— Тяжелая или бурная? — пряча улыбку, поинтересовался Эрбаст.
— Если бы бурная… — Уилар скептически осмотрел принесенную слугой пыльную бутыль, налил немного в кубок и недовольно проворчал: — Разве я заказывал белое? Принесите красного. И побыстрее!.. Где мое мясо?
— Придется немного подождать, господин. — Слуга втянул голову в плечи. — Но если вы хотите холодное…
— Я сдохну с голоду, пока вы его подогреете. Несите холодное.
Поскольку некоторое время челюсти Уилара были заняты, разговор сам собой перетек в ментальную плоскость. Как и вчера вечером, Эльга больше слушала, чем говорила. Иногда разговор утихал, иногда — становился очень интенсивен: Уилар и Эрбаст обменивались целыми соцветиями образов и идей. К концу завтрака Уилар сообщил, что намерен прокатиться до замка Айлиса Джельсальтара — выяснить точную дату и время сбора, а также разузнать, если будет возможность, кто еще из его знакомых приехал на Лайфеклик.
— Прокатиться? — переспросил Эрбаст. — До замка — три квартала. Зачем тебе лошадь?
— Конечно, для того, чтобы смотреть на окружающих сверху вниз, — ответил Уилар таким тоном, как будто это подразумевалось само собой.
Поначалу Эльга решила, что это шутка, но на деле выяснилось, что Уилар и в самом деле намерен проехать верхом три квартала. У ворот замка, когда Уилар заговорил со стражей, Эльга наконец поняла, зачем он это сделал. Это было вовсе не сумасбродство. Лошадь и меч на поясе (такой вид еще по дороге приняла Скайлагга), определенно указывали на статус гостя. Если прибавить сюда еще и манеру Уилара держать себя так, как будто бы он, по меньшей мере, был герцогом или графом, то ничего удивительного, что стражники, а затем и младший мажордом, не забывали добавлять после каждого ответа «сударь» или «господин». На Эльгу и Эрбаста, пришедших пешком, ровным счетом никто никакого внимания не обращал. Правда, в тот момент, когда Уилар уже въезжал в ворота и они хотели последовать за ним, один из стражников лениво перегородил им дорогу.
— Ну а вы кто такие?
Душевидец открыл было рот, собираясь представиться, но не успел: Уилар чуть повернул голову и холодно оборонил:
— Они со мной.
Больше вопросов им не задавали.
Во дворе замка, несмотря на холодное утро, толпилось много слуг, солдат и гостей. Подбежавший конюх принял коня Уилара. Эрбаст Ринолье раскланялся с белобородым стариком, которого Эльга видела еще на въезде в город. Старик сделал вид, будто не заметил ни ее, ни Уилара, — чернокнижник ответил ему тем же. Облокотясь на припорошенную снегом крышу колодца, Мерхольг ан Сорвейт о чем-то беседовал с худощавым молодым человеком, одетым в одежду дорогого покроя, но почему-то исключительно серого цвета. У молодого человека на поясе покачивался длинный меч, и манера держаться явно выдавала в нем принадлежность к рыцарскому сословию — уверенные движения, сильные руки и хищное, чем-то напоминающее волчье, выражение лица.
Мерхольг проворчал что-то приветственное и заключил Уилара в объятия. Поспешил представить серого рыцаря:
— Это Агиль ан Пральмет. Знакомое имя?
Уилар протянул рыцарю руку. Кивнул.
— Я слышал о вашей семье.
Графство Пральмет, располагавшееся далеко на юго-западе, некогда являлось частью бескрайней Империи Скельвуров, но после ряда гражданских войн, ослабивших Империю, вышло из ее состава и за последние два века присоединялось то к одному, то к другому молодому королевству — в зависимости от собственной выгоды. Интересно, впрочем, не это, а то, что из поколения в поколение в семье Пральметов передавался Дар оборотничества.
— Меня зовут Уилар Бергон, — представился чернокнижник.
Агиль на секунду прищурился. Сжал руку Уилара.
— Я тоже о вас… слышал.
— Где ты остановился? — спросил Мерхольг.
— В трактире, тут неподалеку. Как твоя война?
Мерхольг поморщился:
— Тянется. С приходом зимы поутихла. Танкреж распустил часть войска и скоро, мыслю, еще распустит. Требует с архиепископа денег, а тот не дает.
— Война — дорогое удовольствие, — заметил Агиль ан Пральмет.
— Замок еще не отвоевал? — Уилар улыбнулся. Мерхольг махнул рукой.
— Еще нет. Танкреж там с осени сидит. Ничего, скоро я его оттуда выбью.
— Давно на Лайфеклике?
— Вчера прилетел. Бросай свой трактир и переезжай сюда. Я вот и ан Пральметам то же самое предлагаю.
— Вы приехали с родичами? — спросил Уилар у Агиля. Тот кивнул. Уилар снова посмотрел на Мерхольга:
— Много гостей в замке собралось?
— С полсотни, не меньше. — Мерхольг покачал головой. — Это я свиту еще не считаю. Со всех концов света гостей Джельсальтар пригласил.
— Ого!.. Не знаю, стоит ли переезжать. Тут, наверное, и комнат уже не осталось.
— Тут-то? — Мерхольг оглядел стены огромного замка. — Да тут еще больше народу разместить можно! Ну, что, переезжаете? Не к лицу благородным людям в трактирах клопов кормить.
— Посмотрим. — Уилар пожал плечами. — В любом случае мне бы хотелось, чтобы приглашение исходило от хозяина дома. Не знаешь, можно ли с ним увидеться?
— Я как раз хотел сказать, что герцог Джельсальтар, — поспешил подать голос младший мажордом, который за время беседы, затеянной Уиларом, сиротливо переминался с ноги па ногу, — сможет принять вас не раньше чем…
— Конечно, можно. — оборвал его Мерхольг. — Пойдемте, я вас представлю.
— Меня представлять не нужно, — возразил Агиль. Я знаком с герцогом. Я был в свите короля Кетмана во время переговоров трехлетней давности. Делегацию от Шарданиэта представлял Айлис Джельсальтар. Надеюсь, он меня еще помнит.
— Да? Ну вот и отлично. Пойдемте.
— Но… — попытался было возразить мажордом.
— А ты можешь идти. Свободен. — отворачиваясь, бросил Уилар. Мажордом поперхнулся, но почел за лучшее промолчать и поспешно удалился.
Компания, возглавляемая Мерхольгом ан Сорвейтом, направилась к донжону. Эльга и Эрбаст Ринолье остались во дворе. Чтобы как-то скрасить ожидание, Эрбаст стал рассказывать об упражнениях, позволяющих развить эмпатическое восприятие. Речь шла о представлении различных цветов радуги, глубоких и чистых, о погружении в эти цвета и об их значении, о представлении или воспоминании различных образов, звуков и запахов — как можно более реалистичных. Эрбаст добавил, что результаты тренировок можно будет считать удовлетворительными, если боль от укуса воображаемой пчелы будет ощущаться как настоящая; или если, стоя рядом с выгребной ямой и концентрируясь на запахе фиалок, упражняющийся будет ощущать аромат цветов, нисколько не замечая удушающей вони.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
