Откашливаюсь, краем глаза различаю магнара, спокойно отряхивающего с белоснежных штанов пыль и… подливающего себе еще виски.
— В МОЕМ… ДОМЕ!!! — кричит леди Эдвайс так, что даже гул в ушах кажется тихим. — В МОЕМ ДОМЕ! НАЙТИ ЖИВЫМ! ДОСТАВИТЬ! ДОПРОСИТЬ! ЭТО НЕМЫСЛИМО!!!
Из-за легкой контузии я не сразу соображаю, что происходит. На особняк медиокриса напали? На имение Аристократа? Где временно проживает сам магнар Монтано Эдвайс?
Нет, стоп…
Ей позвонили, предупредили, чтобы отошла… Значит ее не хотели задеть. Убить хотели только меня?! Прямо тут?! Прямо сейчас?!
Вскакиваю с места с разбегу выпрыгиваю из окна, следом за последним стражем-пиджачником. Благо, первый этаж.
— Стой, мальчишка! — кричит в спину леди Эдвайс.
Поздно. Я уже на морозной земле. Снова в одном пиджаке. Снова закаляюсь. Бегу что есть мочи за пиджачниками. Двое из них скоростники и сразу скрываются из вида. Остальные светятся всеми цветами радуги. У кого-то в руках настоящие «фаерболлы», кто-то наперевес с молотом или мечом. Некоторые с огнестрелом. Один вообще покрывается какой-то металлической коркой. Вся боевая сумма в цвете. Лучшие из лучших преследуют того, кто посмел устроить бардак в доме аристократа.
Последний метр нити у меня конфисковали, поэтому я практически безоружен. Только харизма и красивые глаза мое оружие. Нужно успеть… хотя бы увидеть, кто этот умник, решивший устроить хаос в рядах буржуев. Уверен, если не увижу его своими глазами, то мне ничего не расскажут. Наоборот, вывернут все против меня. Мол, Исталы решили добить, и мне требуется защита. Вот только хрена с три я в это поверю. Исталы ни за что бы не стали ввязываться в открытую конфронтацию.
Кто вообще додумался напасть на меня здесь, да еще и настолько прямолинейно?.. Это можно было сделать где угодно. В том же торговом центре, но никак не здесь. Во имя Шиилы, я уже устаю думать сколько скелетов может находиться в этих шкафах.
Ловкие и сильные стражи Вальтов в несколько движений перемахивают через длинный забор. Мне же приходится очень сильно раскорячиться, потеряв на этом время. Из-за чего упускаю их из вида. Перебравшись на обратную сторону, ориентируюсь на слух и едва заметные следы на свежем снегу. Эти пиджачники что, невесомые? Мне вон приходится загребать как шерстяному волчаре на этих сугробах. Да еще босиком.
Еще через минуту я замираю на месте.
Грохот вдаряет по перепонкам. На удалении что-то сверкает зелеными вспышками. В глазах рябит от электрических разрядов, и я прикрываю их руками. С ног сбивает горячей волной. Снег вокруг подтаивает. На удалении началась битва. И нешуточная. Не знаю, кого там так мочат пиджачники, но соперник у них сильный. Вот только это не помогло ему сбежать.
Вскоре кавардак из звуков и вспышек заканчивается. А еще через секунды я вижу в темноте силуэты, спокойно возвращающиеся обратно к имению. Один из пиджачников тащит какие-то грязные тряпки, воняющие подгорелым мясом даже отсюда. Сдается мне, что это единственное, что осталось от нападавшего.
Но мне этого достаточно, чтобы понять. Это останки фрагоровца. Убежать он не смог. Ударил лишь раз, пробежался пятьсот метров, сразу же оказался пойманным, но живым не дался. Видимо, он точно понимал, что ему не уйти и во что обойдется его выходка.
Один из пиджачников замечает меня, кивает, намекая, что я не там, где должен быть.
* * *
Время 21:43
Одно радует. Неприятный диалог с семейкой Гвидиче отложили. Хотя мать Аннеты, несмотря на события, считала, что важнее всего впиться мне в лицо, чем разбираться, кто на меня напал. Выслушав сожаления, что меня не убили, я наконец-то сижу в относительном спокойствии в одной из многочисленных спален имения Эдвайсов. С двумя пиджачниками и леди Эдвайс.
Лениво грызу зубочистку, смотрю на чашку чая перед собой. Подумать не дают:
— Мальчик, это пришли за тобой. Прямо в мой дом. Фрагоры ответят за этот проступок, но…
Перебиваю:
— Они хотели убить меня, но не задеть вас.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— К чему ты клонишь?
Главное, чтобы она не поняла, что я услышал ее разговор по телефону. Мой слух — одна из немногих тайн, в которую меня еще не ткнули носом.
— Это верно, что Фрагоры меня не любят. Но тут дело не только во мне. Похоже, они хотели, чтобы я был убит именно в вашем доме. Уверен, вам было бы тяжело объяснить, почему вы приглашаете Кибу и тут вдруг его убивают злые фрагоровцы. Попахивает подставой. Ваши недруги раскрутили бы историю так, что в этом виноваты стали бы только вы. Мол, отмстили бедному Кибе за своего наследника. Заманили в свой дом… Мученик, не иначе. Фрагоры сильно хотят испортить вам репутацию, леди Эдвайс. И не допустить, чтобы мы договорились. Ну или те, кто за ними стоит.
На миг лицо старой главы семьи Эдвайсов становится задумчивым, она устало садится на кресло:
— Возможно… в этом есть доля правды. Но я разберусь во всем самостоятельно. Мне больше интересно, почему тебя не любят выходцы из радиоактивных областей, — вздыхает. — Не отвечай, у меня и так голова забита. Во имя пяти, через месяц в российском кластере наступит анархия. Исталы совсем запустили подконтрольные им территории. Ладно… Мальчик, отвечай, живо. Ты будешь сотрудничать по-хорошему или по-плохому? Давай договоримся до того, как тебя убьют.
— Мальчик согласен. Пусть будет по-хорошему. Кстати, а Патрик находится в этом доме?
— Да, он тут. А что?
Осматриваюсь, замечаю у стены вычурную батарею центрального отопления, довольно улыбаюсь, перевожу взгляд на старуху, смеющую называть меня мальчиком.
Достаю из хрустальной чашки чайную ложку. Медленно встаю. Пиджачники делают шаг навстречу мне. Они что, думают, что я наброшусь на них с чайной ложкой? Кто же вообще со столовыми приборами набрасывается на людей? Ерунда какая-то.
Не обращаю внимания на пиджачников, разворачиваюсь, иду к стене, оглядываю роспись на батарее.
— Вы должно быть еще не в курсе, леди Эдвайс, — говорю, не оборачиваясь. — Но я не прощаю попытки надавить на меня через моих людей. Неважно, кто они: подчиненные, слуги, домашний пёсик. А уж тем более… супруга. Что вы сделали с Аннетой Гвидиче?
— То, что тебя не должно касаться. Она член моего клана. Ты лишь мал…
Перекусываю зубочистку пополам, перебиваю:
— Тихо, леди Эдвайс… послушайте… это звуки моего ответа…
Постукиваю чайной ложкой по батарее. Хм, не то. Это тяжелее, чем казалось. Стучу сильнее. Чаще. Ага, вот нужный ритм… Его услышат те, кто отдыхает в тихом и уединенном месте, восстанавливаясь после тяжелых травм…
Т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т-т…
Гулкий звук проносится по всему имению. Леди Эдвайс прислушивается, фыркает:
— Так, хватит с меня этого цир…
— А-а-а-а-а-а-а!!! — дикий визг Патрика где-то за тремя стенами имения, наверное, слышат за километр вокруг него.
Разворачиваюсь, выплевываю обрубки зубочистки. Наконец-то я вижу ужас в этих надменных глазах.
Старая человеческая карга. Знай своё место.
Глава 22. Сумма пазлов
Патрик орет без остановки. Я это слышу отчетливее остальных. Пиджачник реагирует молниеносно, оказывается за спиной. Скоростник.
— Не советую, — только успеваю сказать я.
Меня скручивают по рукам и ногам. Да так, что кости скрипят. Еще и силовик.
— Ну как знаешь, — вздыхаю я, уткнувшись лицом в пол. — Скоро ваш любимый наследник превратится в овощ.
Крики становятся громче.
Ну, это не совсем правда, конечно. Но знать им этого пока не положено.
Леди Эдвайс кричит на вломившихся людей:
— Кто-нибудь проверьте Патрика! Живо!
Трое молчаливых пиджачников остаются в комнате, окружают меня. Остальные несутся в разные стороны.
Побледневшая леди Эдвайс выговаривает трясущимися губами:
— Что… ты сделал?
— Пробудил заложенный страх, — слегка улыбаюсь я полу. — Такой сильный, что грани рассудка Патрика могут долго и не выдержать. Все мы понимаем, как работают такие вещи, верно? — с трудом изгибаю шею, смотрю на леди Эдвайс, широко улыбаюсь. Да, они точно знают. — Процесс может стать необратимым. Только я знаю, как остановить запущенный механизм в голове вашего любимого сыночка.
