более мягким. Кампанелла полностью отдавал себе отчет в том, какие губительные последствия он мог за собой повлечь. Дело было не только в тягости пожизненного заключения. Конгрегация Святой службы, осудив его, нарушила свои собственные постановления и показала, что, несмотря на результаты «вельи», она не считает его сумасшедшим. Одно место в приговоре произвело на Кампанеллу особенно сильное впечатление. Там подчеркивалось, что решение инквизиционного трибунала ни в коей степени не должно служить препятствием для вынесения приговора по политическому делу об «оскорблении величества». Этим самым римская курия давала испанцам возможность решить участь Кампанеллы по собственному усмотрению. Допустив беззаконие, Святая служба старалась избежать лишних упреков. Пусть Кампанеллу убьют испанцы! Проклятое лицемерие!
Дальнейшая симуляция не сулила ничего обнадеживающего. У светского трибунала руки были свободны. Осуждение могло состояться очень скоро. Надеяться было не на что. Бежать? После редкой удачи Дионисия и Битонто в тюрьме были введены дополнительные строгости. Было ясно, что реальной возможности побега еще долго не представится.
Что же делать? Отказаться от сопротивления? Как еще выиграть время? В приговоре определялось, что Кампанелла должен отбывать заключение в тюрьмах инквизиции в Риме. Это было обычной формулой для еретиков, осужденных на вечное заточение. Сыграть на этом? Попытаться обострить противоречия, существующие между Римом и вице-королем, усилить взаимное недоверие? Ведь уже в первом доносе говорилось, что Климент VIII поддерживает заговорщиков. Хотя следствие и обнаружило всю вздорность подобных предположений, тем не менее вице-король продолжал относиться с подозрением к каждому шагу папы. Что заставило Святую службу нарушить собственные предписания? Если бы Кампанеллу продолжали считать сумасшедшим, то его следовало бы по-прежнему держать в тюрьмах Неаполя, а теперь приговор определял, что он должен отбывать пожизненное заключение в Риме. Именно на это нужно обратить внимание испанских властей! Пусть они во всей этой затее увидят новую хитрость папы, который будто бы хочет вырвать Кампанеллу из рук испанцев. Правда, в приговоре значилось, что он не должен служить помехой для продолжения дела о заговоре. Тогда почему там упоминается, что отбывать пожизненное заключение осужденный должен непременно в Риме? Ведь это можно истолковать и так, что папа не даст согласия на смертный приговор Кампанелле. Ясно, почему курия настаивает на окончании процесса. Папа устами нунция не согласится со смертным приговором. Трибуналу придется ограничиться пожизненным заключением. А после этого уже на законном основании Рим потребует выдачи Кампанеллы.
Стоило только внушить эту мысль до крайности мнительному вице-королю, как можно было надеяться, что процесс не будет быстро закончен. Кампанелла тратил много сил на исполнение нового замысла. Режим в Кастель Нуово был несравненно легче, чем в тюрьме римской инквизиции, и здесь было проще осуществить побег. Поэтому надо было всеми силами противиться отправке в Рим. Скорее всего намеченной цели можно добиться, требуя, чтобы заключительная стадия процесса проходила в Риме. Проситься в Рим и настаивать на переводе – значило остаться в Неаполе. Кампанелла решил любыми средствами увеличивать подозрения, которые испанские власти питали к истинным намерениям Климента VIII.
Однажды у здания кордегардии, где принимались передачи для арестантов, содержащихся в Кастель Нуово, появилась ничем не приметная женщина. Она попросила надзирателя отнести ее земляку фра Томмазо Кампанелле небольшой узелок с едой. Надзиратель, сосредоточенно проверявший передачи, ответил, что она должна подождать, пока придет ее очередь. Но женщина куда-то очень спешила. Она оставила узелок и ушла. Ее торопливость показалась надзирателю подозрительной, и он стал особенно тщательно осматривать продукты, предназначенные для Кампанеллы: несколько домашних лепешек, кусок сыра, горшочек густого меда. На дне горшка надзиратель обнаружил малюсенький сверток. В рыбьем пузыре была завернута записка. Она оказалась такой важной, что ее тут же отправили во дворец. Какой-то неизвестный друг сообщал Кампанелле, что папа, помня об обязательствах, данных калабрийцам, вновь повторил, что приложит все усилия, чтобы вырвать Кампанеллу из рук испанцев и добиться его перевода в Рим, где его сразу освободят.
Вице-король вне себя от возмущения. Так вот почему папские приспешники настаивают на быстрейшем окончании процесса!
Надо было немедленно разыскать людей, через которых Кампанелла получает вести из Рима. Как звали женщину, принесшую передачу? Этого никто не знал. Она приходила в Кастель Нуово один-единственный раз.
Когда Кампанелле стало известно, что надзиратель нашел в передаче очень важную записку, которую тут же доставили вице-королю, он взволнованно заходил по камере. Однако по лицу его нельзя было заметить, что эта новость вызвала в нем опасения и тревогу. Наоборот, он был очень доволен. В глазах светилось выражение лукавства. Значит, он не зря старался, придумывая содержание записки и объясняя друзьям на воле, как спрятать ее в горшочек с медом, чтобы на этот раз ее непременно нашли!
Допрашивать Кампанеллу было бесполезно. Ведь даже во время самых отчаянных приступов безумия он кричал о надеждах на папу. Узник, доносили надзиратели, постоянно твердит, что день его освобождения близок, и с нетерпением ждет, когда трибунал, занимающийся заговором, объявит свое решение. Как только это будет сделано, его увезут в Рим и он станет свободным!
Об этом много говорили не только в Кастель Нуово, но и в самом Неаполе, при дворе вице-короля и в домах знати. Тайные агенты докладывали правительству о всех слухах.
Вице-король намерен был быстро закончить процесс. Один из советников объяснил ему, что, видимо, этого-то как раз и добивается апостолический нунций, выполняя какие-то секретные приказы Рима.
Состав трибунала таков, что нунций в самый последний момент сможет воспрепятствовать вынесению смертного приговора, и тогда в силу закона Кампанеллу надо будет передать римской инквизиции.
Нельзя было доверять ни нунцию, ни самому папе. Пьетро де Вера подсказал вице-королю мудрое решение. До тех пор пока процесс не будет закончен, испанские власти имеют полное право держать Кампанеллу в тюрьмах Неаполя и никому его не выдавать. Поэтому с приговором не следует торопиться. Куда надежней бунтаря и еретика Кампанеллу не выпускать из своих рук!
Пьетро де Вера не надо было учить проволочкам, если они шли на пользу карьере. К тому же его личная жизнь складывалась так, что он сейчас меньше всего интересовался судейскими делами. Приняв еще в молодости духовный сан, он не особенно им тяготился и никогда не стеснял себя в развлечениях. Юная Ливия Сансеверино заставила его совершенно потерять от страсти голову. Это, разумеется, не оказало бы никакого влияния на процесс Кампанеллы, если бы резвушка-красавица удовольствовалась только богатыми подарками старого ловеласа. Но она была не по годам дальновидной, и Пьетро де Вера, вынужденный сдаться, объявил о намерении вступить с ней в законный брак. Это сразу же вызвало
