жил-то раньше?
Хрряк! Бах! О, как я счастлив! Боже, сделай так, чтобы это длилось вечно!
Бзздыннь!!!
Это кто-то меня стукнул тесаком. Дурачок, вот как надо! Хрряп! Да, плечо у тебя слабовато, не то, что мой топор!
Как, неужели все закончилось? Они бегут? Да как так! Я же только начал. Еще не все черепа разбиты!
Непреодолимо тянет догнать их и всех разобрать на мясные запчасти. Непреодолимо. Но нельзя. Надо оставаться на позиции, это мой собственный приказ. Чертов приказ, Кхорн его дери!
Чей это рев? Еще орки? Нет. Это я рычал от бессильной злобы, глядя на их удаляющиеся спины. Черт! Кхорн! .......!!!
— Возвращайтесь скорее, уроды! — ору им вслед, сжимая ясеневое древко своего оружия.
Горячка боя не отпускает. Как хочется повторять это еще и еще раз, опускать полэкс на их черепа то топором, то молотом! Да как я жил раньше? Боялся этих зеленых уродов? Они же просто корм для моего молота!
Но, дружок, надо взять себя в руки и проверить, все ли в порядке. Так...Рука — пока непонятно, возможно, что запястье я повредил. Удар орка по плечу сталь выдержала. Отличный доспех! Синяк, может, и будет, ну да это ерунда!
Оружие.... Вроде в порядке. Так, а что это? Ха! Ха-ха-ха!!!
— Коммандер? Ты что, Энно?
Сержант Кунц и солдаты с возов смотрят на меня в недоумении.
— Смотрите, ребята, — я протягиваю им молот, показывая зеленовато-серую жижу, облепившую боек. — Оказывается, у орков есть мозги! Ха-ха-ха!
Все ржут. Я вижу на лицах солдат облегчение оттого, что атака отбита. Мы уже все попрощались с жизнями, а оно вон как обернулось. Бегство врага, адреналин боя — все это выливается в глупые шутки и похвальбу, бессмысленный смех, как после хорошего косяка.
— Коммандер, как ты врезал вон тому орку, — череп-то лопнул, как тыква! Гы-гы-гы!
— А этот с ножиком полез... Кусок тупого зеленого дерьма!
Я оглядываюсь вокруг и вижу восторженные глаза людей. Своих людей. Я только что спас нескольких из них, и они это запомнят. Мы на одной волне, и это прекрасно
— Ребята, займитесь своими делами... Соберите трофеи. Ищите арбалетные болты — они нам еще очень пригодятся. Сегодня вечером хлебнете хорошего винца — вы заслужили!
Главы 42-43
Глава 42
Вдруг кто-то тронул меня за плечо.
Линдхорст, бледный как мел, с безумными глазами, махал рукой куда-то в сторону.
— Там...Там...
— Там тролль! — Подошедший Клаус докончил его фразу. — Черные орки притащили с собой горного тролля!
Вскочив на ближайшую телегу, окидываю взглядом поле боя, выискивая эту новую, страшную опасность. Долго искать не пришлось!
Поле перед нашим отрядом сплошь было усеяно мертвыми и умирающими орками. Но дальше, под бунчуками с вилорогими черепами горных козлов, собирались новые таборы зеленокожих. И среди них, на добрую сажень, возвышаясь над всеми, стоял невероятно уродливый гигант.
Черная с подпалинами шерсть покрывала такую же черную кожу. Бычья голова с огромными ушами возвышалась над бочкообразной грудью, а кривые, «колесом», ноги, похоже, с трудом удерживали все это над землей.
Несколько здоровых орков с двух сторон растягивали его цепями. Похоже, напрочь отбитые зеленокожие и сами его боятся, а это, знаете ли, говорит о многом!
Хрипло взревел орочий рог, и отряды черных клюгеркерлов двинулись на нас, потрясая оружием. Тролля дернули за цепи, и он пошел какой-то кривой вихляющейся походкой, на ходу размахивая слева направо дубиной размером со ствол немаленького дерева. Среди наших солдат послышались торопливые молитвы и вопли ужаса.
Надо что-то делать!
— Линдхорст, вы сможете подстрелить эту тварь, пока она не добралась до нас?
— Он не сможет, — внешне спокойно сообщил Клаус.
— Отчего?
— Арбалетом его не взять. У них кожа твердая как кора. Стрела войдет на пару дюймов, не более того. И в рукопашной его не победить!
Последнее было понятно. Никто и не рискнет идти с ним в рукопашную. Даже я. Нет, конечно, я крут, как Краесветные горы, но пока еще не сошел с ума. И что, собственно, делать?
Я оглянулся по сторонам. Солдаты, только что оживленные от ожидания близкой победы, были подавлены и напуганы. Сейчас это чудовище подойдет к нам и сначала сметет своей дубиной всех моих людей с повозок, потом расшвыряет и повалит возы, и орки потоком ворвутся внутрь....
Так, а что это?
По бортам повозок стояли купленные мною арбалеты гномов. Но почему-то никто ими не пользовался!
— Линдхорст! Почему арбалеты на бортах остались без солдат?
— Коммандер, мы не можем из них стрелять. Нужно быть гномом, чтобы натянуть эти штуки!
Проклятье. Я совсем про это забыл. Натяжные механизмы у арбалетов цверговрассчитаны на гномьи ручищи, а не на слабые людские культяпки! И теперь они бесполезно стояли по бортам повозок, занимая место и только мешая нашим людям. Таким же бестолковым грузом лежали рядом предназначенные для них прекрасно выкованные цельностальные болты.
